— Что ж, я ожидал этого. Если не хочешь по-хорошему… Ты не имеешь права находиться здесь без моего разрешения.

— Что вы хотите этим сказать? — напрягся Лоргус.

— Границы всех государств закрыты на въезд для обладателей черного огня, из-за его разрушительности. При посещении других стран требуется специальное разрешение, где император берет на себя ответственность за таких магов и их действия. В ином случае они не имеют права покидать Темную империю.

В этом он был прав. Я много времени провела в библиотеке дворца и у эльфов, выискивая любую информацию о черном огне. Самом сильном и разрушительном, способном уничтожить города. Обычные огневики не способны обуздать такой огонь или перехватить нити силы.

— Лоран? — Мой муж вопросительно посмотрел на меня, а король потерял невозмутимый вид. Похоже, разговор пошел не по плану.

— Ты никому не сказала? — понимающе усмехнулся император.

— Я не ваша подданная, и вы не докажете, что я обладаю черным огнем.

— У меня есть свидетели.

— Они пристрастны. Один насильно пригласил меня в гости, а второй долгое время желал сделать своей игрушкой.

— Тогда проще простого доказать, что я не прав. Призови огонь.

— Я еще не владею силами в полной мере.

— Не лукавь. Я чувствую в тебе стихию огня — она проснулась. Ты можешь ею не владеть, но вот такой фокус сделает и ребенок.

Движением руки император зажег свечи в канделябре на столе и притянул на ладонь огонек. Тут он опять прав: если рядом есть активная стихия — бегущая вода для водника или сильный порыв ветра для воздушника — призвать ее в разы легче.

Взгляды присутствующих скрестились на мне, и повисла тяжелая пауза.

— Лоран, ты не обязана ничего доказывать. — Лоргус взял меня за руку, успешно скрывая беспокойство.

Я оценила, что муж не стал расспрашивать, почему я умолчала о проснувшемся огне, и внешне никак не показал, что он не в курсе.

— Вам всем стоит вспомнить, чем чреват черный огонь и какой опасности вы себя подвергаете. Иметь необученного огневика рядом — это как селиться у подножия проснувшегося вулкана, — с притворной заботливостью произнес император, нагнетая атмосферу. — Вам же известно, что лишь тьма способна его сдержать, и у вас нет таких ресурсов.

Я криво улыбнулась. Здесь темный немного лукавил. Не рождались сразу с темным огнем, и не было необученных магов, так что всезнающего он изображал зря. Огонь мог переродиться в экстремальных ситуациях. Когда огневик доходил до предела в ненависти или от горя потери — просыпалась древняя кровь, наполняя пламя черным цветом. Насколько успела узнать, у темных лишь императоры жили с таким огнем долго, а все остальные погибали при странных обстоятельствах. Я подозревала, что их попросту уничтожали. Черный огонь — страшная сила, и никто не желал иметь под боком такую угрозу своей власти.

Сжав руку Лоргусу, я поднялась и подошла к свечам. Замерев возле стола спиной к присутствующим, закрыла глаза, абстрагируясь от внешнего мира, как на медитации, и стараясь обрести покой в душе. Хвала магистру Рисаю и Тени с их тренировками.

Воскресила в памяти радость от встречи с Сандром, как светло мне на душе при общении с ним. Удерживая эти эмоции, потянулась внутренне к огню, зовя к себе. Когда почувствовала на открытой ладони тепло, распахнула глаза. На моей ладошке плясал красно-рыжий огонек. Сохраняя сосредоточенность, повернулась к остальным, демонстрируя.

Тишина. И лишь спустя несколько мгновений тихий выдох императора:

— Но как?!

Уж он-то точно знал, что черный огонь у меня есть.

При первых же звуках его голоса я сжала пальцы в кулак, втягивая в себя огонек, и победно посмотрела на императора. Пламя — это эмоции, и огневики подвержены им, как никто из стихийников. Темный просчитался, попросив просто показать ему огонь. Образно говоря, спровоцируй он меня нападением, и в ответ в него бы понесся черный сгусток. Это чисто гипотетически, ведь я не сумасшедшая — себя выдавать, и для защиты у меня есть и другие стихии. Во время своих экспериментов я просто заметила, что пламя меняет цвет в зависимости от эмоций. А какими им еще быть, если призывать стихию во время сражения?

— Как мы все видим, у Лоран обычный огонь, и у вас неверная информация, — с облегчением проговорил король, подводя черту.

— Лорианна, ты же понимаешь, что правда выйдет наружу? — обратился ко мне император, но я вызывающе молчала, и он нехотя отступил. — Хорошо, оставим пока это. Что скажете насчет остального?

— Лоран, сними перчатки, — попросил Лоргус.

Не спеша, я сначала стянула перчатку с руки, где не было браслета, и лишь потом с другой, где находился родовой артефакт. Подошла к креслу императора, демонстрируя ему брачную татуировку.

— Как видите, эти двое не нуждаются в проверке чувств, — елейным тоном произнес Его Величество, испытывая удовольствие от возможности утереть нос темному.

Император изменился в лице, но проигрывать он умел.

— Я могу поговорить с дочерью наедине?

От слова «дочь» меня до сих пор коробило, и я отошла поближе к мужу.

— Если на то будет ее желание и супруг не против, — сообщил король, поднимаясь

— Лоран? — Лоргус тоже встал. Намерение императора у него восторга не вызвало.

— Х-хорошо, — чуть запнулась я, не уверенная, что поступаю правильно. — Только, наученная опытом, предупреждаю заранее: не стоит верить в мое внезапное желание отправиться в гости к новообретенным родственникам. Это будет похищение.

Король подозрительно хрюкнул, замаскировав смешок кашлем, а вот Лоргус, вспомнив прошлое мое исчезновение, веселиться и не думал.

— Я отказываюсь уходить, пока мне не пообещают, что не навредят моей жене ни словом, ни делом.

— Это моя дочь! — возмутился император.

— Прошу извинить, Ваше Императорское Величество, но, помимо участия в зачатии, вас с ней ничего не связывает, и рассчитывать на родственные чувства в данном случае глупо.

Если бы взглядом можно было убивать, то Лоргуса уже бы испепелили.

— Даю слово, — процедил темный.

Тень поклонился, принимая обещание, и, прежде чем уйти, шепнул мне:

— Я буду неподалеку.

Они с королем ушли, и мы остались наедине.

— Чем ты думала? Ты хоть понимаешь, что натворила?! — едва сдерживая гнев, шагнул ко мне Император, едва за ними закрылась дверь.

— Вышла замуж за любимого, — спокойно произнесла я. Данные обещания темные блюдут, и ничего он мне не сделает. — Вас это удивляет? Вы сетовали на то, что Заря выбрала долг перед кланом. Как видите, в отличие от матери, я предпочла любовь, а не трон.

— Неужели ты не понимаешь, что тебя используют?