за вашей особой годами. Вернемся, однако, к нашим делам. На первый вопрос отвечаю: мы не на орбите. Как только вы оказались на борту, мы ушли с ускорением от эклиптики.

– Я же еще не сказал, куда мне нужно попасть.

– Не сказали. Но мы хотим оставить между собой и колонией хотя бы одну стандартную астрономическую единицу, после чего притормозить и обдумать ситуацию. – Садзаки щелкнул пальцами, подзывая робокресло, сел и подождал, пока придвинутся еще четыре – для Силвеста, Паскаль, Хегази и Хоури. – Конечно же, мы рассчитываем, что в это время вы уже будете заниматься лечением капитана.

– Разве я говорил, что не сделаю этого?

– Нет, – ответил Хегази, – но свое согласие опубликовали чертовски мелким шрифтом.

– Не стоит упрекать меня в том, что я пытаюсь извлечь выгоду из крайне неблагоприятной ситуации.

– Мы и не думали вас упрекать, – сказал Садзаки, – но были бы рады, если бы вы прояснили свои требования. Разве это не резонно?

Силвест в кресле парил рядом с Паскаль, которая сейчас смотрела на него так же нетерпеливо, как экипаж «Ностальгии по бесконечности». Разница лишь в том, подумал он, что она знает гораздо больше, почти все, что можно знать. Во всяком случае, столько же, сколько знает он, – как бы незначительна ни была доля истины в этом знании.

– Вы не позволите мне взглянуть на Ресургем и окрестности с этой точки? – спросил Силвест. – В принципе я и сам могу, но хотелось бы получить от вас разрешение и консультацию.

– По пути к Ресургему мы обновили карты, – ответил Хегази. – Можете вывести их из памяти корабля на дисплей.

– Покажите, как это делается. Привыкайте к тому, что некоторое время я побуду у вас на борту не только пассажиром.

Поиск нужных карт занял минуту. Еще столько же понадобилось, чтобы спроецировать их на сферу в нужном ракурсе, с учетом современного положения Ресургема. Получилась модель планетной системы в реальном времени, с одиннадцатью планетами и их главными спутниками, а также с крупнейшими кометами. Космические тела и их орбиты были представлены в приятных глазу красках.

Поскольку масштаб был довольно велик, планеты с земными характеристиками, включая Ресургем, сосредоточились в средней части модели. Тугой узел концентрических орбит завязывался вокруг звезды Дельта Павлина. Далее шли планеты помельче, затем газовые гиганты и кометы, еще дальше – два небольших газовых мира типа Юпитера, которых гигантами не назовешь; наконец, планета типа Плутона – пойманный гравитационным полем Дельты Павлина кусок кометы с двумя лунами.

Пояс Койпера из первичного кометного вещества был виден в инфракрасной части спектра – странной формы косяк, шишковидный конец которого направлен в сторону от звезды. Дальше, в пределах примерно двадцати астрономических единиц, то есть десяти световых часов, не было ничего. Материя тут если и присутствовала, то была очень слабо связана со звездой и ощущалась лишь как гравитационное поле, но орбиты здесь были растянуты на века и легко разрушались при вторжении космических тел извне. Защитная оболочка магнитного поля звезды так далеко не простиралась, и здешние космические тела часто попадали под шквалы галактической магнитосферы. В этом мощном магнитном ветре сливались поля всех звезд, похожие на маленькие завихрения в области гигантского циклона.

Но этот огромный объем космоса не был совершенно пуст. Содержавшийся в нем объект на первый взгляд казался монолитным, и то лишь потому, что выставленный по умолчанию масштаб изображения не позволял увидеть состав этого образования. Оно лежало в том месте, куда указывал пояс Койпера. Собственно, своим гравитационным полем оно и растянуло этот пояс, и создало «вздутие» на его конце – именно наличие этого «вздутия» выдавало местонахождение объекта. Сам объект был совершенно невидим для невооруженного глаза, находящегося от него уже в миллионе километров; впрочем, вряд ли найдутся желающие подлететь к нему на такое расстояние.

– Всем вам известно, что это за объект, – сказал Силвест, – хотя вряд ли раньше вы придавали ему значение.

– Нейтронная звезда, – проговорил Хегази.

– Отлично. Знаете что-нибудь еще о ней?

– Только то, что у нее есть спутник, – ответил Садзаки. – Но вряд ли это придает ей какую-то исключительность.

– Разумеется, не придает. У многих нейтронных звезд есть планеты – предполагается, что это сгустившиеся пары исчезнувших двойных звезд. Иногда же такие планеты рассматриваются как тела, каким-то образом избежавшие уничтожения, когда создавался пульсар в процессе взрыва более тяжелой звезды. – Силвест покачал головой. – Но ничего сколько-нибудь удивительного в этом нет. Итак, вы можете спросить, почему он меня в таком случае занимает?

– Вполне резонный вопрос, – фыркнул Хегази.

– Потому что там есть нечто странное. – Силвест увеличивал изображение, пока не стала хорошо видна планета, с удивительно высокой скоростью обращающаяся вокруг нейтронной звезды. – Этот объект имел огромное значение для амарантийцев. Он отражается в артефактах их поздней истории со все возрастающей частотой. Чем ближе к Событию, то есть к звездной вспышке, которая их всех погубила, – тем чаще.

Он понял, что завладел вниманием аудитории. Если угроза гибели корабля интересовала этих людей в аспекте самосохранения, то теперь Силвест взбудоражил их интеллект. Он не сомневался, что с командой «Ностальгии по бесконечности» ему будет легче, чем с колонистами, поскольку Садзаки и его товарищи имели преимущество – опыт космических полетов и понимание космических же проблем.

– И что же это? – спросил Садзаки.

– Я не знаю. Но вы поможете узнать.

Хегази тоже задал вопрос:

– Полагаете, на этой планете может что-то быть?

– Или внутри ее. Мы никогда этого не выясним, если не подберемся поближе.

– А вдруг это ловушка? – спросила Паскаль. – Не думаю, что мы вправе отбросить такую возможность, особенно если Дэн прав насчет срока…

– Какого срока? – встревожился Садзаки.

Силвест сцепил пальцы.

– Я подозреваю… нет, это не подозрение, а скорее вывод, что амарантийцы дошли до той стадии прогресса, когда возможны космические полеты.

– Из того, что я узнал на поверхности, не следует, что найденные артефакты стопроцентно подтверждают такую точку зрения, – сказал Садзаки.

– Да как они могут стопроцентно подтверждать? Артефакты из области