войны был больше диспетчером, нагоняя страху на директоров оборонных заводов, чем военным руководителем. В последней ипостаси он был просто бездарен еще со времен Гражданской бойни.

Как отмечает Жуков, Сталин, будучи председателем ГКО, возглавлял Ставку главнокомандования. Он командовал всем, он дирижировал, его слово было окончательным и обжалованию не подлежало (Канун… С. 373).

Не дай бог, когда самодур начинает выступать в роли великого стратега. Его попытки руководить крупными военными операциями во время Великой Отечественной войны всегда заканчивались катастрофой, что засвидетельствовано хотя бы Жуковым, когда благодаря прямому вмешательству «великого стратега» в ход Харьковской операции, вопреки разработанному штабом фронта плану, в котел попало и было пленено около шестисот тысяч солдат и офицеров. Вот и вся «гениальная стратегия». Как «великий стратег», направление главного удара немцев Сталин определил юго-западное, на Киев. А немцы вдарили по центру на Москву.

Сталин назначил Ворошилова главкомом северо-западного направления оборонять Прибалтику и Ленинград. «Конник» довел дело до катастрофы вовремя не эвакуировал главную базу Балтийского флота из Таллина в Кронштадт. Сотни кораблей с десятками тысяч моряков и гражданских лиц были потоплены немцами (Канун… С. 381). Вот итог подбора военных кадров «великим стратегом» по принципу кумовства. Но Ворошилов, как все командование Западного фронта, расстрелян не был близок к телу…

Свидетельствует Рокоссовский: из-за «волевых» приказов главного дирижера Ставки, сыпавшихся как из рога изобилия, была масса неоправданных потерь (Канун… С. 403).

А. В. Хрулев (начальник Главного управления тыла Красной Армии) вспоминает: «Сталин подчас давал самые противоречивые указания, исключающие друг друга» (Канун… С. 373).

Только глубоко заблуждающиеся или нечистые на совесть люди могли возвысить «гениальную посредственность» (Троцкий) до ранга «великого стратега».

К. Симонов обвинил Сталина в нежелании считаться с разведданными и создании в стране гибельной атмосферы, в условиях которой компетентные люди не могли доказать главе государства масштабы опасности (История Отечества в документах. 1917–1993 гг. Часть третья. 1939–1945 гг. М.: ИЛБИ, 1995. С. 28).

Вот такая «великая стратегия» внутренней и внешней политики государства Российского времени Иосифа I.

Приведу еще некоторые примеры бесстыжей апологии «друга каждого рабочего» (Нексе).

Д. Аграновский: «Вся история сталинского руководства цепь побед… в сталинскую эпоху мы были самые прогрессивные, самые добрые» («Советская Россия». 18.12.2014).

Интересно, к какому ведомству автор относит миллионные жертвы насильственной коллективизации, миллионные жертвы голода 1932-33 годов, миллионные жертвы Большого террора (малый продолжался все годы большевистской власти), трагедию 1941 года и т. д.?! Тоже к цепи побед?!

«Мы были самые прогрессивные, самые добрые…»

Объявление кибернетики, генетики буржуазными лженауками признак прогресса? А запрет на авторов Серебряного века, высылка «философского парохода» и т. п. тоже признак прогресса?! А жизнь в течение семидесяти с лишним лет с кляпом во рту — тоже прогресс?! А истребление миллионов в ГУЛАГе, массовое голосование запуганного до мозга костей народа за смерть «шпионам и диверсантам» это и есть поступь «самых добрых»? Сколько ни в чем не повинных людей было расстреляно или посажено на десятки лет в лагеря (где многие и сгнили от холода, голода, болезней и пр.) после доносов «самых добрых», а дети репрессированных пополнили детдома или уличные сообщества!

