ян, законы — это то, чему соответствует инь. Гуманность означает милосердное [применение] наставлений и законов, а справедливость означает их соответствие; ритуал означает их исполнение, вера означает их соблюдение, мудрость означает их знание. Поэтому [наставления и законы] проявляются в пристрастии и неприязни, воплощаются в радости и гневе, выражаются в печали и веселье. Если безукоризненны два начала, не утрачены пять добродетелей, не извращены шесть чувств, то три основы будут пребывать в гармонии, пять поведений[1238] станут совершенными, чиновники будут соответствовать своей должности, все дела увенчаются успехом.

Небо — это [критерий] дао, император — это центр [Поднебесной], чиновники — это его помощники, народ — это основа [государства]. Прежде мудрые правители управляли так; во-первых, чтили Небо, во-вторых, хранили в себе безупречность, в-третьих, назначали [на должности] достойных, в-четвертых, жалели народ, в-пятых, устанавливали порядки, в-шестых, вершили деяния. Чтить Небо следует ревностно, хранить безупречность в себе следует неизменно, верить назначенным [на должности] следует твердо, жалеть народ следует искренне, следует устанавливать осуществимые порядки, следует вершить такие деяния, которые останутся на века, — это называется организацией управления.

Искусство управления состоит [в следующем]: сначала надо искоренить четыре зла, затем надо возвысить пять принципов управления. Первое [зло] называется лицемерием, второе — называется эгоизмом, третье — называется распущенностью, четвертое — называется расточительством. Лицемерие подтачивает нравы, эгоизм подрывает законы, распущенность расшатывает утвердившееся, расточительство вредит порядкам. Если не искоренить эти четыре [зла], управление осуществлять будет невозможно. [Когда] подтачиваются нравы, дао выхолащивается, [и тогда] даже Небо и Земля не в состоянии сохранить свою суть; [когда] подрываются законы, мир рушится, [и тогда] даже государь не в состоянии соблюдать свои установления; [когда] расшатывается утвердившееся, ритуал гибнет, [и тогда] даже совершенномудрый не в состоянии исполнить свое дао; [когда] нанесен вред порядкам, желания становятся необузданными, [и тогда] даже четыре части света[1239] не в состоянии насытить потребности [людей] — вот что такое четыре зла. Развивать сельское хозяйство и шелководство, чтобы обеспечить жизнь народа, вникать в пристрастия и неприязни, что-; бы исправлять нравы людей, распространять грамоту и обучение, чтобы воспитывать народ, создавать запасы оружия, чтобы крепить мощь государства, правильно награждать и наказывать, упорядочить законы — это пять принципов управления.

Спрашивают: «[Что означает]: народ подобен воде?»

[Отвечаю]: «Тому, кто хочет преодолеть большую реку, лучше всего сделать это в лодке, хуже — пуститься вплавь. Пустившийся вплавь расходует силы и подвергает себя опасности, преодолевающий реку в лодке испытывает отдохновение и спокоен; оказаться в реке без лодки и не уметь при этом плавать — значит неминуемо утонуть. Управлять народом с помощью знаний — это все равно что через реку пускаться вплавь, управлять народом с помощью дао и добродетели — это все равно что преодолевать реку в лодке; давать волю чувствам народа означает [потворствовать] беспорядкам, пресекать чувство народа означает [проявлять] нетерпимость».

Говорят: «Тогда как же быть?»

[Отвечаю]: «[Чувства] следует заключить в строгие рамки и не позволять им выходить из них; следует очертить определенные границы и не позволять [чувствам] вторгаться туда, ибо воде можно не дать разлиться, но возможности течь лишать ее нельзя. Уметь ограничивать — это прежде всего сдерживать себя, а только потом — других; не уметь ограничивать — это прежде всего сдерживать других, а потом — себя. Надо уметь ограничивать, не ограничивая. Таким же образом следует приказывать. Если чувству своему даешь волю, а желание людей сдерживаешь, если чиновники ловчат, а от людей требуют честности, если они стремятся к накоплению богатства и отбирают у низов то, чего у тех и так не хватает, если они отказываются выполнить то, что сделать им легко, заставляют других делать то, что тем выполнить трудно, то это означает, что источник недовольства забил, а родник истины иссяк»...

Верхи должны управлять низами так, как удят рыбу: крепко держать удилище, следить за поведением крючка — ведь только так можно поймать рыбу. Окраинами центр должен управлять так, как правят конем: крепко держать в руках вожжи и управлять удилами — ведь только так можно править конем. Поэтому, если ты не овладел сутью дао, значит, ты вообще не обладаешь дао. Наблюдая за мальчиком, загоняющим кур, можно уяснить приемы управления народом. Если мальчик спешит, куры пугаются, если он мешкает, куры топчутся на месте; когда куры направляются к северу, а мальчик внезапно преграждает им путь, куры поворачиваются к югу; когда куры направляются к югу, а мальчик внезапно преграждает им путь, куры поворачивают к северу; когда мальчик подходит к ним слишком близко, куры взлетают, а когда он отходит от кур, они разбредаются. Когда куры спокойны, к ним можно приблизиться, когда они неторопливо разгуливают и не встревожены, они могут кормиться. Лучший способ загонять кур — это гнать их, не погоняя; тогда они спокойны, тогда они, идя по дороге; войдут в свои ворота.

Текущие дела

Спрашивают: «[Что значит] воспитывать добродетель и одновременно наказывать?»

Отвечаю: «Это правило — норма. Сначала можно прибегать к одному, а потом — к другому — все зависит от обстоятельств. [Если] наказания и воспитание не осуществляются, может сложиться тревожное положение; начинать воспитывать следует с простого, начинать наказывать следует с легких мер [наказания], так как все надо делать постепенно. При образцовом воспитании, когда оно распространено повсюду, его можно осуществлять в полном объеме; при введенном в действие уголовном кодексе, когда люди остерегаются совершать преступления, можно требовать неукоснительного исполнения законов. Если полное воспитание осуществить невозможно, а его пытаются осуществить, воспитание становится бессмысленным; если неукоснительно выполнять законы невозможно, а выполнять их требуют, наказания становятся жестокими. Бессмысленное воспитание портит нравы, жестокие наказания вредят народу — так благородный муж поступать не станет. [Если] ввести [систему] воспитания, которая непременно будет нарушена, не соизмерив ее с возможностями сил народа, то это все равно что увлечь народ ко злу, вот почему мы говорим, что это портит нравы. [Если] установить законы, которые непременно будут нарушены, не обращая внимания на то, сможет ли натура людей их выдержать, — это все равно что ввергнуть народ в преступления, вот почему мы говорим, что это вредит народу. Когда воспитание осуществляется повсюду и есть возможность каждому посоветовать, чтобы он совершил хотя бы самое маленькое доброе дело, тогда воспитание будет вестись в полном объеме; когда никто не будет осмеливаться совершать преступления, можно законодательно запретить даже самые незначительные дурные поступки, и тогда законы будут выполняться неукоснительно».

...[Даже] владетельным князьям возбраняется единолична владеть наделами, [а теперь] рядовые богатеи захватили обширные