Аннабель объяснила, и женщина кивнула.

– Сожалею о вашей потере, – сказала она и выдержала небольшую паузу, придавая вес своим соболезнованиям, затем продолжила: – В этой комнате есть место, наверное, нам лучше поговорить здесь?

Она указала на кровать, приглашая Аннабель присесть – в ее квартире, в спальне ее собственного сына – а затем начала говорить. До этого момента она почти все время молчала, но стоило ей заговорить, Аннабель оставалось только слушать. Женщина не без сочувствия сообщила Аннабель об отчете, который она подаст в Службу защиты детей, и подробно изложила его содержание. Захламленное состояние дома, и в частности, бумажные и электронные отходы, называемые «архивами», представляют серьезную пожарную опасность, а значит, угрозу физической безопасности ее ребенка, а учитывая историю его болезни, и его психическому здоровью. В случае, если Аннабель не наведет порядок в доме и не приведет его в соответствие стандартам безопасности, сотрудница СЗД рекомендует, чтобы Бенни был взят под опеку. Поскольку в настоящее время Бенни находится в больнице, у нас есть время исправить положение, сказала она. Через две недели она вернется с повторной проверкой, чтобы посмотреть, насколько Аннабель удалось привести свое жилище в порядок. Затем женщина спросила, есть ли у Аннабель какие-либо вопросы. Аннабель не пришло в голову поинтересоваться, откуда эта женщина знает о болезни Бенни.

– Как мне убираться со сломанной ногой? – спросила она.

– Обычно люди звонят родственникам и друзьям, используют какие-то социальные сети.

Ну вот, опять…

– У меня нет друзей, – устало объяснила Аннабель. – Нет родственников. Нет сетей.

– Понимаю. – Женщина сделала еще одну пометку в блокноте. – Вы сказали, что квартира съемная, верно? Может быть, ваш домовладелец захочет помочь? Я видела у дома мусорный контейнер.

– Это сын домовладелицы. Он хочет продать этот дом. Он собирается разорвать договор аренды и добиться нашего выселения.

– Ясно. – Женщина сделала еще одну пометку, а затем посмотрела на Аннабель. – Положение очень серьезное, миссис Оу. Вы ведь это понимаете?

Аннабель кивнула.

– Еще хотелось бы предложить вам обратиться за психологической консультацией. Существуют психотерапевты и группы поддержки для людей с проблемами накопления вещей, и другие контакты, которые я могу вам предоставить…

Решить психологические проблемы? Доктор Мелани тоже это предлагала и дала Аннабель несколько рекомендаций, но они ее только еще больше расстроили.

– Группа поддержки не поможет мне сделать уборку.

– Да, но поможет устранить источник проблем. Что качается неотложных мер – сейчас существуют специализированные службы по уборке, и я могу дать вам их список.

– Это, наверное, дорого?

– Я не специалист по уборке, поэтому не могу точно сказать, но дом небольшой, и в нем нет загрязнений, вызванных животными, нет заражений и большого скопления грязи, кроме плесени и пыли – по большей части просто захламленность. Я полагаю, они могли бы прислать бригаду и убрать хлам примерно за неделю.

Аннабель помолчала, глядя на одеяло Бенни и водя указательным пальцем по разноцветным кольцам Сатурна. Она купила это одеяло на eBay. Маленькие астронавты, парящие в космосе среди звезд и планет, были такими милыми. Подняв глаза, она встретилась взглядом с сотрудницей социальной службы и глубоко вздохнула.

– Это не хлам, – произнесла она, медленно поднимаясь на ноги. – Это моя жизнь.

Когда на следующее утро Аннабель позвонил ее начальник, она поняла, что дело плохо. Уже то, что он звонил по телефону, было плохим знаком. А то, что он сперва написал ей сообщение с вопросом, есть ли у нее время поговорить, было еще хуже. Он начал с вопросов о самочувствии, как поживает ее лодыжка, утихли ли головные боли, и Аннабель отвечала так бодро и оптимистично, как только могла. Наконец она не выдержала и спросила, что случилось. В ответ она услышала глубокий вздох, потом он заговорил. Агентство по мониторингу СМИ пересмотрело подходы, приведя их в соответствие с новыми тенденциями отрасли. Социальные сети преображают ландшафт новостных СМИ. Программы распознавания текста приходят на место мониторинга новостей. Штаб-квартира сокращает отдел новостей, и та работа, которой Аннабель посвятила пятнадцать лет, фактически всю сознательную жизнь с момента ухода из колледжа, ликвидирована.

– Это все потому, что я взяла отгул? – спросила она. – Ты ведь сам сказал мне, что можно, помнишь? Чтобы поправиться после сотрясения мозга, и я была так благодарна, а теперь я полностью выздоровела! Я вернулась к работе уже две недели назад. Все это безумие с выборами и всем прочим – я справилась без головной боли, потери зрения и прочего. Я что, стала хуже работать? Нет! Я делаю ошибки или лажаю? Нет!

– Ты не слышишь меня, Аннабель. Ты прекрасный работник. Проблема в самой работе. Ее больше не существует. В рамках реструктуризации весь наш отдел был ликвидирован.

– Ладно, тогда переучите меня на что-нибудь другое. Я смогу пройти переподготовку. Вы же убедились в этом. Ты же знаешь, что я справлюсь!

– Да, только это не в моей власти. Как только я обзвоню всех, я тоже останусь без работы. Все кончено, Аннабель. Извини.

Тем же утром приехали сотрудники за «центром управления полетами». Блоки ее оборудования, как новорожденные, были замотаны в транспортировочную пленку, и когда их несли к грузовику, кабели тянулись за ними, как пуповины. Затем парни вернулись и стали разбирать ее П-образный стол. Аннабель сидела на куче белья на диване и смотрела, как в центре ее гостиной расширяется пустая дыра.

Когда они вернулись за ее эргономичным креслом, она запротестовала. Она полюбила это кресло и умоляла их оставить его.

– Извините, леди, – сказал грузчик и вежливо объяснил, что стул значится в накладной и он обязан его забрать. Стоя на крыльце, Аннабель смотрела, как он катит ее кресло по подъездной дорожке и ставит его в кузов фургона, а потом проводила взглядом фургон. Только вернувшись в дом, она поняла, что они не взяли ни одного пакета, ни одной коробки с архивными новостями, которые она так долго и тщательно хранила. Она уселась обратно на диван. Ящик с футболками все еще стоял на полу у ее ног, а рядом с ним лежала «Чистая магия», открытая на главе о землетрясениях, цунами и стихийных бедствиях, из-за которых жизненные проблемы Аннабель казались мелкими и незначительными. Конечно, монахиня так и не ответила. Она была занята более серьезными проблемами. Аннабель пнула брошюрку носком ботинка, потом подняла ее с пола и швырнула через всю комнату в коробку для мусора.

Она никогда раньше не бросала книг. Брошюрка летела по воздуху, и ее страницы трепетали, как перья или как сломанные крылья.

77

Прижавшись лбом