— Эйш, ты разговариваешь! Ты же не должен разговаривать, ты должен…

— Сойти с ума. Да, госпожа, я знаю. И все же я не ощущаю никаких изменений.

— Чудо, — благоговейно произнесла Сарин.

— В любом случае, чрезвычайно любопытно. Возможно, мне следует задуматься об обращении в Шу-Корат.

Принцесса засмеялась.

— Сейналан ни за что не позволит. С другой стороны, его неодобрение нас раньше не останавливало, правда?

— Ни единого раза, госпожа.

Сарин откинулась на стену, от звука родного голоса ее охватило спокойное умиротворение.

— Вы не представляете, какое облегчение наконец найти вас, госпожа. Два дня я разыскивал вас повсюду. Я начал бояться, что с вами случилось что-то ужасное.

— Случилось, — с грустной улыбкой откликнулась она.

— Я имел в виду еще более ужасное. Я видел, какие кошмары творятся в Элантрисе.

— Город изменился, Эйш. Я не понимаю, как ему удалось, но Дух установил здесь порядок.

— Что бы он ни делал, если он позаботится о вашей безопасности, я даю свое благословение.

Сарин посетила внезапная идея. Если Эйш выжил… Значит, у нее осталась связь с внешним миром, с Киином и остальными.

— Ты знаешь, что происходит у наших дворян? — спросила она.

— Нет, госпожа. После провала свадьбы я целый час требовал от патриарха, чтобы он освободил вас. Мне показалось, что его не расстроило ваше падение. Уйдя от него, я понял, что потерял вас. Я полетел к воротам Элантриса, но ‹ опоздал и не видел, как вас отправили в город. Я спросил часовых, куда вы пошли, но они отказались со мной разговаривать. Сказали, что нельзя говорить о новых элантрий-цах, а когда я объяснил, что я ваш сеон, они начали меня сторониться и перестали отвечать на вопросы. Пришлось летать по городу наугад.

Сарин заулыбалась: она представила, как солидный, полный достоинства сеон — по сущности своей порождение языческой магии — спорит с главой кораитской церкви.

— Ты не опоздал к моему изгнанию, Эйш; ты прилетел слишком рано. Как я поняла, жрецы отправляют людей в Элантрис в определенное время суток, а свадьба происходила позже. Я провела ночь в часовне, и меня отвели сюда в следующий полдень.

— А, — только и произнес сеон, понимающе покачиваясь.

— Я думаю, в будущем ты всегда сможешь найти меня — здесь, в чистой части города.

— Интересное место. Раньше я никогда не долетал сюда — оно умело спрятано от взгляда снаружи. Почему оно так отличается от всего Элантриса?

— Возвращайся завтра и увидишь.

— Возвращаться, госпожа? — возмущенно спросил Эйш. — Я не собираюсь покидать вас!

— Ненадолго, мой друг. Мне необходимы новости из Каи, а ты передашь остальным, что со мной все в порядке.

— Да, госпожа.

Сарин задумалась. Дух прилагал немалые усилия, чтобы никто из внешнего мира не узнал о Новом Элантрисе; она не хотела невзначай выдать его секрет, хотя доверяла кругу дворян, как самой себе.

— Скажи им, что разыскал меня, но умолчи обо всем необычном, что видел здесь.

— Да, госпожа, — удивленно откликнулся он. — Одну секунду, миледи, ваш отец хочет поговорить с вами.

Сеон замерцал, его свет начал таять, растекаться и превратился в голову теоданского короля.

— Ин? — в лихорадочном волнении позвал Эвентио.

— Я здесь, отец.

— Хвала Доми! Сарин, ты цела?

— Все хорошо, — заверила девушка.

При виде отца к ней вернулось самообладание. В этот момент принцесса поняла, что способна выдержать любые испытания, пока у нее остается возможность поговорить с Эвентио.

— Чертов Сейналан, будь он проклят! Он даже не попытался вызволить тебя. Не будь я преданным кораитом, я бы его с радостью обезглавил!

— Нужно быть справедливыми, отец. Если крестьянок отправляют в Элантрис, то почему должны делать исключение для королевской дочери?

— Если верить моим осведомителям, в эту дыру никого нельзя посылать.

— Здесь не так плохо, как ты думаешь. Не буду вдаваться в подробности, но жизнь в Элантрисе не настолько безнадежна, как ожидалось.

— Безнадежна или нет, я тебя оттуда вытащу.

— Нет, отец! Ни в коем случае не посылай в Арелон войска, — ты не только оставишь Теод беззащитным, но и испортишь отношения с единственным союзником.

— Если предсказания моего человека сбудутся, Арелону недолго осталось быть нашим союзником, — мрачно заявил Эвентио. — Герцог Телри набирает поддержку, и любой арелонец уверен, что уже скоро он займет трон, а еще всем известно, что он очень дружен с джьерном Хратеном. Ты старалась, Ин, но Арелон потерян безвозвратно. Я собираюсь вызволить тебя из Элантриса — и мне не понадобится вся военная мощь, — а потом начнем готовиться к вторжению. Пусть вирн шлет войска тысячами, им все равно не прорваться через нашу армаду. Флоту Теода нет равных.

— Отец, может, ты и готов поставить крест на Арелоне, но я не могу.

— Сарин, — повысил голос король, — не начинай. Ты такая же арелонка, как я…

— Я не отступлюсь, — твердо сказала принцесса. — Я не покину Арелон.

— Идос Доми, Сарин, это безумие! Я не только твой отец, но и монарх! И я верну тебя в Теод даже против воли.

Сарин глубоко вдохнула, чтобы успокоиться; грубым упрямством от Эвентио ничего не добьешься.

— Отец, — начала она, позволив любви и уважению смягчить просьбу. — Ты научил меня дерзать. Ты сделал меня сильнее. Иногда я ругалась на тебя, но я очень благодарна за твою поддержку. Ты подарил мне свободу быть собой. Неужели теперь ты собираешься перечеркнуть свои принципы и лишить меня выбора?

Седая голова отца безмолвно поникла.

— Твои уроки не принесут плодов, пока ты не отпустишь меня, — тихо продолжала девушка. — Если ты искренне веришь в идеалы, которым учил меня, то позволишь мне принять решение самостоятельно.

— Ты их так любишь, Ин? — негромко спросил Эвентио.

— Они стали моим народом.

— Ты прожила в Арелоне меньше двух месяцев.

— Любовь не зависит от сроков, отец. Я должна остаться здесь. Если Арелон падет, я паду вместе с ним, но я не считаю, что все потеряно. Должен найтись способ остановить Телри.

— Но ты заперта в этом ужасном городе, Сарин. Что ты можешь сделать?

— Эйш будет передавать мои послания. Я больше не смогу возглавлять оппозицию, но им пригодится моя помощь. Даже если они обойдутся без меня, я остаюсь.

— Я вижу, — после недолгого молчания со вздохом произнес король. — Твоя жизнь в твоих руках, Сарин. Я всегда так считал, хотя порой забываю об этом.