Часа в три я поднялась, стряхнув с юбки песок и решив возвращаться, хотя на самом деле мне было все равно. Я направилась к шоссе, которое требовалось пересечь, чтобы попасть в гостиницу. Машин почти не было: одна ехала уже далеко, другая медленно приближалась. Эта вторая показалась мне смутно знакомой. Из любопытства я замедлила шаг и дождалась, пока автомобиль проедет мимо. И тогда узнала и саму машину, и управлявшего ею водителя. Это был «бентли» Мануэла да Силвы, а за рулем сидел Жуау. «Вот так случайность!» — подумала я и внезапно вздрогнула. Можно было найти тысячу объяснений, зачем старый шофер неторопливо ездит по улицам Эшторила, но интуиция подсказывала мне, что его интересую именно я. «Не хлопай глазами, дочка», — сказали бы мне Канделария и мама. А поскольку их не было рядом, я посоветовала это себе сама. Да, нужно быть осторожнее, я слишком расслабилась. Встреча с Маркусом выбила меня из равновесия и разбудила тысячи воспоминаний и чувств, однако это не самый подходящий момент, чтобы предаваться сентиментальности. У меня есть задание, и я должна его выполнить, играя вверенную мне роль. Сидя на берегу океана и глядя на волны, я лишь теряла время, все больше погружаясь в меланхолию. Нужно заставить себя вернуться к реальности.

Я ускорила шаг, стараясь выглядеть бодрой и беззаботной. Хотя Жуау уже скрылся из виду, за мной могли наблюдать по поручению да Силвы и другие глаза из какого-нибудь укромного уголка. Вряд ли у него появились на мой счет какие-то подозрения, но, будучи человеком могущественным и привыкшим все контролировать, он, возможно, захотел узнать, чем занимается новая марокканская знакомая, вместо того чтобы разъезжать в свое удовольствие на его автомобиле. И мне следовало продемонстрировать ему это.

Я поднялась в номер по боковой лестнице, привела себя в порядок и через полчаса вновь объявилась. Вместо легкой юбки и хлопковой блузки на мне был теперь элегантный костюм мандаринового цвета, а босоножки на плоской подошве сменили туфли на шпильках из змеиной кожи. Темные очки остались в номере — с помощью купленной накануне косметики я нанесла тщательный макияж. Непринужденно сойдя по центральной лестнице, я неторопливо прошлась по балконной галерее над вестибюлем и спустилась на первый этаж, не забывая улыбаться каждому встречному. Женщинам я элегантно кивала, не задумываясь, сколько им лет, на каком языке они говорят и ответят ли на мое приветствие. Мужчин, среди которых были почти одни иностранцы, я приветствовала подрагиванием ресниц, а одного, наиболее дряхлого, одарила даже кокетливым взглядом. Стоявшему за стойкой администратору я продиктовала телеграмму для доньи Мануэлы и попросила отправить ее, указав свой адрес. «Португалия великолепна, прекрасные покупки. Сегодня болит голова, отдыхаю. Завтра встречаюсь с поставщиком, принял меня хорошо. Всего доброго. Харис Агорик». Потом я оглядела кресла, расставленные по четыре по всему просторному холлу, и выбрала самое заметное. Усевшись и закинув ногу на ногу, я попросила принести мне две таблетки аспирина и чашку чаю и остаток дня постаралась быть у всех на виду.

Я терпела, борясь со скукой, почти три часа, пока не почувствовала, что в животе заурчало от голода. Все, конец представления: я вполне заслужила спокойный ужин в номере. Я уже собиралась подняться с кресла, когда посыльный приблизился ко мне с маленьким серебряным подносом, на котором лежал конверт. Внутри я обнаружила карточку.

«Дорогая Харис!

Надеюсь, океан развеял ваше недомогание. Жуау заедет за вами завтра в десять утра, чтобы отвезти ко мне в офис. Спокойной ночи.

