в Афинах стал царем другой человек вместо меня. Вспомните дети мои, разве я вас обижал словом иль делом, как для многих царей это совершенно обычно? Где ваша благодарность к моим прошлым огромным заслугам? Неблагодарные Афины! Забыли кто сделал дорогу по Истму безопасной для путников и торговцев? А кто освободил вас от ужасной кровавой дани, которую вы много лет платили Криту? Не будь меня, вы до сих пор детей своих бы отправляли в жертву чудовищному Минотавру! А кто всю Аттику объединил вокруг Афин, в то время маленького городка?! Кто лично дем за демом, род за родом обошел 12 городов и объяснял вам, как стать могучим государством? Я мог бы без конца перечислять победы, которых вы достигли под моим началом: над амазонками, Фивами…, в народе появилась даже поговорка, что достижения Афин «Не без Тесея». Но справедливость принуждает меня сказать и о том зле, что я принес Афинам. Да, я погрешил, на беду свою сердца послушав, очарованного женской красотой, и не буду отрекаться! Прекрасную Елену я похитил, и это привело к новой войне со Спартой, давним врагом Афин. Знаю, что из-за меня некоторые из вас потеряли близких. Но это я исправлю сам и за всех погибших их семьям дам достойный выкуп, как требует закон, хоть в этом виновен не только я, но также Зевс и Мойра, соткавшая мне такую Долю…

Эта речь Тесея сопровождалась большим шумом: одобрительными и осуждающими криками, восторженными рукоплесканиями, негодующим свистом… Тесей не узнавал Афин — так они изменились всего за несколько лет. Он чувствовал, что толпа забыла благодарность, неумолима в своей мести и слепа в доверии, и приобрести доброе расположение народа будет ему сейчас очень не просто.

Плутарх говорит, что, пожелав властвовать и управлять государством по-прежнему, Тесей тут же столкнулся с народными волнениями и даже с мятежом. Он с горечью убедился, что те, кого он оставил полными ненависти к нему, теперь, еще, и бояться его перестали. И вообще народ сильно испортился — он не расположен более молча выполнять приказания, но ждет больших угождений и заискиваний со стороны царя.

189. Афиняне изгоняют Тесея остракизмом

Не сумев смирить врагов силой слова, а другой силы у него уже не было, Тесей, по мнению некоторых, стал жертвой козней главным образом со стороны Менесфея и заговоров, устраиваемых эвпатридами, которые увенчались всенародным голосованием.

Согласно Евсевию, Тесей был изгнан из Афин остракизмом, правилом против тирании, которое он же сам первым и ввёл в качестве закона, хотя некоторые придерживаются иного мнения.

Например, согласно «Пестрым рассказам» Эллиана, афинянин Клисфен первым ввел такую меру наказания, как остракизм, и первым был к нему приговорен.

Согласно Аристотелю, одного или несколько человек, отличавшихся слишком большим избытком добродетели не следует считать составной частью государства…Такой человек был бы все равно что божество среди людей… На этом основании государства с демократическим устройством устанавливают у себя остракизм: стремясь к всеобщему равенству, они подвергали остракизму и изгоняли на определенный срок тех, кто выдавался своим могуществом, опираясь либо на богатство, либо на обилие друзей, либо на какую-нибудь иную силу, имеющую большое значение в государстве.

Плутарх говорит, что остракизм не был наказанием за какой-нибудь низкий проступок: благопристойности ради он назывался усмирением и обузданием гордыни и чрезмерного могущества (влияния). Поэтому, например, один из отцов-основателей афинской демократии, знаменитый оратор и полководец Перикл (окружённый славой), в молодости, боясь остракизма, даже не пытался заниматься политикой.

О постановлении Народного собрания об изгнании Тесея из Аттики через остракизм объявил сам Менесфей:

— Это изгнание бывшего нашего царя Тесея из Афин и из Аттики даже не наказание, ибо оно не имеет никаких не хороших последствий ни для его чести, ни для его имущества. Но много более необходимых 6000, почти 7000 наших граждан написали на остраконах имя Тесея, посчитав необходимостью его изгнание из страны на 10 лет за то, что он угрожает нарождающейся демократии. Этим изгнанием афинские граждане выражают бывшему царю свое неприятие, отвержение и презрение. Разумеется, по решению народа он может быть возвращен в Афины досрочно.

Плутарх говорит, что самый прославленный афинский герой, торжественно прокляв афинян в Гаргетте, на том месте, что стал зваться Аратерий (место проклятий), отплыл на остров Скирос, где, как он надеялся, его ждали друзья и где когда-то владел небольшим земельным наделом его смертный отец Эгей.

— Всего меня лишили бессмертные боги и старая Мойра Лахесис: силы, власти и славы, и главное — молодости, которая дает человеку все. И мой возлюбленный друг Пирифой, который один меня понимал и любил, навсегда остался в Аиде. А теперь я лишен еще и уваженья граждан, одну лишь жизнь никчемную мне оставили боги, наверное, чтоб я их по-прежнему жертвами чтил.

Так говорил тоскующему сердцу Тесей, стоя на высоком носу корабля, под свежим дыханием ветра, плывущего из ставших родными ему Афин. Он чувствовал, как от обиды на афинских граждан и на безразличную ко всему Судьбу мутится его ум, и слезы из глаз готовы бежать потоками, и душевная рана, вызванная неблагодарностью афинян, их остракизмом, кровоточит, открывшись в сердце. Но больше всего ему не хватало Пирифоя и часто он горестно восклицал:

— Если бы рядом со мной был сейчас мой любимый Пириф! Ведь с ним мне было не страшно даже дерзко спуститься в мрачное безмолвное подземелье, из которого смертному выхода нет и там попытаться похитить властительную супругу самого ужасного бога! Ах, не надо было мне без Пирифа уходить из Аида с Гераклом.

Желание жить медленно, но верно уходило из героического сердца Эгеида, как вода во время отлива уходит в прибрежный песок.

190. Бесславная смерть на острове Скирос

Говорят, что Тесей отправился на Крит к старшему сыну Миноса Второго Девкалиону, но вследствие неблагоприятных сильных ветров был занесен во Фракийское море на скалистый остров Скирос, богатый козами и разноцветным мрамором.

Другие говорят, что сильные ветры дули не случайно. Против Тесея проголосовали черепками не только афинские граждане, но и боги выразили ему негодование и презрение, не простив дерзкой попытки похищения супруги властителя подземного мира зевсовой дочери Персефоны.

Окончательно Судьбу Тесея решили, как всегда, Мойры, непреложные дщери богини необходимости жутколикой Ананки. Старая лишь обликом Мойра Лахесис видела, что Тесей совершил все, что ему было предначертано ею. По ее замыслам после похищения Елены он должен был не спускаться в Аид с Пирифоем, а, возвратив Диоскурам Елену, похищенную, якобы, Пирифоем, договориться с ними о