— Около десяти лет, — ответил генерал. — Но Вена это город, который мало меняется.

Генерал впервые посетил столицу Австрии в середине 50-х, когда работал заместителем начальника здешней резидентуры КГБ (им тогда был Федор Шубняков, который действовал под прикрытием должностей начальника отдела информации аппарата Верховного комиссара СССР в Австрии, затем — советника посольства СССР). А десять лет назад генерал Волков приезжал в Вену в качестве инспектора — проверял нелегальные резидентуры КГБ в Австрии, Италии, Швейцарии, Франции и Бельгии под видом американского антиквара. Солсбери об этом знал, поскольку МИ-5 оперативно снабдила его этой информацией, и свой вопрос он задал не случайно — хотел проверить, будет ли его собеседник этот факт от него скрывать. Но тот ответил честно, что понравилось англичанину. Впрочем, была еще одна поездка генерала Волкова в Вену, недавняя — она случилась в феврале этого года, но про нее в МИ-5 ничего не знали и, значит, не знал про нее и Солсбери.

— Подышим воздухом или сразу отправимся на встречу? — спросил англичанин.

— Думаю, дело не ждет, а свежий воздух от нас никуда не денется, — ответил генерал.

И они зашагали к серебристому «Вольво», который дожидался их за углом церкви августинцев.

Ехать оказалось недолго. Англичанин привез гостя в трехэтажный особняк неподалеку от Стефансплац. Они поднялись на второй этаж, где их уже дожидались двое других участников встречи. Это были американцы — сенатор Колин Стаффорд и заместитель директора Разведывательного управления ЦРУ Майкл Харрис. Они сидели в креслах возле незажженного камина и о чем-то тихо беседовали. При виде вошедших, они поднялись и за руку поздоровались с каждым. После чего все четверо расселись у камина и англичанин, взяв с передвижного столика бутылку русской водки, отвинтил с нее крышку и произнес:

— Поскольку среди нас человек из России, предлагаю отметить эту встречу доброй чаркой русской водки.

На что Волков ответил:

— Советую много не наливать, поскольку разговор у нас пойдет серьезный.

Все улыбнулись этой шутке и, выпив свои символические порции, приступили к беседе.

— Генерал, как самочувствие мистера Андропова? — задал англичанин вопрос, который интересовал всех участников этой встречи.

— Пока без изменений, но это дело ближайшего времени, — ответил Волков. — Подагра, которой он страдает вот уже не одно десятилетие, способствовала полной деструкции обеих почек и полному прекращению их функций. Все идет к тому, что Андропову, чтобы продлевать себе жизнь, придется применять аппарат «искусственная почка» уже не эпизодически, а постоянно. И недавно этот аппарат ему был доставлен из заграницы.

— Насколько я сведущ в медицине, но на свете существует множество людей, которые не только живут, но еще и путешествуют с таким аппаратом в течение пяти, а то и семи лет, — отреагировал на это сообщение Стаффорд.

— Андропов — это совершенно иной случай, — переводя взгляд на американца, ответил Волков. — Поэтому на днях было принято решение пригласить к нему из Америки профессора Рубина.

Услышав эту новость, американцы обменялись короткими взглядами, что не укрылось от внимания генерала — он понял, что это сообщение стало для них открытием.

— Получается, что до конца года Андропов может и не дожить? — спросил Харрис.

— Такой вариант не исключен, — кивнул головой генерал. — Максимум это может случиться в начале следующего года.

— Уже есть кандидат на его место? — вновь вступил в разговор англичанин.

— Партаппарат ставит на Константина Черненко, — сообщил Волков.

— Но он же старше Андропова на три года, да и со здоровьем у него дела тоже обстоят неважно, — заметил Стаффорд.

— У Черненко слабые легкие — его мучает застарелая астма, — ответил генерал. — Однако дела у него в этом плане обстоят намного лучше, чем у Андропова.

— Значит, нашего человека протащить на пост генерального секретаря пока не удастся? — задал новый вопрос англичанин.

