Эшраэлиты, находившиеся на правой стороне войска, побежали. Они старались укрыться от стрел среди горных уступов. Большая часть воинов, находившихся под началом Дойка, была убита. Остальных охватили паника и отчаянье. Они бежали, не думая ни о чём, кроме спасения своей жизни.

Пеласги мчались за ними с торжествующими криками, преследовали и поражали по всей Гелбуйской горе, которая покрылась неподвижными телами эшраэлитов.

Прозвучал дальний рёв военного рога. Князь Стихос призывал бойцов бросить преследованье и вернуться к середине долины, где развёртывалось главное сражение.

В самом начале боя лучшие элефы Саула, ведомые Абениром и тремя сыновьями царя, задержали наступление пеласгов. При первом столкновении погиб Малхоша, раненный в живот копьём. Скорчившись, он уронил оружие и жалобно застонал. Малхоша упал с колесницы, потому что оруженосец, прикрывавший господина щитом, раньше него получил рану в шею. Окровавленный, он бросил щит и скатился под колеса своей колесницы. Оба оказались на пути бешено мчавшихся колесниц пеласгов. Конские копыта раздробили кости и черепа павших, истолкли мозг с кровавой грязью.

По знаку Абенира сотня эшраэльских колесниц неожиданно ворвалась из-за склона горы. Пеласги остановились и поначалу не решались продолжать битву, прикрывшись щитами и выставив длинные копья. Затем, выполняя наработанный манёвр, будто двумя руками, охватили массу колесниц тысячами согласованно действующих пеших воинов. Они постепенно стискивали эшраэлитов, не давая им продвигаться вперёд. И опять искусные лучники, прикрытые круглыми щитами копейщиков, выпустили в них множество метких стрел.

Эшраэльские колесницы сбились в неуправляемую массу мешавших друг другу воинов и коней. Эшраэлиты спрыгивали с колесниц, пытаясь приблизиться к первой линии окружавших их пеласгов. Кони, визжа и грызя всех находящихся вблизи, вставали на дыбы. Бились в постромках, запутывали упряжь. Иной раз убивали копытами собственных наездников. Вторжение эшраэльских колесниц захлебнулось и потонуло в окружении пелиштимского войска.

Эшраэлиты потеряли согласованность действий и сражались со сплочёнными рядами пеласгов разобщёнными группами или каждый сам по себе. Пеласги теснили и убивали их всё с большим успехом, хотя тоже несли потери.

Среди лязга и многоголосого крика сражения Янахан заметил красивого молодого вождя пеласгов в великолепном панцире и шлеме с особенно пышным гребнем из красных перьев. Янахан метнул в него камень. Шлем спас пеласга, но перекосился и слетел с его головы. Чёрные волосы прилипли ко лбу и упали до плеч. Пеласг повернул в его сторону грозно нахмуренное лицо со струящейся по щеке кровью.

Янахан сообразил: сине-красный плащ и такой же узкий флажок, который поднимал позади воин-оруженосец, говорили о том, что это главный полководец, избранный из пелиштимских князей. Он не держался поодаль, как обычно полагается высшему начальнику, а рвался в самую гущу кровавой рубки.

Янахан обрадовался. Он не знал имени красивого вождя с чёрными волосами. Желание лишить пеласгов их предводителя охватило Янахана. Он всё яростней бился, тщательно прикрываясь щитом, применяя все приёмы опытного бойца. За ним, как привязанный, следовал его верный оруженосец, смуглый весельчак Абиро. С Абиро собрались несколько десятков отборных бениаминских воинов, вооружённых не хуже пеласгов.

Не отходя один от другого, эшраэлиты втиснулись в гущу пелиштимских воинов. И лишь только в разгаре сражения ряды их чуть поредели, одним броском оказались поблизости от колесницы главного военачальника. Янахан, не раздумывая, мощно метнул в князя копьё. Стоявший рядом с полководцем высокий воин отразил его щитом. Но ещё трое эшраэлитов послали копья, чтобы поразить князя. И копьё Абиро достигло цели. Острие пробило панцирь и вонзилось в грудь знатного пелиштимца. Он зашатался и стал падать назад. Лошади рванулись. Князь и два его соратника, тоже раненные в этот миг, повалились на землю, звеня доспехами и щитами.

— Полимен, Полимен! — завопили пеласги, подбегая со всех сторон. — Князь Полимен убит!

Янахан, Абиро и ещё один бениаминец дерзко вскочили на княжескую колесницу и погнали лошадей в обратную сторону к Гелбуйской горе. Отставших эшраэлитов сбежавшиеся пеласги в ярости изрубили на части.

— Как вы смели подпустить к Полимену врагов, растяпы! — рычал мощный Кратос, нанося эшраэлитам страшные удары палицей, окованной железом.

— Князь Полимен сам решил броситься в бой, он нас не послушал, — оправдывался кто-то из находившихся рядом воинов.

— Догнать убийц князя! За мной! — громовым голосом приказал Кратос и устремился на колеснице следом за Янаханом и Абиро.

Ещё несколько колесниц и толпа пеших воинов помчались с флотоводцем. Они догнали колесницу Янахана у подножья холма, на котором находился Саул.

— О, великий Дагон! Не дай врагу избежать моего мщения! — ревел Кратос, покидая свою колесницу и огромными прыжками настигая Янахана и Абиро (третий беньяминец был ранен стрелой и упал по пути). Пелиштимцы окружили небольшую группу эшраэлитов, среди которых оказались Янахан и Абиро.

Саул с холма видел эту часть сражения. Оно происходило близко от него. Царь сразу понял, что положение безнадёжно.

— Янахан, сын мой, я иду на помощь! — воскликнул Саул, хватая копьё и подходя к колеснице, стоявшей ниже, на более пологом склоне холма.

Внезапно он увидел колесницу, въехавшую на эту возвышенность, и Абенира без шлема и щита, с кровоточащей раной на лбу.

— Подожди! — крикнул Саулу двоюродный брат. — Куда ты?

— Там сражается Янахан, — взволнованно сказал царь. — Я спешу к нему на помощь...

— Ты уже ничего не исправишь. — Абенир смотрел на него страшными, безжалостными глазами. — Сражение кончается, мы побеждены. Пока можно ускакать по той дороге. — Он указал на узкий лог между склонами. — Ещё немного — безбородые будут здесь и перекроют нам отступление. Мои элефы отходят, скоро они побегут. Уезжаем, скорее.

— Там мои сыновья... — Из глаз Саула потекли слёзы, он поник головой. — Я виноват, я виноват... — бормотал он и скрюченными пальцами рвал мокрую курчавую бороду.

— Малхиша и Аминадаб убиты, — холодно и жёстко произнёс Абенир. — Твой зять Адриэль убит. Обречён и Янахан. Конечно, полководец не должен покидать войско до конца битвы. Но мне нужно сохранить наш род в Эшраэле. Я хочу спасти твоих оставшихся сыновей и внуков. Пусть кто-нибудь из них продолжит царствование. Мне всё равно, кто их матери, лишь бы отцом был Саул или Янахан. Нужен племенной бык, чтобы сохранить породу. Пока я жив, буду опекать наследника-венценосца[76]. Ты едешь со мной? Нет?