— Ну что, Морган? — радостно спросил капитан Эдден,протягивая толстую ладонь, чтобы помочь мне встать. — Порядок?

— Не-е, — прохрипела я, в свою очередь протягивая ему руку,но тут пол вдруг дал резкий крен. Когда Ник зашептал Эддену что-топредостерегающее, я потеряла сознание.

— Послушайте! — выкрикнул Фрэнсис, аж брызгая слюной отизлишнего рвения. — Я вам все-все расскажу. Я хочу заключить сделку. Мне нужназащита. Предполагалось, я буду только перехватывать партии «серы». Только ивсего. Но потом кто-то психанул, и мистер Каламак решил поменять партииместами. Он велел мне поменять их местами. Только и всего! Я вовсе небиокурьер. Пожалуйста. Вы должны мне поверить.

Эдден молчал, сидя напротив меня и разыгрывая злогополицейского. Погрузочные документы, подписанные Фрэнсисом, невысказаннымобвинением лежали под его толстой ладонью. Фрэнсис сжимался от страха на стулев самом конце стола, в двух стульях от нас с капитаном. В его широко раскрытыхглазах ясно читался испуг. Вид у недоноска в яркой рубахе и пластиковой курткес закатанными рукавами был предельно жалкий. Фрэнсис все еще пытался прожить туубогую мечту, которую ему так хотелось воплотить в реальность.

Все мое тело по-прежнему ныло. Я осторожно потянулась,бросая пристальный взгляд на три картонные коробки, составленные впротивоположном от Фрэнсиса конце стола. Тут мои губы изогнула легкая улыбка. Уменя на коленях, под столом, лежал амулет, который я изъяла у главаря банды изтрех наемных убийц. Прямо сейчас амулет светился омерзительной краснотой, ноесли он представлял собой именно то, чем я его считала, он должен будетпочернеть после моей смерти или в том случае, если за мой контракт будетполучен расчет. Как только недоносок уйдет, куда ему следует, я намереваласьотправиться домой и проспать там с недельку.

Эдден перевел нас с Фрэнсисом в комнату отдыха служащихавтовокзала, чтобы избежать повторения ведьминой атаки. Благодаря местномуавангарду новостей теперь все в городе знали, кто я такая. В результате я вданный момент только того и ждала, что из вентиляции вот-вот повыползают феи. Уменя было куда больше веры в наброшенное мне на плечи ААС, нежели в двухсотрудников ФВБ, что стояли неподалеку. Из-за них длинная комната казаласьчересчур тесной.

Поплотнее натянув на себя одеяло, я оценила его теплотуникак не меньше той минимальной защиты, которую оно давало. В одеяло быливплетены тонкие как паутинки титановые нити, что гарантировало разбавлениесильных заговоров и разрушение средних. У некоторых сотрудников ФВБ имелисьжелтые комбинезоны, пошитые из схожей ткани, и я от всей души надеялась, чтоЭдден забудет попросить меня вернуть ему одеяло.

Пока Фрэнсис что-то там такое бубнил, мои глаза блуждали погрязным стенам, украшенным разными дурацкими сантиментами на предмет заботы орабочих местах, а также того, как лучше угодить начальству. У одной стенырасполагалась микроволновка и повидавший виды холодильник, вдоль другойтянулась заляпанная пятнами кофе стойка. Оглядев ветхий торговый автомат сосладостями, я вновь ощутила голод. Ник с Дженксом сидели в углу, усердностараясь держаться в сторонке.

Тяжелая дверь в комнату отдыха открылась, и я повернулаголову, когда туда проскользнули сотрудник ФВБ и молодая женщина ввызывающе-соблазнительном красном платье. На шее у нее висел служебный значок,а желтый головной убор ФВБ восседал на ее пышной прическе подобно какой-тодешевой бутафории. Я догадалась, что это Джерри и Бристон из торгового центра.Женщина тут же скривила физиономию и саркастически прошептала слово «духи». Яшумно выдохнула. Я бы с огромным удовольствием все ей объяснила, но из этого,скорее всего, вышло бы больше вреда, чем пользы.

