В девяностые годы это мнение поколебал Суворов-Резун, бывший советский разведчик, ушедший на запад и осевший в Лондоне. Он утверждает, что в развязывании Второй мировой войны активную роль принимал и Сталин, поначалу помогший Гитлеру выиграть канцлерские выборы в 1932 году, а в 1939 году заключивший с ним пакт о ненападении, тем самым обеспечив ему тыл и толкнув на запад.

И действительно, блок германских социал-демократов и коммунистов на выборах канцлера Германии в 1932 году легко обошел бы Гитлера — и никакой войны. Но, по Суворову (и я с ним согласен), Гитлер — это пересмотр Версальского договора как выполнение воли генералитета и высшего бизнеса и в конечном итоге как минимум большая европейская война. Сталину европейская война тоже нужна. Ибо большие мировые войны порождают революции — и новые социалистические страны. По аналогии с Первой мировой. Поэтому никакого блока с социал-демократами! С ними никакой войны, никакого расширения зоны социализма, а в одной стране, даже такой большой, как СССР, как учили классики марксизма-ленинизма, социализм не построишь.

Такова логика суворовского доказательства заинтересованности Сталина в новой мировой войне.

Эту логику необходимо дополнить экскурсом в историю марксизма: нет ли в самих истоках его стремления к насильственному переделу мира?

Такое стремление Маркса и Энгельса открыто высказано в «Манифесте коммунистической партии» 1847 года, цель которой — «насильственное ниспровержение всего существовавшего до сих пор общественного строя» и для реализации которой пролетарии всех стран должны объединиться.

Конкретизация этого постулата не заставила себя долго ждать. В мае 1849 года Маркс экстремистски пророчествует: «Когда придет наш черед, мы не будем прикрывать терроризм лицемерными фразами… Революционное восстание французского рабочего класса, мировая война — таковы перспективы 1849 года» (Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 6 С. 548–549). Маркс и Энгельс в марте 1950 года пишут совместное воззвание «Обращение ЦК к союзу коммунистов», в котором читаем: «Наши интересы (коммунистов. — Б.) и наши задачи заключаются в том, чтобы сделать революцию непрерывной (например, от буржуазно-демократической к социалистической. — Б.) до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут устранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти, пока ассоциация пролетариев не только в одной стране, но и во всех господствующих странах мира не разовьется настолько, что конкуренция между пролетариями в этих странах прекратится и что, по крайней мере, решающие производительные силы будут сконцентрированы в руках пролетариев. Для нас дело идет не об изменении частной собственности, а об ее уничтожении… уничтожении классов, не об улучшении существующего общества, а об обосновании нового общества» (Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2. М.: Гос. изд-во полит. лит-ры, 1956. С. 261).

Короче — мировому капиталу мировую войну. И никакой передышки! Захватил пролетариат власть в одной стране — помогай своим братьям по духу в соседних странах осуществить то же.

Прочитал подобное Ульянов — и пришел в экстаз, разродившись статьей «О лозунге Соединенных Штатов Европы», в которой так и рубанул: «Возможна победа социализм в одной стране… Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капиталистов… встал бы против остального, капиталистического мира… поднимая в них восстание против капиталистов, выступая… даже с военной силой против эксплуататорских классов и их государств». Это — август 1915 года, это — идеологическое кредо Ульянова, которому захват власти нужен не для построения социалистического счастья людей, а для организации восстания в соседних капиталистических странах, для свержения власти капитала. И продолжает воинственно нудить: «Только после того как мы низвергнем… буржуазию во всем мире, а не только в одной стране, войны станут невозможными». Это выдержка из статьи Ленина «Военная программа пролетарской революции», сентябрь 1916 года. Не успев захватить власть, Ленин обрек Россию быть источником мировых конфликтов, поджигателем мировых войн до тех пор, пока последнего буржуя не угробим. Только «“социальные” попы… готовы мечтать о будущем мирном социализме, продолжает неистовый Ильич, переполненный жаждой мщения за несправедливости мира сего, но они тем и отличаются от революционных социал-демократов, что не хотят думать и помышлять об ожесточенной классовой борьбе и классовых войнах для осуществления этого прекрасного будущего» (указ. соч.).

Таким образом, ради некоего прекрасного будущего народ российский обречен вечно сражаться в классовых битвах: «Покой нам будет только сниться».

Ленин относил себя к истинным марксистам и даже как-то обронил, что он один понял суть марксизма (ПСС. Т. 29. С. 162), а суть последнего, как заметил читатель, сводится к преобразованию мира, насильственному преобразованию на основе перманентных, непрерывных революций или мировых войн. И эта авантюристическая ТЕНДЕНЦИЯ к достижению «прекрасного будущего» с помощью войн легко прослеживается от Маркса, Энгельса к Ленину и от Ленина к его лучшему ученику — Сталину.

Но с помощью какого рычага поднимать рабочих против капиталистов в главных капиталистических странах? Ведь там рабочие объединены в рамках мощного международного движения — Второго интернационала под руководством социал-демократов. А те могут с легкостью отмахнуться от авантюристических прожектов бесноватых большевиков. Но и здесь старый опытный раскольник Ульянов находит выход — надо расколоть Второй интернационал, расколоть входящие в него рабочие партии на коммунистов и социалистов. И с захватом власти в России он немедленно приступает к реализации этого плана. Теперь у него мощная финансовая база, и он с помощью денег, интриг и клеветы раскалывает рабочие партии, создает во всех странах, где развит капитализм и рабочее движение, своих карманных марионеток — коммунистические партии на материальном содержании у Кремля.

Так возникает Третий интернационал, социальная база для бузы в капиталистических странах. Так единству рабочего движения на Западе наносится мощный удар в его борьбе с капиталом. Но это нашего раскольника не печалит, теперь у него есть ударный отряд для подрыва социальной стабильности, провоцирования социальных бурь и революций. А социал-демократы, как противники раскола и бредовых идей большевизма, зачисляются в разряд злейших врагов, с которыми «нужна не коалиция, а смертельная борьба», как заявил Сталин в январе 1924 года (Канун… С. 53).

Перед компартиями III конгресс Коминтерна 9 июля 1921 года ставит задачу вытеснения социал-демократов из потребительской кооперации, где она развита, путем вхождения в них в качестве постоянных членов и захвата руководства с последующим перепрофилированием основной деятельности этих кооперативов на захват политической власти в союзе с другими революционными элементами общества — рабочим классом, революционным профсоюзом и т. д. (Партия о кооперации… С. 299–300).

Резолюции, идентичные этой, принимаются на других коммунистических сборищах двадцатых годов.

Сталин активно использовал Коминтерн в своей внешней политике. С первых дней большевистской власти лидеры большевизма