– Я все еще не понимаю… – недоуменно начал констебль, но Китти догадалась:

– Здесь проходит только одна колея, – сказала она. – Которая вела через Ба́лковый мост в Фли. А это значит…

– Зачем нужен ключ для перевода стрелок на одном пути? – закончил Дилби, снимая со стены ключ. – Вы настоящий гений, мастер Джаспер! Прямо как ваш дядюшка!

– Нет, я намного умнее, – без ложной скромности ответил Джаспер. – Просто этого не видно из-за давящей черной тени, которую он на меня отбрасывает.

– Скорее! – нетерпеливо бросила Китти. – Давайте проверим догадку Джаспера…

Они выбежали из билетной будочки.

Констебль посветил себе фонарем и почти сразу же нашел примыкающий к рельсам замок. Дрожа от волнения, Дилби вставил в паз ключ и надавил на него, как на рычаг. В тот же миг на станции раздался скрежет, и казавшаяся такой скучной и обыденной газетная тумба отъехала в сторону.

Джаспер и его спутники бросились к тому месту, где она только что стояла. В полу зияло чернеющее квадратное отверстие.

– Целых два тайных хода в расследовании одной тайны, – восхищенно прошептал Джаспер. – Мы почти отыскали Полли. Пригасите фонарь, мистер Дилби. Мы идем вниз…

…Лестница была довольно длинной и в итоге привела племянника доктора Доу и его спутников в выложенный зеленоватым камнем тоннель. Чуть теплящийся огонек фонаря не мог достать до теряющихся в вышине покатых сводов и полз по стенам, по которым вдаль тянулись кишки ржавых труб.

В подземелье было так сыро и промозгло, что Джаспер сразу ощутил влажные пальцы озноба, прощупавшие его спину, и с невероятным трудом подавил подкрадывающийся чих.

– Видимо, это часть старых городских коллекторов, – прошептал Дилби. – Надеюсь, нам не придется идти по ним под канал или хуже того – на ту сторону… В канализациях Фли, по слухам, обитает столько мерзости, что…

Констебль не договорил, но, судя по тому, как он резко зажал ладонью рот, сдерживая приступ тошноты, представил он себе тамошних обитателей во всей красе.

– А еще здесь могут быть крысы, – испуганно пробормотала Китти.

– Думаю, все крысы в этих местах давно съедены, – заметил Джаспер.

Мальчик и его спутники продвигались по тоннелю, стараясь ступать как можно тише, и при этом напряженно вслушивались – не раздастся ли откуда-то звук шагов или стон Полли.

Вскоре они дошли до развилки.

– Куда, как думаете? – спросил Джаспер. Ни один, ни другой проход не внушал ему доверия. Оба одинаково чернели, в обоих раздавалось мерное хлюпанье воды, капающей из-под сводов. Полли могла быть в любом из них.

– Левый, – сказал Дилби.

– Правый, – сказала Китти.

Джаспер нахмурился.

– Сначала пойдем в левый, – выбрал он, подумав, и они продолжили путь.

Долго идти не пришлось: мальчик и его спутники не преодолели и сотни футов, когда тоннель закончился, упершись в стену с низко нависающей над головой аркой.

За аркой располагалось небольшое квадратное помещение. Там ровным счетом ничего не было. Круглые крышки люков в стенах выглядели древними. Учитывая, что они насквозь проржавели и намертво вросли в камень, сомнений в том, что их не открывали много лет, не было.

– Осторожнее, мастер Джаспер, – сказал Дилби, с подозрением оглядывая своды. – Кладка здесь очень старая и выглядит ненадежно. Любое неосторожное движение может вызвать обвал.

Он указал на стену у арки – та и правда держалась на одном не очень-то честном слове. Джаспер вдруг подумал, что она может рухнуть, если он просто прикоснется к любому из камней пальцем…

Джаспер, Китти и констебль Дилби вернулись к развилке. Двинулись по правому тоннелю.

Мальчик вглядывался в темноту впереди. Внутри поселилось отчетливое ощущение, что они уже близко… вот только близко к чему?

– Ой! – Констебль остановился перед бесформенной грудой, лежащей на проходе.

Он поднес фонарь к этой груде, и они различили в ворохе черного с вьющимся узором платья и уродливой мятой кожи лицо… похожее на маску, женское лицо с закрытыми веками, впавшим носом и приросшей на краю лба копной каштановых волос.

– Это миссис Тирс, – сказала Китти, узнав в этом тошнотворном «тряпье» соседку. – Мама Уилли и Джейки. – Вернее, ее…

– Да, очередная сброшенная шкура, – кивнул Джаспер. – Теперь мы знаем, кто сторожит Полли. Гасите фонарь, мистер Дилби. Она не должна нас увидеть…

Фитиль погас. Джаспер, Китти и Дилби пошагали дальше в темноте.

Тоннель не был длинным, и вскоре впереди замаячил тусклый свет.

Племянник доктора Доу закусил губу.

«Кажется, мы нашли Полли, – подумал он. – Пожалуйста, будь жива!»

Вскоре они увидели еще одну арку. Свет тек из проема.

Подкравшись к нему, они осторожно выглянули.

Тоннель упирался в довольно большой подземный зал. В его центре, подсвеченный керосиновой лампой на полу, стоял стул, на котором сидела Полли. И стул, и все ее тело, словно парковую ограду, оплела собой большая мухоловка: лозы обвились вокруг горла девушки, охватили ее грудь и пояс тугими петлями. Голова пленницы скрывалась в раскрытой пасти мухоловки почти на половину, бурая слюна текла по лицу Полли. И все же племянница миссис Трикк была жива! Она чуть заметно покачивалась, ее грудь тяжело вздымалась…

Джаспер отстранился и поманил спутников за собой. Они отошли вглубь тоннеля и принялись обсуждать план действий. Плана не было…

– Что же делать? – прошептала Китти. – Если мы попытаемся приблизиться, она просто задушит Полли или отгрызет ей голову!

В голове самого Джаспера вдруг что-то щелкнуло. Внутри будто кто-то злобно и самодовольно усмехнулся.

– У нас есть идея, – сказал он.

– У нас? – удивился Дилби.

– У меня, – исправился Джаспер. – У меня есть идея. Но вам она не понравится.

***

Столько эмоций и, что важнее, столь резких перепадов эмоций Бенни Трилби не испытывал даже в тот памятный день, когда он брал интервью у владельца «Цирка семьи Помпео» господина Горация Помпео в несущейся по рельсам тележке на смертельных горках. Или когда он брал другое интервью – у безумного ученого Даргефуля, известного также, как доктор Аффективник, который изобрел концентрированные сыворотки эмоций и ставил свои опыты на людях. Даже когда Бенни задавал доктору вопросы для статьи, будучи притянутым к хирургическому столу ремнями, а безумный доктор по очереди вводил ему «Радость-12», «Сомнения-9» и «Отчаяние-27», он не