в мою сторону. – Или мою бывшую?

В сторону Эльвиры Геннадий даже не посмотрел. Она ответила ему тем же.

– Это уже начинается софистика, плавно переходящая в неконтролируемую демагогию, – отрезал Баранов. – В общем, мы возвращаемся на базу. Там сидим и ждем дня «икс». В этот прекрасный момент Геннадий, ведомый интуицией, инсайтом или – я думаю, это будет вернее – точным знанием, идет на этот перевал, находит артефакт и несет его к Бийску. При этом – заметьте – мы все его оберегаем, следим, чтобы он не сломал себе ногу или не потерял руку… Даже помогаем ему доставить сокровище к месту Армагеддона… Билеты на лучшие места в партере у всех нас уже куплены. Мы садимся и смотрим, как силы добра бьются с силами зла, дожидаемся победы добра – она же неизбежна?.. Потом аплодируем, а после того, как будет опущен занавес, говорим Геннадию спасибо и забираем артефакт с собой, поскольку свою задачу он выполнил. Разумеется, Геннадий будет вознагражден за свои старания… Я полагаю, ни у кого возражений нет против этого здравого плана?

План, на мой взгляд, выглядел настолько же здраво, насколько и шизофренически. Если, конечно, он базировался на верных вводных. Геннадий тоже не стал спорить, хотя и бросил почти равнодушно одно только слово:

– Кощунство.

– А зачем нам лишние? – вдруг раздался чей-то голос.

Это спросил Иван Курочкин. Стоя поблизости от Эльвиры, он попытался даже приобнять свою патронессу (та быстро сделала шаг в сторону). Виктор серьезно спросил:

– Это ты про кого?

– Да вон про него, к примеру.

И показал на меня.

– Он не лишний, – заявил Виктор. – Во-первых, он член моей команды, как бы там ни было,

(эх ты, мать честная, а я-то об этом уже и забыл совсем!)

а во-вторых, это не тебе решать, кто тут лишний. Знаешь, в чем разница между командой и экипажем?.. Вот то-то.

Курач, давно усвоивший, что Виктор Баранов уж точно входит в команду, в отличие от него, Ивана, при этих словах скривился и заткнулся. А я сделал себе еще одну зарубку на память. Хотя этого типа, скручивающего руками стойки самолетных шасси, я и раньше опасался, но открыто он еще не выступал против меня. Зачем он это сделал? По собственной глупости или кто надоумил?

Мы отправились в обратный путь. Спуск с гряды был еще менее легким, чем подъем. Кроме того, возле запретной зоны нас уже ждали какие-то две угрюмые личности мужского пола в штатском. Одна из них, безошибочно определившая в Баранове начальника партии, подошла к нему и, не поздоровавшись, поинтересовалась, какого дьявола, собственно, мы тут потеряли, в опасной зоне?

– Да мы с турбазы неподалеку… – изо всех сил изображая туриста, начал «лепить» Баранов.

– Опять с этой базы, – с досадой произнес угрюмый. – Что вас-то всех тянет на этот перевал? Вызовем сейчас вертолет, и вас всех прямиком в ФСБ отправят…

– Ну зачем же в ФСБ? – промурлыкала Эльвира. – Мы же ничего не нарушаем, на территорию не заходим… И даже забора не касались – вдруг он под напряжением?

Игра в глупую красавицу Эльвире удалась. Угрюмый даже слегка осклабился и посоветовал впредь держаться отсюда подальше.

– Да конечно, мы больше сюда не будем ходить, раз нельзя! – стала горячо заверять Эльвира. – А скажите… что тут такого, опасного?

– Я же говорю – опасная зона. Здесь будет подрыв и затопление… Строго говоря, затопление произойдет по ту сторону гор, но сильный камнепад начнется и по эту… Здесь может быть все завалено камнями.

– Но ведь это же будет нескоро? – спросил вдруг Геннадий.

– Скоро, – возразил штатский. – Надеюсь, к этому времени вы свалите отсюда, а то надоело вас уже гонять… – угрюмый стал совсем благодушным. И на том спасибо.

– Ладно, Сергеич, – пошли, – обратился к нему его товарищ. – Это ж не алтайцы, которые тут воду мутят…

– Кстати, вы их тут не видели? – спросил Баранова мужчина, непохожий на фээсбэшника. И описал двух типов, весьма похожих на тех, кто пил водку в «сторожевой башне» нашей турбазы.

– Да вроде нет, – более чем равнодушно пожал плечами Виктор. – Да и похожи они все друг на друга.

* * *

… По возвращении «домой» все участники пешей прогулки расползлись для отдыха. Все, кроме Эльвиры. Потому что она подошла ко мне и сказала просто, но и не ожидая возражения:

– Пойдем. Поговорить надо.

Возразить было можно. Но нужно ли?

– Ты знаешь, чем закончится наша экспедиция? – спросила Эльвира, когда мы незаметно (так я полагал) отошли от скопления пустых домиков и спрятались возле штабеля посеревших и покоробленных досок на краю базы.

– Я ничего хорошего от нее не жду, – сказал я честно. – Во-первых, я не верю в то, что мы что-то найдем… Во-вторых, даже если и найдем что-то ценное, его между всеми заинтересованными лицами поделить будет невозможно. По-моему, это ясно всем, кроме разве что Геннадия, который действительно не вполне отдает себе отчет о происходящем, да еще Иван, который… Уж извини, но тоже не вполне адекватен.

– Чего это ты извиняешься?

У меня были некоторые подозрения на предмет отношений между Мельниковой и Курочкиным, но я их озвучивать не стал. «Киллер-квин» женщина умная, сама поймет… Она поняла.

– Мне он, знаешь ли, не друг и не родственник. Более того, во всей этой компании остался только один человек, которому я могу доверять. Это ты. Но только до определенной степени, и в этом твоей вины нет.

– Спасибо за откровенность, но если ты хочешь от меня правды, то я скажу так: в этой компании нет ни одного человека, которому мог бы доверять я. В том числе и тебе.

– Иного трудно было ожидать, – спокойно заметила Эльвира. – Но подумай сам: почему ты еще жив и для чего вообще нужен здесь?

– Я уже думал об этом, и пока не нахожу вразумительного ответа, – честно сказал я. – Разве что солгулианцы по-прежнему держат меня за своего, и считают, что я по-прежнему предан им…

– Так вот, что я тебе скажу. Это именно так и есть. Судя по всему, что я вижу и слышу, и что смогла узнать от тебя, вся эта сексуальная мишура, которой тебя обматывала Кэсси – камуфляж. Обман и маскировка. Подброшенный нам кусок, в который мы должны были вцепиться и плясать от радости. Не зря ведь я так легко смогла снять с тебя эти кодировки… и меня это всегда беспокоило – ну как так? Думаю, не только я смогла бы с этим справиться. Конечно, рано или поздно тебя бы