— Остановите, — сказала она.

— А ты не хотела бы сначала заехать в отель и переодеться? — сказал он. — Тебе надо отдохнуть. Я наметил посещение фабрик на завтрашнее утро.

— Нет, давайте остановимся сейчас, — сказала она, — и покончим с делами.

Билл нагнулся вперед и постучал по стеклу, отделяющему пассажиров от водителя. Они уже проехали въезд на фабрику, но после объяснения Билла водитель сделал разворот. Если Билл и был недоволен изменившимися планами, то он ничем это не показал.

Они подъехали к огромному зданию, отделанному рифленым железом. Здание не имело окон и было выкрашено чистой голубой краской. Огромное, как самолетный ангар, здание имело непропорционально маленький парадный вход. Но не успели они выйти из машины, как перед ними выстроилась шеренга служащих. После того как представитель компании Norm Со сообщил, кто к ним пожаловал, им пришлось с каждым из этих людей раскланиваться. Процедура заняла так много времени, что Карен подумала, уж не затягивают ли они ее нарочно, чтобы подготовить внутренние помещения. Но наконец их провели внутрь.

Шум стоял чудовищный. Сотни машин были установлены рядами, у каждой из них крутились рабочие, а по проходу в середине зала бегали разносчики, доставляющие ткани или уносящие уже сшитую одежду. Было очень жарко, но несмотря на суету и жару, помещение было хорошо освещено и выглядело не более грязным, чем ее собственные мастерские на Седьмой авеню. Распорядитель что-то кричал по-китайски своему помощнику, который начал кланяться и жестами показывал им проход к застекленному отделению офиса. Карен улыбнулась, но отрицательно покачала головой. Она не собиралась чаевничать в офисе. Она хотела разобраться, как тут обстоять дела, и пошла по проходу. За ее спиной кто-то что-то кричал, но она продолжала идти и, наверное, все было правильно, потому что Билл следовал за ней.

В этой части фабрики большинство операторов были женщины, хотя она заметила и несколько мужских голов, склоненных над машинами, несколькими рядами дальше. Кое-кто из девушек поглядывал на них с любопытством, но они тут же опускали глаза. Парочка работниц выглядела очень молоденькими, почти подростками.

— Есть ли возрастные ограничения для работы в этом цеху? — спросила она, но Билл не мог расслышать, и ей пришлось кричать.

— Я уверен, что есть, — ответил он.

Он повернулся к своему представителю и задал ему тот же вопрос. Тот переговорил с распорядителем.

— Минимальный возраст восемнадцать лет, — сказал он. — Но некоторые врут, чтобы получить у нас работу. Мы проверяем их документы. Несмотря на то, что девочки выглядят очень молоденькими, они не так молоды, как кажутся.

Карен кивнула. Она шла по цеху без определенной цели, просто наблюдая за работой. Она прошла машинный цех и вошла в раскроечный, посредине которого стояли огромные столы с расстеленными на них тканями. Здесь работали только мужчины.

Как-то странно было думать, что эти маленькие темные азиаты кроят вываренный джинсовый материал, одежда из которого будет куплена в Уолмарте штата Небраска. Северные Марианы были лишь пятнышком на карте и пробелом в налоговом законодательстве Соединенных Штатов. Произведенные здесь товары незаметны в потоке заморской продукции, поступающей в Америку. Но только они имеют бирку «Сделано в США», пришитую к каждой вещи, что Карен казалось явной ложью, хотя с правовой точки зрения все было правильно… Она потеряла своего младенца, и у нее не было сил начать поиски другого. Хорошо хоть, что она может вверить свою фирму Биллу и сконцентрироваться на расширении своего производства с чистой совестью.

— Я устала, — сказала она, повернувшись к Биллу. — Мы бы не могли вернуться в отель?

Они пообедали в ресторане, где был фонтан и стена падающей воды. Тут она сообщила ему, что готова подписать контракт. И решившись, с некоторым даже вызовом, подписала его прямо здесь за столом. Билл вложил его в папку, которую представитель Norm Со должен был за двадцать четыре часа доставить в Нью-Йорк Роберту-юристу. Измученная дорогой и принятым решением, Карен пошла спать.

Ей удалось все-таки поспать, прежде чем ее разбудил телефон. В трубке был незнакомый мужской голос с сильным акцентом.

— Вы, наверное, звоните не в ту комнату, — сказала она.

Но мужчина настаивал:

— Миссис Каан? Пожалуйста, миссис Каан, мне надо увидеться с вами. Меня зовут Ларс Дагсвар.

О Боже! — подумала она. — Что это такое? Какой-то сумасшедший шведский дизайнер, ищущий работу? Или представитель текстильной компании, который не понимает слова «нет»? Может быть, это репортер из коммерческого издания или же местной газеты хочет взять у нее интервью? Но как он узнал ее номер? Предполагалось, что ее защитят от таких назойливых посягательств. А сейчас ей было не до шуток.

— Мы с вами знакомы, мистер Дагсвар?

— Нет, миссис, но я должен поговорить с вами. Пожалуйста, миссис.

— О чем? — вздохнула она.

— О жизни людей, — сказал он.

Несмотря на плохое произношение, его голос был таким драматически напряженным, что Карен подумала, что человек в истерике. Она не могла бы объяснить почему, но она поверила ему.

— Ваш отец, мистер Арнольд Липский, попросил меня позвонить вам.

— Сейчас я спущусь в холл, — вздохнула она.

Она доверяла своей интуиции и верила отцу, но не собиралась пускать незнакомца в свою комнату.

— Не надо, — сказал он, помедлив. — Я и две леди. Одна из них преклонного возраста. Можно мы зайдем к вам? Это ужасно очень важно.

Карен хотела было улыбнуться на «ужасно очень» в его неуклюжей фразе. Но почему она должна верить ему? Она задумалась, не позвать ли Билла Уолпера.

— Позовите ее к телефону, — сказала Карен.

— Конечно, миссис, но она плохо говорить по-английски.

Она слышала, как трубку вырвали из рук говорящего, и в ней раздался старческий женский голос с легким скандинавским акцентом.

— Да-а? Хэллоу?

— Вы хотите поговорить со мной? — спросила Карен.

На другом конце трубки слышался приглушенный разговор.

— Да-а, пожалуйста. Для детей. Говорить, — сказала женщина, и к телефону снова подошел Дагсвар.

— Можно к вам зайти? — спросил он.

— Да, — сказала она.

Они были миссионерами. Когда они появились в коридоре, Карен приоткрыла дверь, не снимая цепочки. Но мистер Дагсвар действительно пришел в сопровождении крупнокостной седой старухи и тоненькой азиаточки, выглядящей чуть старше десяти лет. Карен пригасила их войти и усадила в гостиной. Они отказались от предложенной выпивки.

— Видите ли, мы здесь по очень важному делу, — объяснил мистер Дагсвар. — Мы работаем с людьми на Сайпэне уже три года. А миссис Леммон даже дольше. — Он указал на старуху, которая не спускала взгляд своих ясных голубых глаз с лица Карен. — Ваш отец знает о нашей миссии. Он иногда нам помогает. Эту работу начала миссис Леммон, а мы с женой ее продолжаем.