Разговорчики сотрудников ФВБ театрально понизились в тонепосле того, как я сбросила с себя личину старушенции и превратилась в изряднопомятую молодую женщину лет двадцати с небольшим, щеголяющую вьющимися рыжимиволосами и изгибами в тех местах, где им полагалось быть. Я чувствовала себяздесь белой вороной. А с перевязью, роскошным фингалом и наброшенным мне наплечи одеялом я, надо думать, смотрелась сущей жертвой автокатастрофы.

— Рэчел! — настойчиво воскликнул Фрэнсис, снова привлекаямое внимание к себе. Треугольная физиономия недоноска совсем побледнела, а еготемные волосы разбились на отдельные пряди. — Мне нужна защита. Я не как ты.Каламак точно меня убьет. Я все-все сделаю! Вам нужен Каламак— мне нужназащита. Предполагалось, я буду заниматься только перехватами «серы». Я невиноват. Рэчел, ты должна мне поверить.

— Угу. — Сверх всякой допустимой меры утомленная, яхорошенько перевела дух и взглянула на часы. Было чуть-чуть за полночь, но мнеказалось, что уже чуть ли не рассвет.

Эдден улыбнулся. Его стул заскрипел, когда он встал на ноги.

— Давайте-ка их вскроем, ребята.

Двое сотрудников ФВБ с энтузиазмом выступили вперед. Я сжалаамулет у себя на коленях и тревожно подалась вперед, желая получше посмотреть.В этих коробках лежала не иначе как перспектива моего дальнейшего существованияна этом свете. Раздался громкий звук отрываемого скотча. Фрэнсис вытер слюнявыйрот, с какой-то нездоровой завороженностью и отчаянным страхом наблюдая запроисходящим.

— Мать твою за ногу, — выругался один из сотрудников, пятясьот стола, когда коробка оказалась открыта. — Там помидоры.

«Помидоры?»— подумала я и невольно вскочила на ноги, охая отболи. Эдден лишь на самую малость меня опередил.

— Они внутри помидорин! — затараторил Фрэнсис. — Лекарства!Они внутри помидорин. Он прячет лекарства в помидорах, чтобы таможенные собакине смогли их почуять. — Побелев как мел под своей гнусной щетиной, он закатал рукава.— Они там. Сами посмотрите!

— Помидоры? — с явным отвращением переспросил Эдден. — Онперевозит их в помидорах?

Идеальные красные помидоры с короткими зелеными стебелькамисмотрели на меня с упаковочного поддона в картонной коробке. Не на шутку изумляясь,я аж раскрыла рот. Трент, должно быть, засовывал ампулу в развивающийся плод, ик тому времени, как помидор созревал, лекарство оказывалось надежно спрятановнутри невинного овоща, к которому не стал бы прикасаться ни один человек.

— Давай туда, Ник, — настойчиво предложил Дженкс, но Никдаже не двинулся с места. Его длинное лицо посерело. У раковины те двоесотрудников, которые открывали коробку, теперь ожесточенно мыли руки.

С таким видом, как будто его вот-вот стошнит, Эдден протянулруку, достал из коробки помидор и принялся внимательно изучать красный фрукт.На идеальной шкурке помидора не было ни единого пятнышка или пореза.

— Я так понимаю, нам, вероятно, следует один из них вскрыть,— неохотно сказал капитан, кладя помидор на стол и тщательно вытирая ладонь обрюки.

— Я этим займусь, — вызвалась я, когда в комнате повислонапряженное молчание. Кто-то немедленно пустил ко мне по столешнице тусклыйстоловый нож. Левой рукой ухватив помидорину, я тут же вспомнила, что правая уменя на перевязи. Тогда я стала озираться, ища чьей-либо помощи. Никто изсотрудников ФВБ встретиться со мной взглядом решительно не пожелал. Хмурясь, яотложила нож. — Ну ладно, — выдохнула я, поднимая руку и опуская ладонь прямона помидорину.