Немного напрягаюсь и вспоминаю чуть больше, события, которые сделали мой город, а вместе с ним и большую часть планеты, такими. Чёртова ядерная война, беспричинная, появившаяся как гром среди ясного неба, неожиданная для всех, включая тех, кто контролировал ядерное оружие. Боеголовки сыпались на города и выжигали их так же надёжно, как зажигалка одуванчик. На всё человечество их не хватило, но на большую его часть оказалось достаточно. Выжившим, тем, кто сумел избежать огненного ада, останется только посочувствовать, долго не протянут, умрут в мучениях…

Моя спутница, молодая девушка, стоящая по правое плечо, наконец решается заговорить:

— Ничего не могу поделать, травмоопасное воспоминание, пыталась его заблокировать, чтобы ты окончательно всё вспомнил уже в сознании, но не выходит. Здесь, в чистейшем подсознании, на максимальной глубине, ты очень силён, пробиваешь мои блоки, как бронебойный снаряд фанеру.

— Мало фанеры… — пробормотал я.

— Тысячи слоёв снаряд остановили. С трудом, но справились… — Всезнайка сделала шаг, повернулась ко мне лицом и улыбнулась. — У меня много опыта, подстраховалась, не хотела столько трудов насма́рку пускать.

— Привет, подруга, — я улыбнулся в ответ и протянул ладонь.

Всезнайка, легонько пожав её, кивнула и сказала:

— Рада видеть тебя, Никита, скучала! Одиночество мне сильно надоело…

— Не могу сказать то же самое, потому что ничего не помнил. У тебя получилось?

— Не идеально, но того, что имеем, должно хватить. Удача, подкрепленная моими многочисленными расчётами, сильно помогла нам, шансы на победу есть. Ты как, рад возвращению? Нравится быть прежним?

— Рад, Всезнаечка, очень рад. Даже слов, чтобы описать, как же приятно вернуться, не могу подобрать. Ощущение, что тысячи лет работал дворником и вся моя работа заключалась в подметании луж при помощи лома, но затем надо мною сжалились и наконец-то дали метлу.

— Интересное сравнение, в чём-то удивительное. Начинаю сомневаться в твоей нормальности, Никита.

— А ты не сомневайся, мозги мои варят как надо теперь, сотни и тысячи примеров могу привести. Я лесоруб, валивший деревья до пенсии при помощи пилок для ногтей, но под старость лет мне открыли интересный факт, существует бензопила, и даже дали ей поработать. Прикольно? А как тебе вот такое? Я экскаваторщик, но пользоваться техникой меня не научили, а котлован глубиной сто метров копать надо, поэтому лопата в помощь. Лет сорок его копал, а затем начальство сжалилось, напарника прислало, и он показал, что карьерный экскаватор Caterpillar довольно неплох… А, вот прям огонь сравнение, дали мне наждачную бумагу-нулёвку и ржавый тепловоз. Сказали ошкурить до блеска. Спустя полтысячи лет, когда ржавчина почти победила эту груду металла, мне вручают болгарку!

— Ну всё, Никита, всё, хватит сравнений. Я поняла, что ты хочешь до меня донести, и искренне тебе сочувствую. Но и ты должен понимать, что иначе было никак.

— Всё понимаю. — Я обнял Всезнайку правой рукой, а левой указал на руины родного города и спросил: — Ты можешь убрать это? Берег Средиземного моря, роскошная вилла, прохладные коктейли — вот что я хочу, а не это всё.

Вырвавшись и отбежав на пару метров, пленница моего разума ответила:

— Знаешь, что не могу. Терпи! Это единственное, что могу посоветовать.

Я, обречённо вздохнув, простонал:

— Нет моему разуму покоя, мучился, мучаюсь и буду мучиться. Не понять тебе меня, Всезнайка…

— Поверь, это ещё не мучения, вот когда вся память вернётся, тогда да, накроет неслабо, волком выть будешь.

Вскинув ладони, я воскликнул:

— Не надо раньше времени настроение портить! Давай лучше к делу перейдём, и первое, что меня интересует, это количество возвращений назад. Сколько их было?

— Достаточно, чтобы утомиться. Если сильно хочешь, то так уж и быть, нагружу твой настрадавшийся мозг, посчитаю. Жди… — Всезнайка стала задумчивой, глаза превратились в хрусталь. Мой мысленный таймер остановился на шести секундах, когда она озвучила результаты расчёта: — Всего возвращений в прошлое было одна тысяча двести тридцать девять. Из них восемьсот семь раз ты возвращался назад самостоятельно, как это было в первый раз и последний. Все остальные разы, их четыреста тридцать два, возвращаться пришлось при помощи дублей. Удивлён?

Во сне эмоции намеренно ограничены, чтобы я случайно не разрушил эту шаткую конструкцию, работающую в подсознании, но даже в таком состоянии удивление было сильным, не ожидал услышать столь большие цифры. Ещё удивили дубли, о которых ничего не знаю. Спрашиваю:

— Ты придумала что-то такое, о чём изначально не было и речи?

Всезнайка показала улыбку, достойную властелина вселенной, и ответила:

— Да, мне пришлось подстраховаться, иначе мы могли потерять всё. Страховка сработала.

— А поподробнее?

— Можно и подробнее. — Всезнайка пальчиком указала на свою голову и начала рассказывать: — Я была создана изначальной Основой персонально под твой мозг и заняла в нём примерно девяносто восемь процентов, оставив тебе ничтожные два. Это, если ты не помнишь, нужно было для того, чтобы изменить тебя, и со своими задачами я справилась. Но с главной задачей, которую нам поставила Основа, мы справиться не смогли, всё запороли. Пришлось вернуться назад и попробовать снова. Вторая попытка, и опять провал, который почти убил и тебя, и меня. Третье возвращение в прошлое я сделала немного другим, вернула тебя практически в самое начало жизни и попыталась подстраховаться. Если не помнишь, во время третьей попытки у тебя были частые провалы в памяти, и причина их проста — это я чудила, искала людей дублёров, вносила в их сознания частицы себя, которые должны в случае гибели нас с тобой активироваться. Они должны были сделать всё, чтобы перезагрузиться. То есть вернуться назад, в прошлое, где ты и я живы. Сложно объяснить, как это работало…

— Главное, что это работало, остальное мне не интересно, — сказал я, и тут меня осенило: — Дублёры — это люди, которые в тот или иной временной отрезок всегда находились рядом со мной? Витя, паренёк инвалид, один из дублёров? Если бы я погиб, то перед тем, как умереть вместе со мною, ты бы включила себя в голове Вити, верно?

— Догадался, значит. Да, он тоже дублёр, я много их наделала, более десяти тысяч за всё время.

— Десять тысяч человек хранят в своих головах частицу изначальной Основы?! Мы с тобой нехило попутешествовали! Может, уже вернёшь мне всю память?

— Всю память не верну, слишком высок и не обдуман риск, а рисковать необдуманно я давно перестала, предпочитаю риск обдуманный, которого у нас нет. Этот шанс — единственный на тысячу с лишним попыток, и вряд ли когда-то такое вновь повторится. Сценарий, как ни старайся, по накатанной никогда не идёт. Примерно каждое десятое возвращение в прошлое я создавала новых дублёров и в итоге научилась делать это так ювелирно, что даже ты ни разу не заметил. Росс, который очень любит ходить за тобой по пятам, тоже остался в неведении. Ты представляешь, он был рядом почти во всех наших возвращениях назад, и что бы ни случалось, всегда помогал тебе. В первой жизни, в которой ты лишился…