– Ну и как кролик? – спросил Малкин, когда констебль вошел в дверь.

– Спас мне жизнь, – ответил Бен.

– Ну вот и отлично.

На подоконнике в гостиной лежала тонкая полоска снега, нанесенная через искореженную раму. Даже сейчас не было никаких признаков того, что этот снег собирается таять. Его кристаллы поблескивали на грязной древесине, и в этот день Куперу не хотелось находиться в этом доме.

– Мистер Малкин, а вы не могли бы выйти со мной на несколько минут? – попросил он хозяина.

– Если так надо…

Они поднялись на несколько ярдов вверх по склону холма. Вдали виднелся Айронтонг-хилл, а между ним и тем местом, где они стояли, лежало зеркало водохранилища Блэкбрук, и из снега торчала стена его дамбы.

– Две ночи назад я находился там в полной темноте, – сказал полицейский. – Обычно я не гуляю по ночам по горам, но в ту ночь был вынужден пойти.

– Я уже слыхал об этом.

– Так вот, когда ты находишься там, в темноте, да еще в такой снегопад, то ищешь любые признаки жизни. И вот долгое время я видел только свет. Это был свет из вашего окна. Я знал, что это окно ваше. Вы не побеспокоились закрыть шторы.

– Но я же не знал, что вы за мной следите, – возразил Малкин. – Так что вы хотите от меня?

– Да ничего, – ответил Купер. – Но если б я потерялся и не знал, куда идти, то я бы точно направился в сторону вашего дома. Ведь это был единственный огонек на мили вокруг. Он казался мне символом безопасности.

– Как скажете.

– Я тогда еще подумал, что ни за что не пошел бы к другому берегу водохранилища, да еще и по той дороге, которая идет по его краю. Ведь оттуда ее просто не видно. Трудно догадаться, что она вообще существует. Так что в том направлении мог пойти либо слепой, либо дурак.

Кажется, старик начал понимать, к чему клонит Бен.

– Или пьяный? – предположил он.

– Лейтенант Мактиг не был пьян, – ответил детектив.

Воздух стал влажным, и Бен заметил быстро спускающееся облако. Он поднял воротник и передернул плечами.

– Я лично изучил отчет дознавателя по этой авиакатастрофе, – пояснил он. – Виски на борту «Ланкастера» предназначался в подарок командиру авиабазы в Бенсоне. Командир эскадрильи в Лиденхолле имел свой собственный источник получения его на черном рынке – вот и решил поделиться им со старым приятелем в Ланкашире.

– Неужели?

– Мистер Малкин, мне кажется, что вы не могли видеть или слышать, как лейтенант Мактиг шел по дороге, распевая «Покажи мне дорогу домой».

– Что ж, может быть, я и ошибся, – не стал возражать фермер. – Прошло слишком много времени, и память иногда откалывает коленца.

– А мне кажется, что есть вещи, которые вы помните очень хорошо.

Несколько мгновений Малкин смотрел на торфяник. На Айронтонг-хилл появились клочья тумана, и скоро его уже нельзя будет увидеть из «Заросшей лощины».

– Не хотите поделиться со мной воспоминаниями? – спросил Купер.

Джордж стоял совершенно неподвижно в напряженной позе.

– Мне кажется, вы должны кое-что уяснить, – сказал он. – Мы с Тедом слышали, как мать с отцом и некоторые из их друзей говорили о поддельных фунтах, которые печатали немцы, чтобы подорвать мощь нашей страны.

– А это-то все здесь при чем? – нахмурился полицейский.

– Послушайте меня. Когда мы с Тедом в первый раз подошли к месту катастрофы, то услышали, как двое летчиков разговаривают между собой. И говорили они на иностранном языке. Так что мы сразу поняли, что это немцы.

– Вовсе нет. Вы слышали, как разговаривали поляки, – возразил Купер. – Это были Зигмунд Лукаш и Клемент Вах. И говорили они по-польски.

– Теперь я это знаю, – сказал Малкин, начиная терять терпение. – Из-за этого мы и не стали подходить к экипажу. Хотя прекрасно знали, как надо вести себя с ранеными. И вот мы решили идти к телефонной будке, но потом увидели мешки, которые валялись рядом с обломками. Тед остановился и заглянул внутрь. Вот так мы и нашли эти деньги.

Старик замолчал. Он посмотрел через пустошь на водохранилище и открыл ворота, которые вели на поле, прежде чем продолжил:

– Тед сказал, что в мешках миллионы фунтов. Пересчет занял у нас несколько дней, но все равно до миллиона мы не дошли. Мешки были такими тяжелыми, что мы их еле волокли. И не забывайте, что я был совсем еще маленький и поэтому скоро устал. Мы решили спрятать деньги до того, как звонить в полицию. Подумали, что все решат, что мешки утонули в воде, потому что на берегу водохранилища валялась масса мелких обломков.

– Это я все прекрасно понимаю, – сказал Купер. – И что же пошло не так?

– Мы увидели свет, – ответил Малкин, все еще не отрывая глаз от воды. – Там, на льду.

– Свет?

– Находился он далеко в темноте, в таком месте, где, как мы знали, человека просто не могло быть. Казалось, что свет плывет прямо по воздуху. В таких случаях в голову лезет всякая ерунда, но первым нам пришло в голову то, что это привидение – одно из тех, что бродят по пустошам. Мы о них и раньше слыхали. Мне кажется, что даже Тед испугался.

Казалось, что старый фермер во время этого рассказа полностью погрузился в детство. Его гость прекрасно представлял себе этого взволнованного, испуганного мальчика, боящегося своего старшего брата. Ему было нетрудно догадаться, как должен был чувствовать себя Джордж Малкин. У Бена у самого были в прошлом моменты, когда его чуть не тошнило от волнения во время некоторых из приключений, в которые втягивал его старший брат Мэтт.

– А потом мы услышали голос, зовущий на помощь, – продолжил рассказ старик. – Он был слабым, и на него отзывалось смешное эхо. Мы стояли и следили за двигающимся светом и знали, что это должен быть один из команды упавшего самолета. Но сначала мы не поверили, что он жив. Мы думали, что это его призрак – просто свет и голос. Он звал на помощь на английском языке, но нас было не так-то легко провести… Мы же слышали, как они говорили на своем языке, и поэтому были уверены, что они немцы.

– Они были поляками, – еще раз повторил Купер.

Но Малкин его не слышал. Он был уже далеко, вновь переживая моменты, которые навсегда отпечатались в его памяти. И прошедшие пятьдесят семь лет ничуть не ослабили ее. Он говорил так, как будто его не интересовало, слушает его констебль или нет.

– Ну а потом Тед сказал, что летчик должен быть на самом краю резервуара. Что за спиной у него сейчас стена дамбы, поэтому нам и слышно эхо, когда он кричит. Так что мы решили последить за светом еще немного. Мне в жизни никогда не было так холодно, но я думаю, что здесь сыграл свою роль еще и страх. Я понимал, что если мы задержимся, то у меня не будет сил нести мешок. Я начал оглядываться, чтобы найти место, где его можно было бы спрятать, но ничего подходящего поблизости не было. Кругом был один снег. А потом Тед вдруг сказал: «А теперь он на льду».