Металлика. Юной не в том смысле, что глупой, объясняет он, а непорочной, не

подверженной влиянию славы. “И хотя мы старались изо всех сил, чтобы не поддаться

влиянию популярности, невозможно не ощущать на себе её эффект. Поэтому я говорю о

том, что честность и юность “Master Of Puppets” по-прежнему дремлет, живёт на

студийной записи, до сих пор гремит и хранит в себе тот огонь. И лишь “Black Album”, на

наш взгляд, является последним примером той Металлика. Теперь все несколько иначе.

Существует семья, в нашей жизни появилось много важных вещей. Думаю, “Master Of

Puppets” был…он был именно тем, о чём мы всегда мечтали”.

Вы прочли историю об уникальном человеке. У этой истории печальный финал, но

эта печаль не может затенить то счастье и оптимизм, которые чувствовал Клифф и

которые передал тем, кто его знал и слышал его музыку. Если уж на то пошло, нам

следует скорее задуматься, чем грустить, когда мы узнаём о его невероятной жизни и

несправедливой смерти, как Ларс: “Я часто думаю, теперь даже чаще, чем когда-либо,

каким характером и индивидуальностью на самом деле обладал Клифф. Он был

единственным из пяти миллиардов людей на этой планете, и нам больше никогда не

посчастливится встретиться с таким человеком, как он”.

Корин Линн, также понимает, насколько уникальным человеком был Клифф. Не

говоря о понятной грусти от его ранней смерти, она высоко ценит его достижения.

“Клифф изменил всю мою жизнь и мой взгляд на мир, в конце концов, он просто помог

199

TO LIVE IS TO DIE

мне повзрослеть. Он учил людей не проповедованием, а лишь своим примером. Он

показал мне, что такое быть живым человеком на этой земле, как справиться со всем

этим, как не бояться жизни, потому что он сам не боялся жить. Музыка Клиффа Бёртона

будет всегда существовать для тех, кто в ней нуждается. Музыканты живут своей музыкой,

и в этом смысле он не умрёт никогда”.

200

TO LIVE IS TO DIE

Словами других

“Клифф ответственен за самые глубокие аспекты в музыке Металлика. Казалось, у

него было естественное чувство, как сделать аранжировки более выразительными. Уже по

фрагментам его соло в ‘Orion’ можно сказать о том, что у этого человека был высоко

эмоциональный стиль игры и выборе нот.

Я думаю, остальные многому научились у него и применили его идеи при создании

“Black Album”, но на последующих альбомах они сменили курс в сторону более

прямолинейного рокового подхода, лишенного тех великих меланхоличных пассажей.

По-моему ‘To Live Is To Die’ ничто иное, кроме как магия. Эта песня и по сей день срывает

мне крышу”.

Майкл Акерфельдт, «Opeth»

201

TO LIVE IS TO DIE

“Клифф был первым человеком, из тех, что я слышал, который вышел за рамки

привычных представлений. Когда я первый раз услышал Металлика, они полностью

изменили мою жизнь, потому что всё, что я слышал до неё, было поп-панком или

гранжем в третьем и четвертом поколении.

Мне хотелось услышать что-то более технически искусное, поэтому, услышав

Клиффа, я подумал: “Хочу быть басистом, как он”. Он выделялся из остальных

металликовцев, это мне и было нужно. Люди о нём многого просто не знают. Сводит с ума

мысль, что он столько всего успел за какие-то три-четыре года”.

Паоло Григолетто, «Trivium»

“Я познакомился с Клиффом во времена первых американских шоу «Venom» в

“Paramount Theatre” в Стейтен Айлэнд давным-давно, ещё в 1983 году. В следующий раз

мы увиделись в 1984 году в ходе европейского тура “Seven Dates Of Hell”91 – первого тура

«Venom» в качестве хэдлайнеров и первого раза, когда Металлика играли в Европе на

разогреве. Клифф создавал впечатление самого тихого и спокойного члена группы, и при

этом великолепного бас-гитариста. Только недавно я наконец понял, какой важной

частью Металлика он был. Настало время шоу, и он начал говорить с публикой…

посредством своей музыки.

Барабанный роуди «Venom» на тот момент, Гордон Аткинсон, мне как-то сказал о

Клиффе: “Я видел его каждый день во время их совместного турне с «Venom»” – говорит

Гордон. “Мне он казался тихим хиппи в джинсах-клёш. Помню, как он