— Если вы имеете в виду Михаила Горбачева, то мой ответ будет отрицательным, — практически с ходу ответил генерал. — Мы тоже ставим на эту кандидатуру, но консервативная часть аппарата, напуганная действиями Андропова, не позволит в ближайшее время привести к власти молодого кандидата. Тем более, что он птенец гнезда Юрия Андропова.

— Но удастся ли это сделать после ухода Черненко? — вновь подал голос Харрис.

— В наше время ни в чем нельзя быть уверенным, но у него больше шансов стать генсеком, чем, к примеру, у Григория Романова, — перевел свой взгляд на американца генерал. — Впрочем, одно я могу сказать уверенно: мы не допустим того, чтобы Романов пришел к власти.

— Это обнадеживает, — улыбнулся на эти слова англичанин. — Тем более, что значительная часть нашего истеблишмента ждет прихода к власти именно такого человека, как Горбачев. Мы достаточно хорошо его изучили и он нас устраивает. Поэтому вы можете передать своим коллегам, которые готовят его пришествие, что здесь их действия найдут самое глубокое понимание и поддержку. Я полагаю, что и наши американские партнеры разделяют эту точку зрения.

Произнеся это, англичанин взглянул на американцев, и те в ответ согласно кивнули головами. Между тем Солсбери продолжил:

— Однако у власти в Кремле пока находится Андропов и очень важно, чтобы он тоже подготовил удобную почву для нашего кандидата. Мы пристально наблюдаем за его действиями и в основном они не вызывают у нас беспокойства.

— А вот мистер Гарриман думает иначе, — прервал плавную речь англичанина Стаффорд. — По нашим сведениям во время своей последней встречи с Андроповым он высказал ему некоторые претензии.

— Мистер Гарриман влиятельный политик, но он играет в свою игру, — ответил на эту реплику Солсбери. — Те круги, которые за ним стоят, на данный момент не являются нашими союзниками, но они также не являются и нашими противниками. Более того, если ситуация будет развиваться так, как нам обрисовал ее мистер Волков, то у нас больше шансов стать с Гарриманом союзниками, чем врагами. Ведь Черненко вряд ли их устроит на посту генсека. А вот Андропов и его «птенцы», как верно заметил генерал, их вполне могут устраивать.

— Согласен, — кивнул головой Волков. — К тому же, если даже Гарриман и его круги станут нам врагами, всегда можно исходить из изречения Фридриха Ницше: «Лучшее оружие против твоего врага — это другой враг».

— Однако вернемся к Андропову и его деятельности, — вновь заговорил Солсбери. — Как вы относитесь, генерал, к тому, что он делает во внутренней политике? Способствует ли это унавоживанию почвы для прихода к власти Горбачева и его команды? Спрашиваю вас об этом потому, что вы наблюдаете за этим изнутри в отличие от нас, вынужденных взирать за этим со стороны.

— Я уверен, что деятельность Андропова идет во благо именно Горбачеву, а не консервативно настроенному партаппарату, — тут же отреагировал на вопрос Волков. — Консерваторы хотят заморозить ситуацию, оставить все, как есть. Андропов пытается что-то изменить, но действует строго в рамках своих эмпирических воззрений. Вообще последним марксистом, возглавляющим нашу партию, был Сталин. Все остальные ее руководители — это чистые эмпирики, не знающие марксизма и полагающиеся исключительно на меры административного характера. Вот и Андропов из их числа. Все его действия, направленные на укрепление производственной дисциплины, борьбу с коррупцией — это все, как у нас говорят, мертвому припарки. Эффект от этого незначительный и краткосрочный. Не решается главная задача — выбор технической основы для совершенствования планового производства. В свое время академиком Глушковым был предложен проект единой системы управления народным хозяйством на базе вычислительной техники — ОГАС. Но эту идею похерили и сегодня даже реформатор Андропов о ней не вспоминает. Вместо этого он объявляет борьбу с коррупцией, но бьет вовсе не в том месте, в которое надо бить.