Мануэл да Силва».

Действительно, я была удостоена пристального внимания и с трудом сдержала желание поискать глазами шофера или самого да Силву. Хотя, возможно, один из них все еще находился где-то поблизости, я изобразила на лице равнодушие и снова притворно углубилась в американский журнал, которыми скрашивала себе этот вечер. Через полчаса, когда вестибюль наполовину опустел и многие обитатели гостиницы переместились в бар, на террасу и в ресторан, я вернулась в номер, полная решимости выбросить Маркуса из головы и сконцентрировать мысли на трудном дне, ждавшем меня наутро.

54

Жуау бросил окурок на землю, затушил его ботинком, произнося «bom dia»[76], и открыл передо мной дверцу автомобиля. Он снова оглядел меня с головы до ног, однако на этот раз не имел возможности донести свои наблюдения до шефа, поскольку мне самой предстояло встретиться с ним через каких-то полчаса.

Офис да Силвы находился на центральной Руа-ду-Оуру, «золотой улице», соединявшей площадь Россиу с Праса-ду-Комерсиу в квартале Байша. Здание было сдержанно-элегантным, но все вокруг пропитал аромат денег, выгодных сделок и процветания. Банки, фонды, офисы, мужчины в строгих костюмах, спешащие служащие и мчащиеся посыльные — так выглядел этот мир снаружи.

Когда я вышла из «бентли», меня встретил тот же худой человек, который прервал разговор с да Силвой в день нашего знакомства. Любезный и вкрадчивый, он пожал мне руку и лаконично представился: «Жуаким Гамбоа», — после чего почтительно повел меня к лифту. Сначала я подумала, что офис да Силвы находится на одном из этажей, но вскоре поняла, что компания занимает все здание целиком. Мы поднялись на второй этаж.

— Дон Мануэл сейчас вас примет, — прежде чем удалиться, объявил Гамбоа.

В приемной, где я оказалась, стены были обшиты отполированным до блеска деревом. Для посетителей предназначалось шесть кожаных кресел, а поодаль от них, ближе к двустворчатой двери кабинета да Силвы, стояло два стола. За одним из них сидела секретарша лет пятидесяти, которая, судя по тому, как вежливо со мной поздоровалась и с какой старательностью записала что-то в толстую тетрадь, была очень усердным и ценным сотрудником, мечтой любого начальника. Вторая секретарша, более молодая, появилась через пару минут из кабинета да Силвы, вместе с человеком бесцветной наружности — должно быть, клиентом или торговым партнером.

— Сеньор да Силва вас ждет, сеньорита, — не слишком любезно сказала она мне. Я сделала вид, что секретарша мне глубоко безразлична, но все же окинула ее беглым взглядом. Примерно моего возраста, в очках, светловолосая и светлокожая, тщательно одетая, но в довольно скромном костюме. Однако я не успела рассмотреть ее повнимательнее, поскольку в этот момент Мануэл да Силва вышел мне навстречу в приемную.

— Я очень рад видеть вас у себя, Харис, — произнес он на своем безупречном испанском. Я ответила на приветствие, протянув руку с нарочитой неспешностью, чтобы дать ему время оценить, достойна ли его драгоценного внимания. По его реакции я поняла, что он явно заинтересован. Для этой деловой встречи я выбрала костюм серебристо-серого цвета: юбку-карандаш и приталенный жакет с белым цветком на лацкане, оживлявшим мой строгий наряд. Я была вознаграждена за свои усилия внимательным взглядом и галантной улыбкой.

— Прошу вас, проходите. Сегодня утром мне доставили все, что я хочу вам показать.

В углу просторного кабинета, под висевшей на стене большой картой мира, лежало несколько рулонов ткани. Шелка. Великолепные натуральные шелка, блестящие и гладкие, окрашенные в насыщенные сияющие цвета. Едва коснувшись пальцами, я представила, как роскошно будут выглядеть сшитые из них платья.