превращения в страхоблядского высера тысячи адов.

На первый взгляд остался. Несмотря на сутулые плечи и комплекцию дрища, а также мало изменившиеся навыки, дать чухану пинка или отправить его командовать рабами, ответственными за стирку и уборку, никто из бойцов больше не пытался. Нет в ватаге самоубийц, чтобы цеплять эту «типа хилую» отрыжку кошмаров, изредка выбирающуюся из темноты своего распроклятого подвала! Да и сами рабы, которыми нужно было командовать, давно сгинули в подземельях. За что Хайд, впрочем, расплатился усилением избранных на эту роль проштрафившихся бандитов.

Но это сейчас не так сильно волновало «атамана вольной ватаги»; больше его тревожил и наводил на нехорошие мысли просачивающийся в помещение запах крови, а также взгляд девчонки, которая смотрела на него, словно на пустое место. Так же, как он сам глядел на тех, от кого собирался избавиться. Отсутствие части памяти, которая, судя по вопросу, оказалась потеряна, только усугубляло понимание глубины страшной жопы.

— Ты здесь за Хайдом? — мужчина сплюнул на пол. — Зря я согласился на предложение этого демонского высера. Надо было его ёбнуть сразу, когда эта охуевшая сука ещё не набрала сил! — бандит зло зыркнул на незваную и опасную гостью. — Спрашивай, чего надо. Отвечу честно, а ты покончишь с этим быстро. Без вашего, блядь, всегдашнего дерьма.

— А как же этап с угрозами и попытками напасть? — любопытно склонив голову к плечу, спросила девка. — И что ещё за «наше» дерьмо?

— А то ты не знаешь, каким вы, блядь, дерьмом занимаетесь! И ты здесь, — бандит зло посмотрел на собеседницу. — Мои парни не пустят сюда никого. Вообще никого. Если, сука, живые. Я не слышу голосов, но чую кровь. Хватит тебе?! Я, блядь, не собираюсь играть в эти уёбские бирюльки! Явилась спрашивать — спрашивай! А нет — убивай, нахуй!

В конце глава банды вспылил и хотел добавить несколько ругательств в адрес конкретно этой сучьей ведьмы, но всё же сдержался. В конце концов, он понимал, что злить хозяйку положения — неблагодарное занятие. Да и странная, выхолащивающая вспышки эмоций прохлада внутри груди и головы останавливала вспыльчивого и по-звериному жестокого главу разбойничьей банды от поспешных решений. Рука уже забралась под подушку, нащупав рукоять пистолета — и как он сразу о нём не вспомнил?! — но человек не спешил пытаться реализовать свой единственный шанс на выживание, выжидая лучшего момента.

— Нагло. Но умно. Для бандитского отброса, я бы сказала, неожиданно умно, — нежеланная собеседница, нахально игнорируя хозяина помещения, стала разглядывать одну из полок его покоев. — …И скучно, — добавила она с подковыркой. — Что это у тебя там, — бандит внутренне вздрогнул «заметила, тварь?!» — …на полках? Коллекционное вино? — в голосе чудилась насмешка.

Сняв с полки одну из трофейных бутылок — когда-то главарь банды прикарманил себе несколько у жирного купчика, но не смог сбыть, зажопил пить из-за конской цены и оставил бутылки для понта — потерявшая всякую опаску ведьма стала изучать этикетку его трофея.

— Хм, «Золотая лоза», звучит знакомо. А, точно! Лет четыреста назад они выпускали отличный продукт. Правда, их виноградники сожгли мои, кхм, солдаты генерала Шосы… Что же, проверим труды нового поколения.

Хозяин помещения не вслушивался в бормотание увлечённой бутылкой дуры. Напружинив мышцы, он резко вскинул руку, направляя оружие, заряженное спецпатронами — Хайд, ублюдок, спасибо тебе за них! — в наполовину повёрнутый к нему спиной силуэт самоуверенной манды. Ещё пару десятых долей секунды, и из ствола вылетит смертельный сюрприз для охеревших одарённых уродов, а за ним ещё и ещё один. Но… палец просто отказался нажимать на спусковой крючок.

Более того: кисть, рука и всё остальное тело застыли, будто обратились в камень. Как бы мужчина ни силился, но пошевелить удавалось лишь глазами.

«Что, блядь, за херня?!» — в панике подумал он. Разум обуял уже больше, чем просто страх.

— …А, нет: всё в порядке. Агрессивность и тупость в рамках ожидаемого, — повернувшись к нему, проговорила жуткая и ненавистная ведьма, заканчивая свою мысль, будто и не было разрыва в её раздражающе-высокомерном монологе. — Я уже подумала, что удалось совершить прорыв в программировании кукол, — непонятно произнесла она. — Ладно. Не вышло, так не вышло. Стирание памяти и коррекция спящих — тоже неплохо. Хотя с нормальными воителями и монстрами, наверное, опять возникнут трудности.

Вздох.

— Ты не молчи, дружок, рассказывай, — улыбнувшись, подбодрила его колдунья. — Сначала о вашем чернокнижнике. Почему не реагирует на вторжение? Какие у него меры защиты, пути отступления, способности. Те уродцы, что охраняли проход — его работа? Что знаешь о влияющем на разум воздействии, почему никто из бандитов на него не реагирует? А! И про связи с родом Ван ещё расскажи. Имеешь к ним отношение или, может, знаешь тех, кто имеет?

Вопросы брюнетки сыпались, словно зерно из прохудившегося мешка, и на каждый пришлось отвечать, а потом дополнять ответ подробностями.

Пару раз он пытался соврать и запутать эту проклятую суку, чтобы она и её подельники влезли в смертельную ловушку... или хотя бы заранее привлекли внимание Хайда и его тварей. К сожалению, несостоявшаяся жертва обмана быстро доказала, что прекрасно чует ложь, а также способна обеспечить ничуть не менее ужасную смерть (и жизнь перед нею), чем проклятый колдун, за которым она явилась. Никто даже не думал обещать ему жизнь и свободу, но быстрая смерть — это тоже неплохо, если подумать.

Впрочем, он так и не смог заслужить тихого и незаметного ухода.

* * *

Из допроса бандитского главаря, чьё имя я так и не потрудилась спросить, удалось выяснить, что ни о каком влиянии на разум он даже не подозревал, да и не ощущал ничего необычного. Более того: даже ненадолго объединив с ним сознания — процесс, проведённый насильно, оказался довольно сложен и весьма неприятен для обеих сторон — мне также не удалось почувствовать ничего необычного.

Странно.

Ещё любопытнее оказалось узнать о том, что колдун оказался скороспелым самоучкой. По рассказам своего западника, да и на собственном опыте, я прекрасно знаю о сложности искусства химерологии. Да и начертания без учителя не очень-то освоишь. А тут какой-то вчерашний бандит клепает хиленьких, заметно более слабых, чем «бычки» и «коровки» Пауля, но вполне дееспособных и чудовищно живучих притом человеческих химер!

Непонятно.

В теории со стороны алхимика — или всё же чернокнижника? — можно заподозрить притворство. Мало ли, что ему стукнуло