Как говорится, ври, Аграновский, да знай меру. Ну и, согласно логике Аграновского, «самым добрым» был «отец народов» сам Сталин, как аккумулятор всех положительных человеческих качеств «лучший стратег», «лучший полководец всех времен и народов» (Элевтеров. «Советская Россия». 06.02.2014), «любящий Россию умом и сердцем» (Элевтеров. «Советская Россия». 21.07.2005) и т. д. Как «чудесный грузин» любил Россию и российский народ, свидетельствуют факты.

Кировский обком партии обратился к Сталину с просьбой увеличить области квоту на расстрел на 300 человек. Сталин зачеркнул 300 и написал 500 («Новая газета». № 34. 2015).

Еще одни «добрые люди» из Красноярского крайкома обратились к Сталину, чтобы увеличить квоту на расстрел. Сталин и Молотов разрешили увеличить ее на 6600 человек. По Красноярскому краю в 1937–1938 годах всего было арестовано 50 000, из них расстреляно 18 000 человек («Новая газета». № 29. 2015). И можно ли после такого людоедского отношения к людям со стороны Сталина поверить в искренность Артема Сергеева (приемного сына Сталина): «Шли требования секретарей обкомов на репрессии… Сталин переживал трагические события…» и т. д. (см. выше)?

«Мы мало расстреливаем!» гремел с кремлевского Олимпа еще один «добряк» по имени Каганович.

Вот такими мы были самыми «прогрессивными и добрыми».

Нельзя пройти мимо и маршалов, холопствующих в апологетическом угаре.

Маршал А. И. Еременко: «В личности Сталина отчетливо выделялись развитое чувство реальности, быстрота и твердость решений, умение молниеносно оценивать обстановку» («Советская Россия». 06.03.2014). Насколько Сталин реально и молниеносно оценивал обстановку, показывает его поведение в канун войны: реальное восприятие складывающейся ситуации на возможном западном театре военных действий он абсолютно игнорировал, и только когда немец ударил его по башке тут он молниеносно оценил обстановку: «Все-таки напал. Обманул, мерзавец!» («Советская Россия». 21.06.2011). А до этого момента он пребывал в состоянии безмятежного доверия к своему подельнику и агрессивного неприятия сигналов, взывающих о немедленном принятии мер безопасности. Надо же, осмелились подсказывать «гению всех времен и народов»!

Вот еще один маршал Рокоссовский. В чекистских подвалах его истязали и в итоге выбили девять зубов. Но и после этого «Сталин для меня святой!» («Советская Россия». 05.03.2013).

Патологические холуи буквально неистовствуют в своем апологетическом безумии, договариваясь до абсурда. Вот некто Т. Головкина взялась рассуждать по теме, предметом которой абсолютно не владеет, то есть фактически являет собой амбициозную невежду: «Для нас, русских, быть антисталинистами позорно. Сталин спас русский народ от “демона революции” Троцкого, спас мир от “мирового пожара”… (ей вторит профессор И. Фроянов: «Сталин спас Россию от Троцкого и К°, которые вынашивали бредовые идеи мирового революционного пожара» «Советская Россия», 23.06.2005)… для Троцкого-Бронштейна Россия это всего лишь хворост, топливо для всемирной революции. При его участии уничтожение людей в Гражданскую войну было поставлено на поток. Дисциплину Троцкий поддерживал массовыми репрессиями… репрессии ни с какой стороны не касались народа…» («Советская Россия». 06.03.2014).

Для русского, по Головкиной, быть антисталинистом позорно. А быть жертвой Сталина доблесть?!

Сталин никогда не спасал русский народ от «демона революции» Троцкого, Октябрьский переворот совершал «коллективный демон» в лице ленинской шайки, в которую входил и Сталин, и инициатором «мирового пожара» был не Троцкий, а задолго до него Ленин (читайте, Головкина и Фроянов, статью Ленина за 1915 год «Соединенные штаты Европы»), который создал в марте 1919 года Коминтерн и активно пытался организовать революции в Западной Европе Германии, Италии, Венгрии, Польше, а также на востоке в Персии. И костер мирового пожара после Ленина раздувал не Троцкий, который