йеменцев. Так, он назначил Йа’куба б. Йахйу б. Худайна правителем Верхнего Тохаристана, а Мас’аду б. ‘Абдаллаха ал-Йашкури — правителем Хорезма, а он тот, о котором говорит Халаф:

Я говорю всем моим спутникам за Кердером: Мас'ада-бакрит — благодетельный дождь для вдов.

Затем он отправил ему вслед Абана б. ал-Хакама ал-Захрани, и ал-Мугиру б. Шу’бу ал-Джахдами назначил правителем Кухистана. Всем им он приказал держаться хорошего образа действий. Он призвал людей к присяге и они присягнули ему. И сказал об этом поэт:

Я говорю Насру, принеся ему присягу перед всем племенем бакр и его союзниками:

Рука моя тебе — заложник за бакритов Ирака, их вождя и сына их хвалителя.

|1849| Он говорит: а до этого Наср назначил правителем Хорезма ‘Абдалмалика б. ‘Абдаллаха ас-Сулами, и он проповедовал перед ними и говорил в своей проповеди: “Я не грубый бедуин и не фазарит, смешавшийся с набатеями. Меня возвысили дела и я их прославил. Да, клянусь Аллахом! — я буду применять меч в своем месте, и кнут в своем месте, и тюрьму там, где в нее следует сажать. Вы найдете меня неуклонно решительным в осуществлении цели, обрушивающимся на раздоры, и вы пойдете у меня прямо по дороге и откажетесь от своенравного сворачивания с величайшего пути, или я буду бить вас так, как бьет коршун птиц на водопое, то с одного бока, то с другого”.

Он говорит: прибыл в Хорасан из Балкайна один человек, которого послал Мансур б. Джумхур. Его схватил один из клиентов Насра, которого звали Хумайд, бывший начальник монетного чекана в Нишапуре, подверг его побоям и сломал ему нос. Он пожаловался на него Насру, и Наср приказал уплатить ему 20 тысяч [дирхемов] и подарил ему [почетную] одежду, сказав: “Тот, кто сломал тебе нос — один из моих клиентов и не является ровней, чтобы я допустил тебе мстить ему. Поэтому не говори ничего, кроме хорошего”.

Сказал ‘Исма б. ‘Абдаллах ал-Асади: “Эй, балкайнец, расскажи тому, кто придет, что мы приготовили племя кайс для раби’и и тамим для ал-азда и осталось племя кинана, для которого нет того, кто бы мог поравняться с ним”. А Наср сказал: “Всякий раз, как я улажу какое-нибудь дело, вы его приводите в расстройство”.

Говорит Абу Зайд ‘Омар б. Шабба: мне рассказал Ахмад б. Му’авийа со слов Абу-л-Хаттаба, который сказал: к Насру б. Саййару прибыли от имени Мансура б. Джумхура Кудама б. Мус’аб ал-’Абди и один человек из племени кинда. Он спросил: “Повелитель верующих умер?” Они ответили: “Да”. Он спросил: “И в правление вступил Мансур б. Джумхур, а Йусуф б. ‘Омар бежал с престола Ирака?” Они сказали: “Да”. Он сказал: “Поистине мы из неверующих в вашего Джумхура!” Затем он заключил обоих в темницу и держал их свободно. Он послал одного человека, который пошел и увидел, как Мансур произносил хутбу в Куфе. Тогда он выпустил их и спросил Кудаму: “Вами правит человек из племени калб?” Он ответил: “Да, мы между |1850| кайситами и йеменцами”. Он спросил: “Как же не овладел ею [Куфой] кто-нибудь из вас?” Он ответил: “Потому что, как сказал поэт:

Всякий раз, как мы опасались несправедливости от какого-нибудь эмира, мы призывчли тогда Абу Гассана, и он собирал войско”.

Наср рассмеялся и присоединил его к себе.

В этом же году Йазид б. ал-Валид сместил Мансура б. Джумхура |1854| с управления Ираком и вручил его ‘Абдаллаху б. ‘Омару б. ‘Абдал’азизу б. Марвану.

В этом же году в Хорасане произошли раздоры между йеменцами |1855| и низаритами и ал-Кирмани в этом же году открыто выразил неповиновение Насру б. Саййару. И к каждому из них присоединилась его группа для их поддержки.

Рассказ о том, что было между ними из этого, и о причине, которая возбудила это

‘Али б. Мухаммад рассказывает со слов своих шейхов, что когда ‘Абдаллах б. ‘Омар прибыл в Ирак в качестве его правителя от имени Йазида б. ал-Валида, он написал Насру о назначении его наместником Хорасана.

Он говорит: по словам других, его письмо пришло к Насру после выхода ал-Кирмани из его тюрьмы. Астрологи сказали Насру, что в Хорасане произойдет смута. Наср приказал снять |1856| остаток казначейства и роздал людям часть их жалованья чеканной монетой и золотом в виде сосудов, которые он изготовил для ал-Валида б. Йазида.

Первым, кто заговорил, был человек из племени кинда, большеротый и высокого роста. Он сказал: “Жалование, жалование!” Когда же наступила следующая пятница, Наср приказал нескольким человекам из стражи, чтобы они надели оружие, и рассеял их по мечети, опасаясь, что кто-нибудь станет говорить. И встал тот киндит и сказал: “Жалование, жалование!” Поднялся также некий человек, клиент племени ал-азд по прозвищу Абу-ш-Шай-атин[203], и стал говорить. Встали также ювелир Хаммад и Абу-с-Салил ал-Бакри и сказали: “Жалование, жалование!” Тогда Наср сказал: “Избавьте меня от непокорности! Ваша обязанность — повиновение и единство. Бойтесь Аллаха и слушайте то, чем вас увещевают”.

Тогда Салм б. Ахваз поднялся к Насру, находившемуся на минбаре, и заявил ему; “Эти твои слова нам ни к чему!” И бросились торговцы к своим рынкам.

И Наср разгневался и сказал: “Нет у меня вам жалования после этого дня”. Потом сказал: “Вы мне напоминаете человека, который подошел к своему родному или двоюродному брату и ударил его по лицу за подаренного ему верблюда и за одежду, в которую он его одел, говоря: “Господин мой и кормилец”. И как будто я стою перед людьми, из-под ног которых ключом забило неодолимое зло. И вы передо мною, словно согнанный на рынки скот, который должны зарезать: не продлится [сколько-нибудь] правление какого-нибудь человека, как оно вам уже надоело. А вы, о, жители Хорасана, форпост в пределах врага. Берегитесь же, чтобы не заспорили между вами мечи”.

Говорит ‘Али: говорит ‘Абдаллах б. ал-Мубарак: Наср сказал в своей хутбе: “Поистине, я — прощающий преступления и вместе с тем преследующий за них и, быть может, это будет благом для меня, что вы возбуждаете дело, в котором хотите смуты, и да не сжалится Аллах над вами! Клянусь Аллахом! Я распускал вас и скручивал, скручивал вас и распускал, но нет у меня от вас и десяти [дирхемов]. Поистине, я с вами, как сказал |1857| тот, кто был прежде вас:

Держитесь, друзья наши, мы