Вкус крови - Стивен Бут

***

***

Мои благодарности за помощь в написании этого романа:

мистеру Ф. Г. Цегеру, секретарю Дербиширского филиала Федерации поляков Великобритании, за информацию о польском языке и обычаях,

инспектору Тони Айру из Департамента полиции Дербишира за консультации по вопросам действия полиции и Авиационному мемориальному центру Линкольншира за прогулку на бомбардировщике «Ланкастер».

Первые новости детектив-констебль Бен Купер услышал за час до рассвета. Обычно в это время в городе царила мертвая тишина. Но в спальнях муниципальных жилых домов, так же как и в каменных коттеджах-дуплексах[1], расположившихся полукругом на склонах окружающих холмов, уже просыпались люди, которые с удивлением смотрели на незнакомый мир приглушенных звуков и искаженных чередований света и тени. О предрассветных часах Купер знал все и был уверен, что это не то время, когда стоит находиться на улице. Но на дворе стоял январь, и рассветало в Идендейле поздно. А выпавший за ночь снег превратил обычно размеренную утреннюю жизнь города в кошмар.

Купер поднял воротник своего непромокаемого пальто до самого края фуражки и смахнул с лица снежинки, которые запутались в плохо выбритой в спешке щетине на его щеках. Он шел по одному из переулков по направлению от рыночной площади, пробираясь по свежевыпавшему снегу и скользя на замерзших булыжниках, которыми был вымощен переулок. Двигаясь от одного фонаря к другому и постоянно переходя из света в тень, Бен наконец вышел из переулка навстречу шумному рычанию транспорта, забившему все центральные улицы города и превратившему их в одну неподвижную пробку.

На Холлоугейт десятки разочарованных водителей сидели в своих машинах, стоящих вплотную одна за другой в клубах выхлопных газов. Многие из них ехали практически вслепую – ветровые стекла автомобилей были покрыты наполовину счищенным снегом или слоем полурастаявшей коричневой жижи, с которой не могли справиться примерзшие щетки. Улица была заполнена урчанием моторов, которое эхом отражалось от витрин магазинов и верхних этажей зданий, построенных в девятнадцатом веке. Свет горящих фар превращал сидящих в машинах людей в некое подобие силуэтов, которые обычно изображаются на мишенях в тире.

– Серьезное двойное нападение, по-видимому, на расовой почве. Приблизительно в ноль двести часов[2]. Район Андербэнка…

Голос в радиоприемнике был чужим и далеким. Охрипший голос уставшего дежурного, который сидит в помещении диспетчерской без окон и даже не имеет возможности узнать, идет ли все еще снег или уже выглянуло солнце. И только дождавшись звонка от кого-то из патрульных, он сможет об этом спросить. Да, такие вспышки необъяснимой жестокости иногда случались. И тогда на улицах проливалась кровь. В часы перед рассветом.

Купер сошел с тротуара и попал в слой мокрой грязи глубиной не меньше шести дюймов, которая немедленно залилась ему в ботинки и превратилась в полузамерзшую вату. Поскольку на улице в семь часов утра было абсолютно темно, становилось ясно, что ему предстоит очень неприятное дежурство, если только он не сможет добраться до своего шкафчика в штаб-квартире Управления Е на Уэст-стрит и по-быстрому сменить носки.

– Две жертвы мужского пола получили множественные повреждения и находятся, по сообщению медиков, в тяжелом состоянии, – добавил диспетчер.

Бен в этот момент пробирался между бамперами замерших машин на противоположную сторону Холлоугейт. Вокруг него поднимались выхлопные газы, которые скапливались и замирали под уличными фонарями: они не могли исчезнуть с улицы из-за минусовой температуры и абсолютного безветрия. Эти газы превратились в серое одеяло, которое впитывало уличный свет и медленно кружилось перед темными георгианскими окнами домов, сверкающими от изморози.

– В настоящее время разыскиваются четверо подозреваемых, – рассказывал коллега Купера. – Все четверо – белые мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти лет, говорящие с местным акцентом. Одного из них опознали как Эдварда Кемпа, проживающего в Идендейле в доме номер шесть по Били-стрит. На вид ему тридцать пять лет, короткие каштановые волосы, рост около шести футов[3].

Погода в Скалистом Краю[4] менялась так быстро, что снегопады всегда оказывались для водителей неприятным сюрпризом. Сейчас все дороги вокруг Идендейла наверняка закрыты и останутся закрытыми до тех пор, пока по ним не пройдет снегоуборочная техника. Так что доступ в окружающие город населенные пункты может быть отрезан до завтра или даже до послезавтра.

Купер рано выехал из дома именно из-за погоды. До города из фермы «У конца моста» он добирался по следу первого снежного плуга, прошедшего по дороге. Покрытые снегом поля вокруг него, сверкающие и девственно чистые, напоминали свадебный пирог, залитый сахарным сиропом и до поры до времени спрятанный в темноте. Все это было здорово, но из-за спешки пришлось обойтись без завтрака, и теперь Бен чувствовал, что ему необходимы пара тостов с сыром и чашка черного кофе. Поэтому он и направлялся в сторону освещенных окон кафе «Старлайт», свет от которых отражался от нетронутых снежных сугробов.

– Эдварда Кемпа описывают как крепко сбитого мужчину с заметным неприятным запахом. Последний раз его видели одетым в длинное пальто и головной убор. Больше на настоящий момент ничего не известно.

Купер заглянул в окно кафе. За запотевшими стеклами в оконных рамах виднелись фигуры посетителей, закутанные в пальто и куртки с капюшонами, в шарфы и перчатки, и бесконечное количество различных головных уборов, сделанных из меха, кожи и шерсти. Выглядело все это как картинка в каталоге одежды для исследователей Севера.

– Все подозреваемые могут быть вооружены бейсбольными битами или похожим оружием. При контакте необходимо соблюдать осторожность.

Бен уже чувствовал вкус кофе и растаявшего сыра на губах, а в ушах у него звучал хруст поджаренного тоста. Его рот наполнился слюной. Он отвернул рукав пальто и взглянул на часы. У него была еще масса времени до начала смены.

Пока он стоял, уткнувшись носом в стекло, в помещении поднялась чья-то рука, которая стерла со стекла часть конденсата. В окне появилось лицо женщины, искаженное яростью. Было видно, как она произнесла непристойность и ткнула в направлении лица Купера двумя пальцами, затянутыми в шерстяную перчатку голубого цвета. Полицейский отшатнулся. Сегодня, видимо, придется забыть о тостах и кофе.