– Красный Принц, – загадочно протянул убийца. – С ним колдунья, которую называют Шильпа Тень Лжи. Ее тоже нужно убить.

– Кто такой Красный Принц? – Голос звучал так, будто его обладатель сейчас свалится с коня.

– Когда Нанон упомянул про него, мне показалось знакомым это имя. Бромви называл Красным Принцем Александра Тириса. Он – родной брат короля и был Красным рыцарем, вот почему он и Красный, и Принц.

– Я о нем слышал, – пробормотал Кейл. – Герцог Хейрана, раньше был вроде генералом.

– Никогда не интересовался, – ответил Рам Джас, – но я верю Нанону, а он говорил, что Красный Принц – важная фигура. Если я убью Шильпу, то освобожу Ксандра Тириса.

Гленвуд раздраженно фыркнул. Рам Джас уже привык к обществу жалкого мошенника из Лейта и даже стал испытывать к нему искреннюю симпатию, но в обществе Бромви или Аль-Хасима ему все равно было бы комфортнее.

– Ты думаешь только об убийствах? – спросил мошенник. – Может, хватит уже? Этого Нанона сейчас, скорее всего, уже пожирает монстр.

Рам Джас не ответил. Он смотрел в темнеющее небо и пытался не слушать Гленвуда. Без сомнения, Нанон в опасности, но его было трудно убить. Старый серокожий доккальфар сражался дольше, чем любой из людей, и все еще был жив.

Что до Черного священника, то кирин надеялся, тому наконец удалось немного успокоиться. Рам Джас не знал имени Пурпурного священника, который оказался другом Уты, да и ни к чему оно ему было. Все высокородные священники так или иначе заслуживали смерти, но Ута никогда не был врагом Рам Джаса, и кирину казалось странным, что потомок древней крови так его ненавидит.

С горизонта только исчезли последние оттенки голубизны, и Рам Джас начал задумываться о месте для ночлега. Он был измотан телом и душой, но не хотел спать. Разум его напряженно работал, и Рам Джас подумал, что неплохо будет проехать еще несколько часов.

Боевой лук доккальфаров, висевший у него за спиной, оказался тяжелее, чем большие луки, к которым он привык, но хорошо было снова иметь под рукой дальнобойное оружие. Катану он не затачивал уже несколько недель. Ему казалось, что жена скоро восстанет из мертвых и отчитает его за непростительное обращение с ее подарком.

– Я разве недостоин твоего внимания? – раздраженно спросил Гленвуд. – Я тебе не просто мальчик на побегушках… и больше им не буду.

– Кто же ты теперь, Кейл? – парировал Рам Джас, который хотел одного – чтобы его оставили в покое.

– Ну, судя по всему, я помогаю тебе спасать Тор Фунвейр.

С тех пор как они пришли в Фелл, Гленвуд говорил очень мало, хотя ему нельзя было отказать в уме, и очень внимательно слушал все, о чем беседовали доккальфары.

– На этот ваш Тор Фунвейр мне глубоко наплевать, – огрызнулся Рам Джас. – Я не ради народа ро это делаю. И не ради каресианцев или раненов…

– Значит, ради дочери? – спросил Гленвуд, и кирин натянул поводья, чтобы приостановиться и повернуться к спутнику.

– Еще раз заикнешься о моей дочери, Кейл, и тебе не поздоровится. – Рам Джас почувствовал, как на него накатывает беспричинная ярость, и он с трудом сдержался, чтобы не ударить Гленвуда.

– Кейша, да? – быстро произнес Гленвуд.

Кирин без промедления приподнялся на стременах и бросился на Гленвуда. Обрушившись на удивленного мошенника всем весом, он врезал кулаком ему по лицу. Они скатились на землю, и из Рам Джаса от удара вышибло весь дух, отчего он не смог как следует ухватить противника.

– Будь ты проклят, Рам Джас, – рявкнул Гленвуд, рот у него был весь в крови.

Мошенник перекатился по земле и отпихнул кирина ногой в грудь, отчего тот упал на спину. Затем он оседлал Рам Джаса, чтобы заехать ему по лицу в ответ, но по сравнению с кирином движения его казались медленными и неловкими, и противник с легкостью блокировал удар. Затем убийца взял его за горло и резко перевернул, пригвоздив к земле. Все, что мог сделать Гленвуд, – уцепиться за его руку в попытке освободиться из захвата.

Ярость Рам Джаса быстро испарилась. Он понял, что злится не на спутника. Вслух он в этом бы не признался, но злился по большей части на самого себя – за то, что не смог помешать смерти Зелдантора, за то, что Кейшу продали в рабство, за то, что оставил Бромви в Ро Канарне, – за все, что он когда-либо сделал и не сделал. Что он дал этому миру, кроме смертей и колких шуток? Первый раз за свою жизнь он чувствовал себя никчемным.

Он отпустил Гленвуда и поднялся.

– Я не хочу драться с тобой, Кейл, – произнес он тихо, – но, прошу тебя, больше ни слова про Кейшу.

Кейл ощупал шею и потер красные следы, оставшиеся от пальцев Рам Джаса. Он не встал, лишь отполз подальше, все еще опасаясь слишком сильного спутника.

– У меня не осталось к тебе неприязни, Рам Джас, – сказал Гленвуд, застав кирина врасплох. – Ты вытащил меня из Тириса, заставил помочь с убийствами нескольких колдуний, из-за тебя меня теперь разыскивают по всей стране… но ты сделал все это ради Кейши, и я могу тебя понять.

Рам Джас сверлил взглядом землю и чувствовал себя еще большим кретином, чем обычно. После недолгих секунд жалости к себе он протянул другу руку и помог подняться на ноги.

– Я тебе помогу, Рам Джас, – сказал Гленвуд, – но не из-за твоего бессмертия или неведомой темной крови… но из-за того, что тебе, как я думаю, действительно нужна помощь.

Он улыбнулся.

– Если ты попросишь помочь – я помогу.

– Если попрошу? – переспросил Рам Джас, удивленный внезапностью таких слов.

– Признай, тебе нужна помощь… ты не справишься в одиночку. – Гленвуд улыбался, но Рам Джас чувствовал: мошенник сейчас убийственно серьезен.

– Ты хочешь, чтобы я… – запнулся Рам Джас.

– Да, да, именно, – ответил Гленвуд, кивнув. – Ты сильнее и быстрее меня.

Улыбка пропала, и он недобро прищурился.

– Да, еще ты гораздо выносливей меня. – Он шагнул ближе, и Рам Джас понял, что Гленвуд больше его не боится. – Но ты не умнее меня, – заключил он.

Рам Джас подумал, не стукнуть ли того еще раз. Потом он попытался придумать какой-нибудь умный ответ. Потом решил просто не обращать на Гленвуда внимания, но в итоге сказал:

– Чтоб тебе провалиться, Кейл.

Саара Госпожа Боли стояла на вершине маяка Ро Вейра, вглядываясь в море. Мертвый Черный воин лежал в луже собственной крови под ее ногами, но его смерть почти не принесла избавления от головной боли, и Саара начинала думать, что ей придется вычерпать жизненную силу из гораздо большего числа людей еще до конца недели. Она убивала любовников, слуг, стражников и Черных воинов, каждый из них отдал свою сущность, ценой своей жизни укрепил последовательницу Шаб-Ниллурата.

Но Саара изнывала от беспокойства. Вместо того чтобы спокойно ждать подкрепления из Каресии в резиденции герцога, она стояла на маяке уже несколько часов. Пальцы барабанили по бедру, ноги беспокойно притоптывали.