– Не болтай глупостей! – Фионнула засмеялась. – Я не пойду за Брендана. А осада скоро закончится.

Он навострил уши.

– В самом деле? – Питер как будто ожидал, что его убедят. – Что, Гилпатрик так думает?

– Ну да. Я подслушала, как он вчера говорил моему отцу, что лагерь верховного короля находится совсем рядом, вверх по течению реки. И король настолько уверен, что англичане ничего не могут сделать, что его солдаты каждый день купаются в Лиффи!

– Да ты что?

– Да, и все великие вожди тоже. Ничего не боятся.

Питер задохнулся. И едва не расплылся в счастливой улыбке, но вовремя сдержался, изобразил угрюмость и пробормотал:

– Мы действительно ничего не можем сделать. Это и вправду конец. – Он немного помолчал. – Ты только никому не говори, Фионнула, что я так сказал. Если Стронгбоу прослышит… Ну, он сразу усомнится в моей преданности.

– Не беспокойся, – ответила девушка.

А ум Питера уже стремительно работал.

На следующий день ирландские караульные заметили, как Фионнула выходит из больницы и, как обычно, направляется к западным воротам. А поскольку южных ворот они видеть не могли, то и не знали, сколько времени девушка проводит в городе до того, как вернуться домой, и понятия не имели, что она сначала отправляется к Питеру и остается там почти до сумерек – именно в это время постовые недалеко от ее дома видели, как она выходит из южных ворот и идет к себе.

Уже почти стемнело, когда стражники на западной стороне увидели Фионнулу с ярко-оранжевой шалью на голове, она шла к больнице. Они немного удивились, что девушка снова возвращается, ведь она уже ушла оттуда, но, проводив ее взглядом и убедившись, что она зашла во двор, вскоре забыли об этом. И были весьма озадачены, когда на следующий вечер снова увидели, как Фионнула входит в больничный двор.

– Ты сегодня видел, как она возвращалась в Дублин? – спросил один из солдат своего товарища. Потом пожал плечами. – Наверное, мы ее пропустили.

На рассвете следующего дня девушка выскользнула из больницы к западным воротам. Но час спустя проделала то же самое. Это уже было наверняка невозможно. Стражи заподозрили что-то неладное и решили впредь быть повнимательнее.

Когда в первый вечер Питер добрался до больницы, он зашел в ворота, а потом быстро прошмыгнул назад к изгороди. Заметить его наверняка не могли. В такой поздний час никто уже не выходил на улицу. Он снял с головы шаль и немного выждал. Темнота медленно сгущалась. Летом по-настоящему темно было не больше трех часов. По небу плыли облака, но они не закрывали золотистый серп луны. Это было хорошо. Немного света ему не помешает. Он ждал долго и лишь заполночь двинулся с места.

За больницей проходила широкая полоса древней дороги Шлиге Мор, что вела на запад. И меньше чем в миле от этого места стоял большой отряд, перекрывавший дорогу. Питер решил вообще не выходить на Шлиге Мор. Он знал, что в больничной изгороди со стороны реки есть небольшая калитка. Прокравшись к ней, он выбрался наружу. Прямо перед ним лежало открытое пространство, кое-где заросшее кустарником, которое уходило к болотистым берегам реки. Если удача улыбнется ему, под покровом темноты он мог бы добраться туда.

Ему понадобился целый час, чтобы с величайшей осторожностью, передвигаясь лишь в те минуты, когда месяц скрывался за облаками, миновать ирландский лагерь, стоявший прямо на дороге. После этого он уже смог двигаться быстрее, но все равно очень осмотрительно. Он шел вдоль реки, пока не оказался напротив того места, где, как он сообразил, и мог находиться лагерь самого верховного короля. Потом, отыскав на склоне заросли кустарника, которые могли стать хорошим наблюдательным пунктом, Питер приготовился ждать остаток ночи.

Оказалось, что он почти угадал. На следующее утро он увидел лагерь верховного короля, всего в полумиле выше по течению. Ранним утром из лагеря вышли патрули. Через несколько часов они вернулись. Вскоре после этого Питер увидел, как не меньше сотни мужчин спускаются к воде. Они пробыли там довольно долго. Насколько он мог разглядеть, они играли в мяч, перебрасывая его друг другу. Потом все вернулись обратно на берег. Питер видел, как поблескивает солнце на их мокрых телах.

Остаток утра он провел в своем укрытии. Подкрепившись краюхой хлеба, которую он взял с собой, и отпив воды из кожаной фляги, Питер стал внимательно изучать местность. Это могло ему пригодиться для осуществления того, что он задумал. Вскоре он решил, что откладывать дальше нельзя и, несмотря на опасность, надо действовать. Через час он покинул свое укрытие и очень осторожно начал пробираться через луга вверх по склону к небольшой рощице. До вечера в свое убежище он уже не вернулся, а когда наконец добрался туда, был почти уверен, что его план сработает. К больнице он подошел, когда совсем стемнело. Он знал, что его возлюбленная сегодня здесь и их разделяет всего несколько ярдов, но, несмотря на волнение, охватившее его при мысли о девушке, прождал в больничном дворе до самого рассвета и с первыми лучами солнца прошел мимо ирландских караульных, которые приняли его за Фионнулу. Тем же утром он встретился со Стронгбоу.

Он рассказал обо всем: о том, как пробирался мимо ирландского лагеря, как обнаружил верховного короля, и об утреннем купании. Только об одном он умолчал: о Фионнуле. И если даже Стронгбоу заподозрил правду, то ничего не сказал. Когда он закончил, Стронгбоу задумчиво проговорил:

– Чтобы в полной мере воспользоваться этими сведениями, мы должны застать их врасплох во время купания, когда рядом нет охраны. Но как нам это узнать?

– Я об этом подумал, – сказал Питер.

И рассказал Стронгбоу остальную часть своего плана.

– Ты сумеешь снова пройти мимо постов? – спросил Стронгбоу, и Питер кивнул. – Но как?

– Не спрашивайте об этом, – ответил Питер. – Завтра утром начнется отлив, – добавил он, – поэтому вы можете провести солдат не только через мост, но и через брод.

– А где нам поставить человека, который увидит твой сигнал?

– То-то и оно! – Питер улыбнулся. – На крыше церкви Христа.

– Значит, – подвел итог Стронгбоу, – никакого риска в твоем плане нет. – Он шаг за шагом повторил все подробности. – Если все получится, ты будешь щедро вознагражден. Однако все зависит еще кое от чего. От ясного солнечного утра.

– Это верно, – признал Питер.

– Ладно, – кивнул Стронгбоу. – Попытаться стоит.

На закате конный патруль заметил, как кто-то выходит из западных ворот и направляется к больнице. Утром они уже останавливали Уну, а всего час назад – Фионнулу, чтобы убедиться, что это именно те девушки. Поэтому решили, что осторожность никогда не помешает, и один из дозорных быстро поскакал вперед. Человек был одет как священник, но стражник засомневался. Это могло оказаться маскировкой. На голову мужчины был накинут капюшон.

– Кто ты и куда идешь? – спросил стражник по-ирландски.