проделал долгий путь, многому научился, и все, что я сейчас знаю, было получено благодаря моему Творению. Многое в нем получилось, как ты уже знаешь, без моего прямого участия. И потом, когда я изучил Вселенную, я понял, что улучшить это практически невозможно. Все работает так, как должно работать. И единственное, что работает неправильно, это разумная жизнь. Я знаю, почему это так. Если бы я мог, я бы создал вас такими же, как я, но это невозможно. Разум невозможно создать, он возникает только путем самозарождения и только в благоприятных условиях — подобно тому, как прорастает семя в плодородной почве. Я чувствую, о чем пытаются виться твои мысли, нет, я не хочу сказать, что люди — это ошибка. Наоборот, люди — это чудо. Вы прекрасны и ужасны одновременно, ваш главный недостаток является вашим главным достоинством, которого лишен я — это ваше тело. Оно является той плодородной средой, в которой растут семена вашего разума, оно дает вам чувства и эмоции, взращивает ваш дух в миллионы раз быстрее, чем рос мой. Но эта скорость является причиной ужасных страданий, боли и горя. Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю.

— Понимаю. Спасибо тебе, Всеотец, за мою жизнь и за твой выбор. — Я упал на колени, и мир вокруг меня дрогнул. Только теперь я начал понимать, по-настоящему понимать свое предназначение и величие Создателя. Быть может, это он сам помог мне, сделал что-то, от чего я четко прочувствовал путь Создателя, его трансформацию от тончайших энергий до плотных и тяжелых, до материи, а потом вновь до тонких энергий совершенно другого, высочайшего уровня. Я прочувствовал, как человеческий разум, сотворенный Создателем, рос и ширился. Эта новая материя начала заполнять собой доступное ей пространство, кипеть и бурлить разными красками — плохими и хорошими — подобно тому миру, в котором я сейчас нахожусь. Но этот процесс только начался, он будет идти еще очень долго. До тех пор, пока этот разум не заполонит все, образуя мощный фундамент, а потом начнет расти сам над собой, пока не станет таким, каким должен быть.

— Тебе незачем благодарить меня, Илан. Вижу, ты вновь коснулся меня своим сознанием.

— Что? — не совсем понял я, тем более, что мысли заволокли мое восприятие.

— Ты уже делал так раньше, в своих снах. Из-за нашей связи ты мог касаться меня и чувствовать мои мысли, слышать голос моей памяти. Именно наша связь позволила тебе так быстро учиться, так много запоминать и усваивать. Через сны ты мог видеть события, влияющие на твое будущее, как тот разговор Тонара и Ниры. Во время сна дух человека сильнее, потому что тело не так сильно угнетает его. Но ты смог сделать подобное здесь, причем неосознанно, как я вижу. Твой дух намного сильнее, чем я предполагал, магистр Илан.

— Да, я что-то почувствовал только что, будто озарение. Оно помогло мне понять часть тебя, Отец, узнать, зачем здесь нахожусь и что мне предстоит. И потому я принимаю твой Дар. — я встал с колен и закрыл глаза. Мой дух словно вырвался из старой скорлупы и начал жадно впитывать в себя силу этого места.

— Да будет так! — громогласно возвестил голос. — Теперь времени у нас осталось совсем немного. Как только ты поглотишь то, что я отдаю, я исчезну, и наша следующая встреча будет зависеть только от тебя. Вместе с силой к тебе перейдет моя память, мои знания. Ты не сможешь сразу все понять, но стремись, учись, и тебе откроется сокрытое. А потом тебе придется сделать выбор, которого не было у меня… Я так ждал нашего разговора! Мне всегда нравилось общаться с людьми. Наверное, так же себя чувствуют дедушки и старцы, наставляя своих внучат. Я радовался вместе с магистрами новым открытиям, возможностям. Но ты, Илан, мой любимый и долгожданный сын. Я с большим удовольствием наблюдал бы, как ты спасешь и изменишь мой мир. Но мне не суждено это. Я чувствую, как меня притягивает неизведанное, и через несколько минут я отпущу свой якорь. Близость неизбежного ослабляет меня все сильнее. Но еще есть время, спрашивай Илан, спрашивай.

У Создателя кончаются силы, которыми он держится за окружающее нас пространство. Мы словно песочные часы — его время уходит, а мое набирает мощь. Он так хочет говорить со мной в последние минуты, что я растерялся и не знал, что нужно спросить. Мне было очень тяжело осознавать, что Отец, которого у меня никогда не было, отыскал меня на столь короткое время и снова исчезнет навсегда. Но нет смысла вопить и кричать, чтобы он не уходил, это неизбежно и, что досадовало меня больше всего — это правильно, так должно случиться. Слезы непрестанно катятся из глаз, и я все-таки задаю вопрос.

— Ты знал, что Грогар и Нира погибнут?

— Нире во многом покровительствовала Марана. Она могла не дать ей умереть, но по какой-то причине решила уйти вместе с ней. Так что о смерти Ниры я знать заранее не мог. А смерть Грогара была для меня очевидна. Я очень много времени был связан с ним и хорошо его знаю. После разрушения Экзона он долго истязался, боролся с чувством вины. Он так и не смог простить самому себе приступ гнева, который охватил его, который оборвал множество жизней. Именно потому что мы были связаны, он чувствовал будущее и то, что нужно делать. Схватка с неравным противником и смерть на твоих глазах — вот что было последним и самым важным уроком для вас обоих. Смелость, честь, отвага, самопожертвование — только эти качества закаляют дух, сбрасывают гнетущие оковы вины. Его жертва укрепила и тебя, Илан. Когда ты вернешься, в твоих силах будет вернуть Грогара. Но мой тебе совет — не делай этого. Пусть я не знаю, куда он отправится, но этого пути не избежать. Быть может, мы встретимся с ним и побеседуем вдоволь. Ему точно не место на Тертусе, он бы больше не захотел оставаться там. И знаешь, что? У меня есть небольшая просьба к тебе:

— Конечно, я слушаю!

— Я хочу, чтобы ты дал мне имя. Мне уже давно хочется иметь имя, но никто не смог уловить вибрации моей сути, чтобы правильно наречь меня, а делать это самому — как-то глупо и неправильно. Вибрации Мараны были громкими и четкими, я без труда услышал ее имя. Но мои вибрации до сих пор не были доступны никому. Быть может сейчас, когда мы слиты воедино