Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Двараг умолк.
– Какое заклятие несёт Хануд? – спросил Жуга.
Севелон поднял голову.
– Одерживать победу.
– Всегда?
– Всегда.
Теперь тишина воцарилась надолго.
– Останови весы, Жуга, – сказал Золтан. – Хриз выбрал тебя. Останови весы.
* * *
– Это и вправду так необходимо?
Жуга кивнул, и Золтан покачал головой.
– Далась тебе эта лестница…
Они лежали, выглядывая из узкой расселины под самым потолком большой пещеры. Отсюда всё было как на ладони – и дворец, неровно громоздящийся в дальнем конце зала потёками застывшего базальта, и квадраты гномских жилых кварталов, и клепсидра на центральной площади. Около клепсидры с весьма сосредоточенным видом копошились гномы.
Жуга, упираясь локтями, продвинулся назад и повернулся на бок. Переложил поудобнее меч.
– Перекусим?
– Давай.
Достали хлеб и мясо. Долго жевали, прихлёбывая из фляжки и глядя на возню трёх гномов на площади.
– Шварц…
– А? – Травник поднял голову.
– Шварц, говорю. – Хагг указал рукой. – Вон, видишь? Стену ковыряет…
Внизу маячила чёрная фигурка монаха.
Золтан лежал вполоборота к травнику, даже сейчас готовый отразить нападение сзади. Обнажённый меч его был рядом, под рукой. «Он никому не доверяет, – вдруг понял травник. – Никому».
Золтан
Хагг.
Рахим.
Фаррух.
аль-Зууб
Жуга сосредоточился, пытаясь разобраться. Не получилось. Все имена были верными, все с ним срослись, и всё же…
– Золтан.
– Мм?
– Эти твои имена… Ты ведь не турок. Отчего тогда – Зууб?
Тот помолчал.
– Так получилось. Я родился в Галиции, вырос у османов. Потом вернулся… Долго рассказывать.
– А почему Хагг?
– Хагг? – переспросил тот. – Так меня прозвали гномы. Была одна история…
– Какая?
– Хватит об этом, Жуга, – немного резко оборвал его Золтан. – Не время сейчас. Зови меня как хочешь, мне всё равно.
Разговор утих, и взоры их вновь обратились к площади. Чёрный угловатый силуэт клепсидры матово светился, сверху вниз по нему то и дело пробегали разноцветные сполохи. Зуд усилился, и Жуга, не выдержав, стянул с руки браслет. Растёр покрасневшее запястье, поморщился: браслет кололся даже в ладони, камень в нём бешено пульсировал.
– Яд и пламя… – Жуга закусил губу и бросил беглый взгляд на гномов. – Что они там делают?
А в следующий миг на площади грохнуло. Ослепительная вспышка белого огня высветила окрестные дома, метнувшиеся прочь фигурки дварагов. Клёпаная железная стремянка отлетела шагов на десять со звоном, слышным даже здесь, бочоночки и трубки брызнули фонтанами искрящихся осколков, бортик бассейна проломился, вода потоком хлынула на камни мостовой. Послышались крики.
Рука взорвалась болью, Жуга невольно вскрикнул, пальцы его разжались. Браслет упал и покатился по камням. Травник едва успел подхватить его у края обрыва и зашипел от боли в пальцах. Потряс рукой, сердито глянул на Зууба – тот поспешно отвёл глаза – и вдруг замер, поражённый внезапной мыслью.
– Золтан! Ч-чёрт… – Он положил браслет на камень.
– Что?
– Какого хрена ты сорвал эту спираль?!
– Видишь ли… – замялся Хагг. – Спираль… Ну… Это – время.
– Я догадался. Дальше!
– А время в царстве гномов течёт по-особому. Здесь можно провести два дня, а наверху пройдёт два века. Скорей всего, они на это и рассчитывали – когда тебя и твоего дружка отпустили бы назад… если бы вообще отпустили, в мире уже никто б не помнил о войне. И тогда я решил…
– Чтоб ты сдох, Зууб! – пробормотал Жуга. Кулаки его сжались. – Ты всё же редкостная сволочь…
Тот пожал плечами:
– Думай что хочешь, но это сработало. Твой талисман сломал клепсидру. Свободные сказали: с тех пор как мы спустились в катакомбы, наверху прошло от силы три часа.
– И почти неделя здесь… – задумчиво пробормотал Жуга. Перевёл взгляд на площадь, на которую со всех сторон стекались гномы. – Клепсидру, конечно, починят. И если мы хотим успеть…
Они переглянулись.
– Пора, – сказал Зууб. – В другой раз так не повезёт.
* * *
«Хоп!»
Двараг обернулся, вскинул руку, отбивая летящий предмет, и выхватил топор, но момент был упущен. Золтан крутанул мечом, метнулся вправо, влево, отыскивая брешь в защите. Клинок скользнул по топору, царапнул рукоять. Дерево не поддалось. Двараг ударил. Золтан увернулся. Остриё клинка, пробив доспех, вонзилось стражнику в плечо. Гном взревел, топор в его руках завертелся смертоносной мельницей. Хагг отскочил, лишь чудом избежав удара. Упал. Поднялся на одно колено.
– Жуга!
Травник метнулся вперёд, на бегу выхватывая Хриз. Замешкался: от ножен не осталось и следа. В руках его был топор. Гном замер, глядя на него, и в этот миг Золтан бросил меч.
– Не-ет!!!
Крик растянулся на века, запёкся на губах. Жуга сам не понял, как всё произошло, время для него будто замедлилось. Он видел, как меч Золтана летит гному в лицо, как тот вскидывает руку с топором… медленно, слишком медленно… Успел почувствовать, как тяжелеет меч в руках, и крепче стиснул рукоять.
…Хриз удлинился с леденящим душу визгом, резко, быстро, и серебристый наконечник чёрного копья ударил в летящий меч. Отбитый возле самого гномьего носа, клинок взлетел, крутясь, описал дугу и исчез в провале. Из глубины колодца донёсся протяжный чистый звон, и наступила тишина.
Жуга облизал пересохшие губы. Покосился на свой меч. Перевёл взгляд на гнома. Снова посмотрел на меч.
Клинок был в ножнах.
– Ра… Рагнур?..
Гном не ответил. Стянул рогатый шлем с прокованным наглазьем. Поднял взгляд на травника.
– Зачем?..
– Мне нужно спуститься, Рагнур. Пропусти меня.
– Ты придурок, Жуга… – выдохнул Золтан, отступая. – Через минуту здесь будет весь город! Он уже позвал своих!
– Это правда?
– Да, – кивнул двараг. – Но вы ещё успеете уйти.
Жуга помотал головой:
– Я спущусь. И будь что будет. Я устал. И так всё это слишком затянулось.
Он обернулся к Золтану:
– Не жди меня.
* * *
Шаг за шагом, по спирали вниз, в слепящей темноте, и только лезвие меча мерцает узкой полосой да вспыхивает браслет на запястье. Жуга спускался медленно, считал ступени. Спешить было некуда – ни один двараг не решится преследовать его на этой Лестнице. С каждым шагом становилось холоднее, накидка из одеяла уже не помогала. На сто двенадцатой ступеньке под ногой звякнуло. Жуга нагнулся, поднял золтановский меч. Помедлил, не зная, куда его девать, и положил обратно. Двинулся дальше.
Всего ступенек оказалось триста. Внизу было холодно и тихо. Высоко наверху угадывался серый круг мерцающего свода пещеры. Жуга вложил меч в ножны и двинулся по кругу, ощупывая стены. Камень был гладкий и холодный – шесть плит,