– Узников привели в подвал, что дальше? Кто из них куда вcтaл?

– Вдоль восточной стены от левой арки до левого косяка двери располагались: камер-лакей [камердинер] Алоизий [Алексей] Егорович Трупп, старший повар Иван Михайлович Харитонов и комнатная девушка Анна Степановна Демидова. В проекции левой створки двери на восточной стене располагалась одна из Великих княжон. В правом дальнем углу комнаты, в проекции правой створки двери на восточной стене, располагалась Императрица Александра Федоровна, а за ней стояли три Великие княжны. Император Николай Александрович располагался в левой половине комнаты, впереди Цесаревича Алексея. За Цесаревичем впереди Труппа и Харитонова располагался лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин.

– Но Юровский и Медведев не совсем одинаково описывают, как стояли княжны. Один говорит, что они стояли как бы вряд, другой – что между княжнами и Демидовой был промежуток…

– А противоречия тут никакого нет. Медведев и Юровский стояли в разных углах комнаты и ракурсно совсем по-разному воспринимали стоящих (это хорошо видно на схеме и еще раз подтверждает достоверность нашей итоговой версии).

– А палачи встали напротив жертв?

– Не совсем. Юровский, наиболее вероятно, находился в правом углу комнаты у западной стены. В самой комнате помимо него, наиболее вероятно, находились еще 5 человек, разместившись вдоль западной стены в одну шеренгу. Среди них могли быть Никулин, Ермаков и Медведев (Кудрин). В проеме входной двери могли находиться еще два человека – Медведев П. С. и Кабанов. Остальные могли находиться вне комнаты.

Нельзя исключить, что к моменту начала расстрела в комнате находился один Юровский и зачитывал приговор, а остальные исполнители располагались в дверном проеме и вне комнаты. Затем, после начала стрельбы из дверного проема, часть исполнителей могла перемещаться из комнаты номер I (прихожей) в комнату номер II, где непосредственно и происходил расстрел.

– Может, занимаясь реконструкцией, вы нашли что-то новое, противоречащее официальной версии?

– Прежде всего, вопреки официальной версии, будто все роли были распределены: кому в кого стрелять, все стреляли только в двух человек – в наследника в первую очередь…

– В Алексея?

– Да! Это в официальной версии такая щадящая формулировка, мол, вынужденно расстреляли и наследника. Практически все целились именно в него, и уж во вторую очередь в отрекшегося Императора. На это указывает преимущественная локализация огнестрельных повреждений стен и пола в левой половине комнаты – 25 повреждений из 31. Затем стали стрелять во всех остальных членов Императорской семьи и её окружение.

– В воспоминаниях каждый из палачей с гордостью берет на себя первый выстрел по Царю…

– В сущности, так и было, ведь первый залп предназначался Цесаревичу и Царю.

– Но Алексея же пришлось потом добивать… Что, его пули не брали?

– Сейчас ответ на этот вопрос есть. Один из участников вспоминает, что когда Юровский объявил о расстреле, то Николай повернулся к нему спиной. Зачем? Он закрыл своим телом сына, потому одна из пуль попала Николаю Александровичу в затылок.

– Она и стала смертельной?

– Трудно установить очередность выстрелов, ведь в него попало не менее четырех пуль. А всего было, судя по повреждениям стен дверей, 33 выстрела.

– А что же с женщинами?

– Они – шестеро – стояли в левой части комнаты и, судя по повреждениям стены, в них почти не стреляли. Обратите внимание, все пулевые повреждения, практически 90 %, на стороне, где Николай и Алексей, а здесь – всего три пули в стене…

За женщинами в полуметре были двери. Открытые, закрытые – не знает никто. Обычный человек инстинктивно при первых же выстрелах попытался бы открыть их, убежать. А что делают княжны… Они бросаются к Царю и своими телами закрывают отца и брата. Это единственное объяснение траекториям некоторых пуль, по ним видно, что стреляли по движущемуся человеку.

Никто не побежал к двери, потому на ней всего два огнестрельных повреждения. Побежали бы все к двери – и стреляли бы все по дверям.

– Теперь становится понятным, почему Алексей умер не сразу…

– Да, это вполне вписывается в версию, что его закрыли своими телами отец и сестры.

– А когда вы делали эту экспертизу, для вас важны были только сантиметры-миллиметры? Или чувства включались тоже?

– Вы думаете, эти фигурки переставлять – эмоций не надо? Такой негатив накопился за время работы, что все они ожили»[326].