– Что ж, вошь ты или не вошь, но сегодня я ужинаю с тобой. А эти тупицы пусть отправляются подальше!

– Ладно, прощай, Орена. Пошли, Хэнк. Оставь ее с этим жиголо. Такая компания как раз для нее.

Тинкар не понял смысла этого слова, но догадался о тяжести оскорбления по внезапно побледневшему лицу девушки. Он вскочил и схватил китайца за горло:

– Не знаю, что ты сказал, но ты немедленно заберешь свои слова обратно!

Желтолицый ловко вывернулся, вскинул голову и, глядя Тинкару в глаза, процедил:

– Жиголо!

И тогда Тинкар ударил. В следующую секунду спутник Пеи набросился на него сзади. Тинкар поднапрягся, резко развернулся – и тот отлетел на стол. Бледные от ярости, двое мужчин уже в следующую секунду были опять на ногах.

– Мы требуем своего права! – вместе выкрикнули они. – Вы это видели, братья?

– Видели, – прозвучал спокойный голос Петерсена. – Но мы слышали и оскорбление!

– Не станешь же и ты его защищать? На «Тильзине» будет легче дышать, когда его труп отправится в космос!

– Нет, я не стану его защищать. Не думаю, что это необходимо. В крайнем случае ему поможет Орена, которой вы нанесли непозволительное оскорбление. Мотайте отсюда, пока не оскорбили еще и меня, потому что тогда уже я потребую своего права! – Он повернулся к Тинкару. – Вижу, планетянин, ты не останавливаешься на полпути! Сразу двое! Ты будешь на его стороне, Орена?

– Я? Нет. Но если они его убьют, я воспользуюсь своим правом. Впрочем, я спокойна: думаю, этого не потребуется.

– Что все это значит? – перебил их Тинкар.

– Ты их ударил и должен сразиться с ними.

– А что мне оставалось делать? Позволить им и дальше меня оскорблять?

– Нет, следовало опередить их и потребовать дуэли самому. Тогда у тебя в противниках был бы один Пеи, а сейчас их двое.

– Ну и ладно. Когда, где и как?

– Завтра, после полуденного завтрака, в парке номер двенадцать. Поскольку твои удары были ответом на оскорбление, ты имеешь право на выбор оружия. Можешь взять все что угодно, кроме фульгуратора, от него бывает слишком много разрушений.

– Я владею любым оружием, от копья до пушки. Это моя профессия. Но я не знаю местности, что здорово осложняет дело.

– Тогда осмотрим ее завтра утром. Буду ждать тебя в девять часов у ворот номер три.

– Орена, вам не стоило со мной заговаривать, – сказал Тинкар, когда Петерсен удалился.

– Почему? Ты испугался?

От удивления он невольно обратился к ней на «ты»:

– Думаешь, моя жизнь на вашем корабле настолько приятна, что я боюсь потерять ее? Что означает это слово – «жиголо»?

– В межзвездном оно не имеет эквивалента.

– И все же?

– Я бы предпочла не переводить его. Спроси у Петерсена, он объяснит, если захочет.

– Странный народ! Скажи, а эти дуэли, они у вас часто случаются?

– Довольно часто. У нас горячая кровь. У меня было три.

– Ах да, мне же говорили, что ты убила троих мужчин.

– Почему бы и нет?

– Но ты же ведь женщина.

– У тебя дома женщины не сражаются?

– Крайне редко!

– Странный народ! Что же они делают, когда их оскорбляют?

– Их защищает муж или отец.

– А, понятно. У вас женщины либо одиноки и беззащитны, либо находятся в постоянной связи?

– Да.

– Мне бы Земля не понравилась! Ты идешь?

– Куда?

– Ко мне, конечно!

– Нет, сегодня ночью мне нужно выспаться.

– Что ж, иди спать. Завтра утром встретишься с прево по дуэлям и выберешь оружие. Советую взять карабин марки три. Поскольку их двое, ты получишь десять пуль.

Тинкар прекрасно выспался, с аппетитом позавтракал и направился в парк двенадцать. Петерсен уже ждал его.

– Не волнуешься?

– Не особенно. Рисковать жизнью – моя профессия. Просто считаю глупым драться из-за таких пустяков.

– У тебя нет гордости! Жиголо! – хохотнул химик.

– А что означает это слово? Орена не пожелала мне его перевести.

– Понимаю, оно не льстит и ей. Даже удивлен, что ты его не знаешь, это старое земное слово. Оскорбление, которого галактианин не прощает никогда.

Петерсен объяснил ему смысл слова и принялся рассказывать о предстоящей дуэли:

– Вот точка, на которую тебя поставит прево. Противники будут на противоположной стороне: один справа, другой слева. По сигналу вы пойдете навстречу друг другу. С этого момента разрешено все, кроме использования постороннего оружия. Из этой кабины наверху, в которой сидит арбитр, будут считать ваши выстрелы. Любое жульничество на дуэли карается смертью; попытавшегося словчить выбрасывают в космос.

– Ты здесь уже сражался?

– Один раз. Пошли, у тебя всего три часа на изучение местности. Твои противники хорошо ее знают, особенно Хэнк.

В полдень Тинкар явился к прево и выбрал себе оружие.

Он предпочел взять короткоствольный крупнокалиберный карабин с очень высокой начальной скоростью полета пули. Он испытал карабин: тот напомнил ему привычное оружие имперских стрелков.

Когда Тинкар вместе с Петерсеном вошел в ресторан, там его уже ждала Орена. К его живейшему удивлению, добрая половина клиентов приветствовала его дружескими жестами.

– Вскоре все они соберутся в парке, чтобы посмотреть на тебя, – объяснил Петерсен. – Я тоже приду.

– А! Так это еще и увлекательное зрелище?

– Развлечений здесь мало, Тинкар!

«Похоже, все народы одинаковы, – подумал землянин. – Император, подобно доисторическим правителям, организует цирковые игры, разговоры о которых слышал краем уха. Даже галактиане, создавшие самую развитую цивилизацию в этом уголке галактики, падки до кровавых забав… Но впервые один из них, помимо Орены и текнора, назвал меня по имени, отбросив презрительную кличку „планетянин“».

Они позавтракали втроем. Тинкар ел мало, пил только воду, а не пиво, как обычно.

– Думаешь, выкрутишься? – спросил один из проходивших мимо мужчин.

Тинкар улыбнулся в ответ:

– Почему бы и нет? – Он перевел взгляд на свою спутницу. – Почему их отношение ко мне так изменилось, Орена?

– Ты сражаешься сразу против двоих! Это редкий случай, и они надеются, что ты будешь хорошо защищаться.

– Захватывающее зрелище, не так ли?

– Да, но не только это. Мы любим мужественные поступки, даже если они отдают сумасшествием. Да и Хэнк особой популярностью не пользуется.