— Интересно, что он здесь делает?

— Ну как что? Наверное, просто зашел зайти в кафе, чтобы выпить кофе.

— Мне кажется, он какой-то хмурый… — отмечает Анна. — Как будто чем-то недовольный…

— Наверное, думает над тем, как бы еще поднасолить нашей подружке, которая не оценила это богатство.

— Да уж… Не думала, что такой горячий красавчик может оказаться таким подонком. Мстительным подонком.

— Но ведь точно неизвестно, действительно ли Терренс распространил все эти слухи и отправлял те письма.

— Я начинаю думать, что больше никто не мог это сделать. В последнее время Ракель поругалась только лишь с ним.

— И что, теперь спускать всех собак на него?

— Да, я знаю, что у нас нет никаких доказательств его вины. Но Ракель вряд ли бы стала говорить такие вещи про кого-либо. Не в ее стиле клеветать на человека.

— Знаю, подруга, но тем не менее… — Наталия выпивает немного напитка из своего стакана через соломку. — Если его вина будет доказана, то он обязан ответить за то, что сделал.

— Уверена, что Ракель не оставит это дело без внимания, — выражает надежду Анна. — Она не станет так просто забывать о том, что кто-то так нагло оклеветал ее и сделал все, чтобы люди начали отворачиваться от нашей подруги, а ее карьера была на грани разрушения.

— Ничего, я верю, что все вернется ему бумерангом. Рано или поздно МакКлайф испытает на себе все то, что приходится испытывать ей.

— Посмотрела бы я, как бы он запел, если бы девушки перестали обращать на него внимание.

— О, уверена, что для него это было бы настоящей трагедией. Зная, что Терренса очень сильно задело то, что Ракель не набросилась ему на шею с радостными воплями, не предложила ему саму себя и без сожаления отшила этого парня.

— Да уж, начинаю верить, что порой слишком красивые люди могут зазнаваться и заходить слишком далеко. Вот Терренс считает себя красивым и неотразимым и очень обижается, если кто-то с этим не согласен.

— Да этот МакКлайф явно нарцисс! Хочет, чтобы все заваливали его комплиментами!

— Скорее всего, — соглашается Анна и выпивает немного напитка из своего стакана. — Иначе это никак не объяснить.

В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза, во время которой Анна и Наталия с интересом наблюдают за сидящим за столиком в полном одиночестве Терренсом, который попивает кофе и что-то изучает в своем смартфоне.

— Может, подойти к этому парню и надрать ему задницу? — предлагает Наталия.

— Хочешь потребовать с него объяснений? — слегка округляет глаза Анна.

— Именно! Хочется высказать ему все, что я о нем думаю.

— А если это не он?

— Ну вот мы и узнаем! Узнаем, кто за всем этим стоит.

— Но мы же не можем просто так подойти к нему и сразу же обвинить в клевете.

— О нет, еще как можем!

— Хочешь просто подойти к нему и потребовать объяснений?

— Да, хочу!

— Нет, Наталия, мне кажется, надо действовать как-то иначе.

— Как?

— Может, нам сделать вид, что ничего не происходит? Подойти к его столику и выдать себя за его фанаток, которые обожают его роль Мэйсона в «American Love Affair».

— Ну знаешь, после того, что произошло, я уже сомневаюсь в том, что хочу называть себя его фанаткой. Не хочется больше называть его горячим красавчиком.

— В любом случае мы должны как-то выяснить правду. Раз уж нам выдался шанс прижать этого парня к стене, то нельзя его упускать.

Анна и Наталия так увлекаются разговором, что не замечают, как в этот момент Терренс встает из-за столика и вместе со смартфоном в руках собирается пройти мимо болтающих девушек.

— Ар-р-р, я не знаю, что сделаю с ним, если выяснится, что это он распространил про Ракель все эти ложные слухи, — уверенно заявляет Наталия.

— Да уж, подумаешь, наша подружка его отшила! — восклицает Анна. — Это же не повод пытаться разрушить ее карьеру и рассказывать всем ложь о ней.

— Грязную ложь!

В этот момент Терренс как раз проходит мимо столика Наталии и Анны и отчетливо слышит, как девушки упоминают имя Ракель. Мужчина отвлекается от своего смартфона, резко останавливается и решает послушать их разговор, присев за один из ближайших свободных столиков.

— Вот поэтому мы и должны потребовать с него объяснений, — решительно говорит Наталия. — Заставить прекратить эту травлю и принести Ракель публичные извинения.

— И сказать, что если он и дальше продолжит этим заниматься, то Ракель разрушит его карьеру и подаст на него в суд за клевету, — добавляет Анна.

— Ой, хорошо бы она это сделала! Так хочется, чтобы этот самовлюбленный придурок лишился всех надежд на главные роли и потерял любовь и восхищение всех своих поклонниц.

— Так и будет, поверь мне. Когда девчонки узнают, как нагло он оболгал нашу подругу, то его все возненавидят.

— Буду молиться о том, чтобы все так и случилось.

Пока Терренс слегка хмурится и нервно сглатывает, Наталия и Анна выпивают немного напитка из своих стаканов.

— Ладно, давай подойдем к нему, пока он не успел улизнуть, — уверенно говорит Анна.

— Да, пошли, — произносит Наталия.

Анна и Наталия снова переводят взгляд на столик, за которым сидел Терренс, и видят, что его там нет.

— Эй, погоди, а где он? — слегка хмурится Наталия. — Куда делся этот красавчик всея Америки?

— Неужели успел уйти, пока мы тут с тобой болтали? — предполагает Анна.

— Это плохо. Мы с тобой упустили шанс узнать всю правду и покончить с этим кошмаром.

— Да уж… Хотя Ракель ужасно обрадовалась бы, что мы помогли ей покончить с этой историей.

— Точно! Ты представь, она возвращается из Лондона в Нью-Йорк и узнает, что мы с тобой вывели ее обидчика на чистую воду.

— Представляю, как бы она была нам благодарна!

— Уж ради подруги мы точно наплюем на то, насколько Терренс МакКлайф неотразимый, горячий и шикарный.

— Да! Никто не смеет обижать нашу подругу! Любой, кто сделает это, очень сильно пожалеет об этом.

— Даже если этот кто-то всеми известный актер.

— Ну да, актер, который прославился благодаря одной лишь роли.

— Да уж… Единственное, чем он может гордиться.

— Видно, он все еще на что-то надеется, если до сих пор не закончил актерскую карьеру и не занялся чем-то другим.

— Ну он же не может пойти работать уборщиком или кассиром! Ты что! Такой шикарный и неотразимый мужчина будет сидеть и пробивать товары! Да упаси Господь!

— И не говори!

Анна и Наталия скромно хихикают, пока Терренс слабо качает головой.

«Нет, я не могу сидеть здесь и отмалчиваться, —