Летом можно пойти в тур «Пущинские робинзоны», с ночёвкой прямо в лесу. Меня, наверное, к тому времени ещё не очень разнесёт. Конечно, от многого придётся отказаться. Но спальный мешок и палатку я ещё смогу себе позволить. По той же уважительной причине я не смогла отведать «Пущинки» – местного самогона. Роман не пил, потому что был за рулём, а Влад один не хотел. А пойло-то с историей – его любили русские цари. Мы побыли в Пуще несколько часов. Но решили снять летом гостевой домик и вдоволь насладиться красотами здешних мест. Если на Пущу так западали монархи, значит, было за что.

Перед самым отъездом мы сгоняли под Минск, в Смиловичи. Там есть валяльно-войлочная фабрика – единственная в Белоруссии. Привезли оттуда целый мешок валенок – с аппликациями, с резиновыми подошвами, разных цветов. Заодно посмотрели, как трудятся валяльщицы. Нам это разрешили, потому что начальницей у них – мать одного из сотрудников Романа Григорьевича. Труд, конечно, адский – на мой взгляд, по крайней мере.

Мы отоваривались в фирменном магазине, у проходной. Там я увидела детские валеночки. Они были голубые, с блёстками, с вышивкой и с помпонами. Конечно, я тут же их схватила, прижала к груди. Анастасия Брагина всё поняла. Владу и его отцу я наврала, что покупаю валенки для ребёнка подруги. А реагирую так эмоционально потому, что они очень симпатичные. Потом позвонила Лёльке из машины, в чём сильно раскаялась. Пришлось возвращаться и брать зелёные валенки – для сына начальника пожарной части. Лёлька, конечно, не подхалимка, но уж очень он мужик хороший.

Вернулась я в Питер полная впечатлений. И тут же развесила по «студии» рушники, расставила посуду с орнаментом. Самое интересное, что в вышитой рубашке, почти без макияжа, я выглядела в миллион раз лучше, чем после визита к косметологу. В тихой, уютной простоте белорусской жизни была своя, неизъяснимая прелесть.

Самое главное, что там я чувствовала себя по-настоящему спокойно. Впервые в жизни попала в страну, где царил строгий, но справедливый порядок. И, самое главное, он был для всех. Дядя искренне разделял мои восторги. Особенно ему нравилось, что в Белоруссии из ханжества и ложного гуманизма не отменили смертную казнь. Ведь всякие нелюди очень хотят жить. И, значит, тысячу раз подумают, прежде чем пойти на преступление.

Украсив по-новому квартиру, я немедленно позвонила дяде и пригласила его за подарками. Но оказалось, что главный подарок он привёз мне, формально явившись с пустыми руками. Я уже хотела поведать, как мы с Брагиными объехали половину Белоруссии на шикарном джипе с тремя рядами сидений. Но дядя, усевшись на диван, за журнальный столик, поверг меня в транс.

Оказалось, что только вчера, при попытке забрать обмундирование и оружие из подвала детского садика, было задержано около десяти человек – водитель и охранники. А также те, кто отвечал за подвал, – завхоз и заведующая.

– Вот, Марьяна, какой урожай собрали! – Дядя яростно рвал белыми зубами ватрушку с картошкой. – Кроме того, прошли обыски по тем адресам, что вы заприметили. Эти сучата решили, что в праздники можно взять товар без помех. Садик-то пустой стоит!

– А ещё стволы были где-нибудь? – Я налила дяде чаю с травами. Кофе к такой ватрушке не подходил.

– А как же! В Тарховке и в Лисьем Носу. В Репино и в Сестрорецке ничего не обнаружили, кроме стройматериалов. Там действительно был ремонт. Кроме того, оружие и одежда лежали на складах в промзоне «Парнас». Но с тех домов, где оказалось чисто, подозрение не снимается. Могли ведь и вывезти всё до начала обыска. Засаду-то оставили только в Зеленогорске. Арендаторов складов, натурально, тоже повязали. Своякам, Глинникову и прочим это – серпом по яйцам. Они ведь все такие, с бэком – и лажанулись. Теперь ребят стричь удобно – волосы дыбом стоят. Никак ведь не ждали…

– Молодцы вы! Круто! – Я тоже жевала ватрушку. – Значит, не зря тогда прокатились.

