Однако в данном случае остается открытым вопрос о целесообразности и оптимальности решений командования 4-й ТА использовать свои не полностью укомплектованные боевой техникой танковые соединения – 6, 11 и 19-ю танковые дивизии для проведения фланговых контрударов против явно превосходящих сил противника в самом начале сражения, а также для обороны Томаровско-Борисовского укрепленного узла обороны. При сложившемся на тот момент соотношении сил и средств боевой мощи этих дивизий было явно недостаточно для реализации неоднократно апробированного метода блокирования вражеских прорывов концентрическими ударами по флангам участка вклинения. Оборона Томаровско-Борисовского узла, оказавшегося в полуокружении на третий день наступления советских войск, также представлялась явно бесперспективной. В соответствии с принципами маневренной войны, которые декларировал фельдмаршал Манштейн, требовалось немедленно отвести подвижные соединения в заранее избранный район сосредоточения резервов, предназначенных для проведения мощного контрудара, – например, западнее и юго-западнее Ахтырки, где остатки 19-й дивизии в результате и оказались, только уже в ограниченно боеспособном состоянии.

Напротив, решения, принятые командованием 4-й ТА, показывают, что генералы Гот и Фангор пытались шаблонно применять хорошо знакомый метод фланговых ударов, игнорируя при этом реальное развитие оперативной обстановки. С другой стороны, возможно, они выполняли негласные указания штаба ГА «Юг», поскольку самоубийственные контратаки недостаточными силами и упорная оборона укрепленных пунктов оставались единственным средством хотя бы ненадолго замедлить вражеское продвижение, чтобы группа армий успела собрать в тылу какие-то резервы для восстановления рухнувшей обороны с помощью все тех же контрударов. Кроме того, в ситуации стремительного советского наступления командование 4-й ТА и 48-го тк, по всей вероятности, не располагало ни временем, ни управленческими возможностями организовать планомерный отход войск и своевременно вывести танковые дивизии из-под удара противника на тыловые рубежи. Выше было отмечено, что в 1943 году германская армия на Восточном фронте уже не превосходила противника по маневренности, поэтому немецкое командование вынуждено было прибегать к жесткой пассивной обороне в сочетании с плохо подготовленными и необеспеченными контрударами.

Также следует учесть, что штаб немецкого 52-го ак был разгромлен в самом начале советского наступления[800]; штаб 4-й ТА вынужден был эвакуироваться на четвертый день боевых действий; из четырех танковых соединений, подчиненных штабу 48-го тк, одно к исходу второго дня сражения оказалось в полуокружении, а второе было отброшено и изолировано в полосе соседнего оперативного объединения. Следовательно, возможность армейского и корпусного командования 4-й ТА влиять на ситуацию, вероятнее всего, была сильно ограничена, а в некоторые моменты управление войсками вообще отсутствовало, и тогда инициатива принадлежала дивизионным и полковым командирам. Косвенным подтверждением этому служат, во-первых, воспоминания начальника штаба 48-го тк генерала Меллентина, который почти не касается оборонительных боев в августе 1943 года, важнейших для его корпуса, 4-й ТА и всего Восточного фронта в целом[801]. Во-вторых, по некоторым данным[802], командованию 4-й ТА даже к 7 августа еще не удалось установить точный состав вражеской группировки, наступающей на Богодуховском направлении.

В этот промежуток времени германское командование в первую очередь принимало все меры для скорейшей переброски и развертывания западнее Харькова танковых и моторизованных соединений с целью осуществления контрударов по флангам ударной группировки ВорФ. В район южнее и юго-восточнее Богодухова 8–9 августа прибыли танковые дивизии СС «Рейх» и «Мертвая голова», и уже к 10 августа их основные силы были развернуты здесь и задействованы в боях против советской 1-й ТА; 10 августа в район юго-западнее Богодухова начала прибывать и сосредотачиваться вблизи населенного пункта Старый Мерчик танковая дивизия СС «Викинг», в состав которой были включены части и подразделения, сформированные из добровольцев стран Западной Европы, Прибалтики и Скандинавии – добровольческая штурмовая бригада «Валлония» (SS-Freiwilligen-Sturmbrigade «Wallonien») под командованием штурмбаннфюрера СС Люсьена Липперта (Lucien Lippert, погиб 13 февраля 1944 года в котле под Корсунь-Шевченковским), панцер-гренадерский полк «Германия» (SS-Panzergrenadier-Regiment «Germania») оберфюрера СС Юргена Вагнера (Jürgen Wagner), панцер-гренадерский полк «Вестланд» (SS-Panzergrenadier-Regiment «Westland») обер-штурмбаннфюрера СС Августа Дикманна (August Dieckmann, погиб 10 октября 1943 года в ходе битвы за Днепр), эстонский добровольческий панцер-гренадерский батальон «Нарва» (Estonien SS-Freiwilligen-Panzergrenadier-Batallion «Narwa»)[803]. Для усиления ГА «Юг» германский ГШ сухопутных войск принял решение передать ей из группы армий «А»

355-ю пд, которая начала передислоцироваться из Крыма в район Полтавы.

Одновременно благодаря широкому применению инженерных заграждений местности, установке противотанковых и противопехотных мин, массовому разрушению мостов, железных и грунтовых дорог немцам удалось создать большие трудности для наступающих советских войск, замедлить их продвижение и понизить боеспособность красноармейцев, измотанных преодолением препятствий.

С другой стороны, войска ВорФ продолжали стремиться к развитию наступления в юго-западном и западном направлениях с целью блокировать основные транспортные пути, идущие из района Харькова на запад, а также расширить прорыв на запад. Достижение этих целей подготавливало окружение харьковской группировки германских войск, затрудняло ее усиление резервами, а также позволяло прикрыть правый фланг ударной группировки СтепФ, наступавшей на Харьков.

Советская 1-я ТА после овладения 7 августа районом города Богодухова продолжала развивать наступление на юг в общем направлении на Ковяги, выполняя задачу в кратчайшие сроки перерезать пути сообщения Харьков – Полтава (в 30 км южнее Богодухова). В соответствии с приказом командующего ВорФ, полученным вечером 7 августа, 1-я ТА должна была главными силами овладеть рубежом Алексеевка – Высокополье – Левандаловка – Ковяги, а передовыми отрядами взять Коломак и Валки, а также перерезать железную дорогу Харьков – Полтава[804]. Для решения поставленной задачи генерал Катуков решил ввести в сражение на левом фланге армии 31-й тк, сосредоточивавшийся во втором эшелоне в районе Малой Писаревки (после боев по ликвидации томаровско-борисовской группировки в корпусе генерала Дмитрия Черниенко насчитывалось 50 боеготовых танков), чтобы занять рубеж Сковородиновка – Большая (Великая) Рогозянка и прикрыть главные силы армии с востока, тогда как 6-й тк получил распоряжение наступать на Александровку, Высокополье, Коломак, а 3-й мк – на Максимовку, Ковяги.