Прощайте пока, голубчик. Щеглов хотел быть у меня сегодня вечером. Куда его затащишь летом! Он все с своей полоумной бабушкой возится. А с книжным магазином совсем покончил всякие дела. Жму крепко вашу РУКУ-

Ваш душевно А. Плещеев

Известите меня о получении этого письма 11.

См. прим. 9 к письму 4 и прим. 8 к письму 5.

Первое собрание писем И. С. Тургенева. 1840—1883. СПб., 1884.

Деньги, вырученные от издания сборника «Памяти Гаршина», как указыва­лось в предисловии к нему, предназначались для учреждения народной школы пмени Гаршина.

В сборнике «Красный цветок» рассказ Чехова напечатан не был.

Этюд Короленко «Море» («-Волжский вестник», 1886, № 286, от 25 декабря) в сборник «Красный цветок» не вошел.

Мария Дмитриевна Федорова — секретарь «Северного вестника».

См. выше письмо 5 и прим. 5 к нему.

Встреча Чехова с Короленко состоялась 5—6 апреля (XIV, 79), 8 апреля Коро­ленко возвратился уже в Нижний Новгород (см. В. Г. Короленко. Полное посмертное собр. соч. Дневник, т. I. Полтава, Госиздат Украины, 1925, стр. 131).

В. Н. Давыдов был принят на петербургскую сцену в 1888 г. Плещеев ценил талант Давыдова и в своих письмах неоднократно отмечал своеобразие его артистиче­ского мастерства. Давыдов был непременным участником вечеров у Плещеева, где соби­рались писатели, композиторы, артисты (см. А. А. Плещеев. Материалы для био­графии А. Н. Плещеева.— ИРЛИ, P. Ill, on. 1, № 1558). Давыдов также дорожил дружескими отношениями с поэтом и подчеркивал, что хотел бы их «сохранить навсегда» (Рукописный отдел Гос. театрального музея им. А. А. Бахрушина. Письма В. Н. Давы­дова к Плещееву.— ЦТМ, 77440—42).

Речь идет, очевидно, о первоначальном замысле «Лешего» (см. письмо Чехова к М. П. Чеховой от 22 июля 1888 г.— XIV, 136).

Ответное письмо Чехова от 4 апреля 1888 г. (XIV, 72—73).

Петербург. 23 апреля 1888 г.

Ваше последнее письмо дорогой Антон Павлович, такого рода, что может человека остановить от поездки к вам. Толкуете вы в нем о комфорте, подобающем моему «чину», о том, чтобы обставить меня всякими удобства­ми. Из этого я усматриваю, что предположения мои были основательны и что я могу действительно вас стеснить.

Вы способны отдать мне лучшую комнату и сами с семейством теснить­ся для меня где ни попало. Этим вы меня совершенно свяжете, и я у вас проживу два-три дня вместо двух недель. Мне нужна маленькая комнатка, в одно окно, какая у меня всегда бывает на даче, где я живу. Нужна кро­вать или диван, чтоб спать, и стол какой-нибудь вроде ломберного, на ко­тором можно бы было писать, да стул. Больше мне ничего не требуется, никаких комфортов, которые только меня конфузить будут. Был я как-то вечером у Суворина (который был так любезен, что прислал мне свое ве­ликолепное издание книги Радищева)2, и сказал ему, между прочим, что хочу вторую половину мая провести у зас. Он расспрашивал, где это, и поручил написать вам, что и он тоже к вам приедет с тем, чтобы забрать нас обоих с собой в Феодосию. Я-то в Феодосию не поеду, а вы, вероятно, не прочь будете провести у него некоторое время 3. Мне же в первых чис­лах июня надо быть непременно дома, на это есть много причин весьма солидных.

Я выезжаю на Пасхе в Варшаву и надеюсь вернуться на Фоминой, так во вторник или в среду, т. е. 2 или 3 мая. Черкните мне словечко перед вашим выездом.

В Москве я, пожалуй, вас не застану, потому что раньше 7 или 8 мая не придется выехать туда. Крепко жму вашу руку.

Аванс просите; дадут. Особливо, если повесть пришлете 4.

Ваш душевно А. Плещеев

Письмо Чехова от 17 апреля 1888 г. (XIV, 86—87).

Книга Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» была переиздана Суво­риным в 1888 г. и воспроизводила издание 1790 г.

Суворин на Луку не приехал. Чехов выехал в Феодосию 10 июля 1888 г. (XIV, 132).

Повесть «Огни». Чехов отвечал Плещееву 25 апреля, что кончил «повестушку» и завтра посылает ее (XIV, 96).

Петербург. 10 мая 1888 г.

Милый друг, Антон Павлович.

Леонтьев говорит, что вы пишете ему, что в июне вы не будете у себя на хуторе х. А я до сих пор не могу выбраться из Петербурга. Меня задерживают очень важные дела, относящиеся до редакции. Сообщу вам подробнее при свидании или напишу. Но, если я еще проживу с не­делю в Москве, то к вам ехать будет уже поздно. Задерживать вас не хочу, и на неделю ехать не стоит.

Если мне можно будет отхватить еще лишнюю недельку в июне, т. е. если тогда мое присутствие здесь не будет необходимо (в редакции), то я могу теперь же прямо проехать к вам, остановившись в Москве на денек, не более. Но раньше 14-го или 15-го едва ли отсюда выберусь.

Обо всем этом я счел нужным вам сообщить.

Если захотите мне ответить, то, чтоб письмо не разошлось со мной, напишите к Островскому (Московско-Ярославская ж. д., станция Пуш­кино. Дача Пбносова). Если приеду к вам раньше, в Москве проживу подольше уже на обратном пути. Реку Псел мне здесь один приятель так нахвалил, что если я выиграю 200 тысяч, то, пожалуй, куплю усадьбу г-жи Линтваревой 2.

Крепко жму вашу руку.

Ваш сердечно Плеще ев

«Огни», по-моему, прекрасная вещица. Но Щеглов ею не удовлетворен, говорит, нет «нравственного вывода никакого». Почему, говорит, автор заключает словами «ничего в жизни не разберешь». Должен, говорит, разобрать. На то он психолог. Строг Щеглов? Скуки я не ощутил ни ма­лейшей, читая «Огни». Щеглов тоже.

Письмо Чехова к И. JI. Леонтьеву (Щеглову) от 3 мая 1888 г. (XIV, 100—101).

Александра Васильевна Линтварева—владелица имения] Луки, где снимали дачу Чеховы в 1888—1889 гг.

9

2 июля 1888 г. Ораниенбаум

Спасибо вам, милый друг Антон Павлович, что не забываете вашего еж-жильца. Описание вашей поездки — по обыкновению исполненное юмора и пересыпанное художественными штрихами1 —доставило мне большое удовольствие, но вместе с тем и повергло в некоторое уныние: очень уж мне досадно стало, что меня с вами не было! Это действительно была, как видно, прелестная поэтическая и веселая поездка. Но вы мне не сказали, кто именно ездил из мужчин, кроме вас. Ездил ли Иван Пав­лович и братья Линтваревы?2 Более шести человек, я полагаю, в