– Ещё бы! О том фургоне вообще мало кто знал. Все люди, что были в теме, преданы своякам, то есть абсолютно надёжные. Сами слить информацию не могли. Пусть подёргаются, мазурики. Не спорю, накрыта малая часть точек. Но и того хватит для полноценного уголовного дела. Да, им ещё и терроризм вполне можно припаять. И вообще, любая неизвестность всегда нервирует, заставляет совершать новые ошибки. Например, почему именно эти «закладки» выбрали, а других не нашли? Это ведь догадаться нужно, что точки все расположены по пути следования фургона – именно двадцать восьмого апреля. Сообразят ли, что за «Газелью» следили? И кто именно? ФСБ, наркоконтроль, полиция? Правда, «дурь» они там не держали. Но это уже не суть важно…

– Много оружия было? – Я уселась на диван, обхватив колени руками.

– Вагон – не меньше! Представь себе, кроме ПСМ, были ещё и «Тигры». Это – гражданская версия СВД. Винтовки для биатлонистов «Сайга» – под патрон двенадцатого калибра. Она же – Би-7-4. Это – ружьё-полуавтомат, концерна «Калашников». Создавалось для охоты и для войны. В ближнем бою версия под патрон 12/76 «Магнум» обеспечивает огромную огневую мощь. Безусловно, были и АКМы. Они на Украине двести гривен стоят, то есть шестьсот рублей. Ну, где здесь найдёшь такую разлюли-малину? Только бронетехники там и не хватало. По секрету скажу, что пострелять из танка можно за три тысячи целковых.

– Очень даже недорого, – оценила я.

– Была там и «травматика» – для переделки под стрельбу боевыми патронами. Даже бесствольный пистолет «макарыч» в одном экземпляре. У них, должно быть, где-то рядом цех работает. Думается, что в Сестрорецке. Там живут знающие оружейники. Но их, скорее всего, будут беречь. Под удар не подставят. Сейчас легально можно иметь две единицы «травматики». Раньше было пять. Товар предназначался вовсе не для коллекции и не для спортивной стрельбы. Да, ещё изъяли кобуры, наборы для чистки. Оружейное масло, спрей, патроны… Долго перечислять, но в целом понятно. Сейчас много народу с оружием дело имеет. Под «стволы» нужны сейфы. Ремонтировать их надо. Тиры, магазины, заводы-производители. Курсы по обучению безопасному обращению с оружием. И везде могут быть люди Металлурга.

– Ой, а Ваня как же? – Я моментом покрылась «гусиной кожей». – А вдруг вычислят на кончике пера?

– Да, за него я очень боюсь. Если заподозрят, в оборот возьмут не по-детски. Не забывай, что свояки под Аргентом ходили. Тот парню одному, который на допросах молчал, язык вырвал…

– Неужели, правда?! – У меня даже закружилась голова.

– Да, эти люди без комплексов. Надо бы справиться, как там Иван. Ты не могла бы завтра заехать к нему? От Лёльки знаю, что пока он в порядке. Ты ведь всё равно к подружке своей рванёшь. Вот и зайди в садик, обязательно. Чует моё сердце беду какую-то, хоть и нет ещё сигналов. Так ведь они внезапно налетают, как «мессеры». И на будущее. Я дам тебе денег – купи несколько париков. Чтобы каждый раз у консьержки не одалживаться. Они ведь все патологически болтливы. Не хочу, чтобы о тебе разные слухи пошли. Кроме того, когда поедешь, возьми другую машину. «Форд» мог попасть на регистратор «Газели»…

Дядя внимательно смотрел на тачскрин своего смартфона, что-то искал, хмурился. Потом лицо его внезапно просветлело. – Бери вот «Сузуки-Свифт». Машинка маленькая, почти без багажника. Как раз для стройной девушки. Заодно попробуешь, как она. Может, Инге посоветую.