Король Швеции заключил перемирие с московитом на два года, и оно касается только Финляндии, поскольку московит желает продолжать войну в Ливонии. Что же до города Ревеля и других важных крепостей, которые принадлежат шведскому королю в Ливонии, Ваше Величество знает о предложениях, которые Вам некогда были сделаны, и поверьте, что если пожелаете, Вы не найдете короля Швеции в другом расположении духа.

Данзей сообщает королю о смерти Педера Окса[621] и графа Босуэла. Можно как минимум сказать, что смерть Педера Окса не вызывает у него сожаления.

[Письмо королю 24 ноября 1575 года]

Сеньор Педер Окс умер 24 октября. Если бы все зависело от него, король Дании объявил бы себя решительным врагом Вашего Величества, но главные лица Королевского совета всегда противились этому. Я надеюсь, что после этого дела будут вестись с большим благоразумием и мягкостью.

Шотландский граф де Бодуэль тоже умер. Король Шотландии снова посылал к королю Дании с просьбой казнить графа или отправить его в Шотландию, чтобы он понес соответствующее его делам наказание.

В день святого Мартина представители короля Дании и герцогов Гольштейнских[622] встретились в Кольдинге, чтобы провести переговоры и уладить свои разногласия, и можно ожидать хорошего результата; но каждый считает, что если бы сеньор Окс прожил подольше, они бы рассорились.

Письма пяти последующих лет опубликованы не были. Тем не менее некоторые из них есть в манускриптах Французской Национальной библиотеки. И вот одно из них, посвященное Нарве и Ливонской войне, а также письмо Генриха III королю Дании. Как мы видим, власти продолжали заниматься этим вопросом.

[Данзей – королю, 28 февраля 1578 года] (BnF, fr. ms. 2812, fol. 44)

Сир, я нисколько не сомневась, что Ваше Величество в настоящее время уже знает о дьеппских купцах, а именно ответ, который дал король Швеции на письмо, написанное ему Вашим Величеством в поддержку Жана Кокере и его компаньонов, чтобы вернуть товары и добро, захваченное у них в прошлом году на обратном пути из Нарвы. Поистине, Сир, я надеюсь, что корабль будет возвращен им без каких-либо сложностей, как король Швеции им уже неоднократно обещал. Но после того как они долго стремились к этому, они не смогли его получить, а король дал всего четыре паспорта на плавание до Нарвы. С тех пор я отправил королю Швеции письмо, которое вы написали ему в поддержку Мишеля Даблона из Дьеппа и его компаньонов. Я прошу тех, кто ведет его дела (как я уже часто делал прежде), обеспечить, чтобы французские купцы могли вновь по терпимой цене в каком-нибудь надежном месте получить паспорта, чтобы свободно торговать с Нарвой, и каждый день жду ответа.

Король Швеции недавно отправил посла к трансильванцу, которого называют королем Польши, чтобы подтвердить их союзный договор против московита, в котором значится, что те, кто получит паспорт от одной или другой стороны на плавание до Нарвы, смогут туда отправиться без каких-либо препятствий.

[…]

Безусловно известно, что прошлым летом московит подчинил себе бóльшую часть Ливонии, и многие считают, что если бы он не вошел в Литву, поляки не договорились бы с Данцигом, а значит, этот мир продлится не дольше, чем война между трансильванцем и московитом. Трансильванец с некоторыми силами отправился навстречу московиту, но я еще не слышал, чтобы с одной или с другой стороны произошло что-либо памятное.

[Письмо Генриха III королю Дании, 4 марта 1580 года] (BnF, fr. ms. 3304, f. 21)

Высочайший и т. д.

Из писем, что вы нам написали в десятый день прошлого декабря, для нас явствует ваша решимость и твердость запретить и помешать всему, что связано с мореплаванием и морской торговлей. Вы предупредили нас, чтобы мы отговорили наших подданных подвергать себя опасности, которая им может в этом случае угрожать. Хорошо рассудив по этому поводу, мы находим, что вас, по-видимому, более всего побуждает к этим запретам страх, что к вашим врагам привезут ремесленников или военное снаряжение и другие товары, которое ваши враги смогут использовать против вас и во вред вам, и вы в этом совершенно правы. Но нам также показалось, что вы можете, приняв решение, что вышеуказанные вещи, связанные с войной, не должны достигать ваших врагов, при этом все же не нарушать и не прекращать полностью торговлю и мореплавание в Нарву, приносящие пользу и вашим подданным, и всем другим нациям. Мы сердечно просим вас никоим образом не препятствовать нашим подданным и не досаждать им в подвластных вам морях, портах, гаванях, странах и провинциях, когда они отправятся в Нарву вести торговлю и заключать сделки, при условии, что они не пошлют туда и не оставят там ремесленников, а также военное снаряжение и другие товары, служащие войне, но привезут туда лишь соль, вино и другие обычные и не запрещенные товары, которые они обыкновенно возят в Нарву, обменивая их на другие, которые они привозят для пользы и удобства моего королевства и моей страны. Мы уверяем вас, нам всегда сообщали, что наши подданные ведут торговлю именно таким образом и не возят с собой вредных товаров, могущих оскорбить наших друзей – королей и государей. Ведь дружба с ними всегда была и остается более дорогой нашему сердцу, чем вся польза, которую мореплавание и торговля могут принести нашему королевству и нашим подданным. Так мы пишем сейчас г-ну де Данзею, нашему советнику и полномочному послу у вас, и он сможет более подробно вам все рассказать от нашего лица. Остаюсь, и пр.

Первое письмо, опубликованное после 1575 года, датируется 22 октября 1580 года.

Тем временем поляки избрали нового короля. Это был Стефан Баторий, воевода (правитель) Трансильвании; это венгерский князь (окончание -ий указывает на дворянское происхождение). Франция была, пожалуй, довольна этим выбором, потому что польский престол чуть было не занял император Максимилиан II. Но Генрих III, хотя и был смещен польским сеймом, от престола не отрекался и, вероятно, желал вернуть его. Поэтому Данзей следит за тем, чтобы никогда не называть Батория «королем Польши»: он зовет его «трансильванцем», «воеводой Трансильвании» или «палатином Трансильвании». Воевода или палатин соответствовал герцогу Священной Римской империи. Императора избирали семь князей, которых называли пфальцграфами. Трансильвания находится на северо-западе современной Румынии. Баторий был женат на сестре бывшего польского короля Сигизмунда II. Так шведский король Юхан III вновь оказался близким родственником короля Польши, на сей раз не зятем, а свояком. Талантливый и получивший хорошее образование Баторий стал великим королем Польши.