– Первые звездные карты были составлены мистиками, – сказал Астроном. – Они трудились усерднее обычных астрономов. Я слышал, что в дворцовых катакомбах Вечного Города трудится тысяча мистиков. Они составляют карты дальнего космоса и общаются с такими существами, о которых мы никогда не узнаем.

Хант бывал в этих катакомбах. Точнее, в их тюремной части. Интересно, слышал ли он о мистиках?

На экране пульта что-то запищало.

– Что означает этот сигнал?

– Мистик-мужчина приближается к орбите Хела. – Астроном цокнул языком. – Сегодня он двигается гораздо быстрее. Это меня впечатляет.

– Неужто душа Коннора окажется в Хеле? – с нескрываемым ужасом спросил Итан.

У Брайс перехватило дыхание. Такого просто не могло быть. Как вообще такое случилось? Может, весной она что-то нарушила в механике ворот и, даже не подозревая, отправила душу Коннора туда?

Установилась гнетущая тишина. Воздух делался все холоднее.

– Почему температура падает? – спросила Брайс.

– Иногда силы мистиков открывают взгляду пространство, через которое путешествуют. – Не дожидаясь ответных слов, Астроном повернул медный обод на пульте. – Что вы видите? Что слышите?

Мужчина-мистик снова задергался. Красная вода перехлестнула через край ванны и закапала вниз, прямо в яму.

– Смотрите, у него посинели губы, – сказал Тарион, заглядывая через перила.

– Вода теплая, – успокоил его Астроном. – Глядите. – Старик показал на экран, где вздымались и опадали кривые линии. Чем-то это было похоже на отображение процесса звукозаписи. – Должен признаться, у новых технологий есть свои преимущества. Прежний способ расшифровки был гораздо сложнее. Раньше я должен был соотносить каждую мозговую волну с правильной буквой или словом. Теперь это за меня делает машина.

«Плевать мне на твои мозговые волны», – подумала Брайс.

– Расскажите, что сейчас происходит с Коннором.

Но Астроном как ни в чем не бывало продолжал бубнить:

– Когда вы говорите, ваш мозг посылает сообщение языку, и так возникает слово. Эта машина прочитывает сигнал и преобразует его. Вам не надо произносить слова.

– Так это же устройство для считывания мыслей, – догадался Тарион.

Лицо русала было бледным. Брайс пододвинулась к Итану. От волка веяло ужасом.

– Можно сказать и так, – подхватил Астроном. – Но сейчас это скорее подслушивающее устройство. Оно слушает разговор, который мистик ведет с тем, кто находится, так сказать, на другом конце провода.

Тарион стоял, заложив руки за спину, и всматривался в диковинный пульт.

– А откуда машина знает, чтó говорит… собеседник мистика?

– Мистик обучен повторять все слова, которые слышит, чтобы мы их прочли.

По экрану побежали буквы, складываясь в слова.

– «Слишком темно, – прочел Астроном. – Слишком темно, и ничего не видно. Только слышно».

– Можете определить, в какой части Хела находится ваш мистик? – спросил Итан, указывая на голографические нижние уровни.

– Точно определить не могу, но, судя по холоду, он забрался глубоко. Возможно, в Пропасть.

Брайс и Итан переглянулись. У обоих были большие глаза.

Астроном продолжал читать:

– «Привет!»

Молчание. Бесконечное молчание.

– Обычное дело, – заверил их Астроном, жестом подзывая к себе.

Преодолевая внутреннее сопротивление, Брайс подошла и сама стала читать слова на экране. Мистик говорил: «Я ищу душу волка по имени Коннор Холстром».

Кто-то (или что-то) ему отвечал:

«Здесь целую вечность не было никаких волков. И волк с таким именем здесь не обитает ни живым, ни мертвым. А ты кто будешь?»

Итан вздрогнул и, качнувшись, отошел. Наверное, почувствовал облегчение. Брайс так подумала, поскольку испытывала схожее ощущение.

– Странно, – пробормотал Астроном. – Зачем мистика потянуло в Хел, если твоего друга там нет?

Брайс не желала этого знать. Им пора уходить. Она открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Диалог мистика продолжался.

«Я – мистик», – ответил он.

«Откуда?»

«Издалека».

«Зачем явился?»

«Задать несколько вопросов. Ты ответишь на них?»

«Если смогу, обязательно отвечу».

«Как тебя зовут?»

Пауза. Потом ответ: «Танатос».

Брайс шумно втянула воздух.

– Принц Ущелья, – прошептал Тарион, пятясь от экрана.

«Знаешь ли ты, где сейчас Коннор Холстром? Находится ли он в Костяном Квартале Мидгарда?»

Пауза затянулась. Пики звуковых волн превратились в горизонтальную прямую. Потом… «Кто тебя послал?»

«Волк, русал и женщина-полукровка. Наполовину фэйка, наполовину человек».

Брайс не представляла, каким образом мистик узнал об их присутствии. Она не желала знать о каналах восприятия этих несчастных, обреченных пожизненно плавать в своих ваннах.

«Как их зовут?» – спросил Танатос.

«Не знаю. Так ты ответишь на мои вопросы?»

И снова долгая пауза.

– С этим нужно кончать, – сказал Итан, указав на ванну мистика, где вода покрывалась ледяной коркой.

«Они сейчас слушают наш разговор?»

«Да».

Опять тишина. Потом демон-принц сказал: «Дай-ка мне взглянуть на них. Хочу их увидеть».

Глаза мистика, лежащего внизу, широко раскрылись.

39

Резкий вдох – это все, чем Брайс позволила выразить свое недовольство. Она смотрела на голограмму в центре планетария, где появилось мужское лицо.

У Танатоса были вьющиеся, коротко стриженные волосы. Лицо обаятельное, но неулыбчивое. Сильное тело, облаченное в темные доспехи с затейливой росписью. Он смотрел прямо на Брайс, словно видел ее глазами мистика.

Астроном отошел от пульта, бормоча молитву Луне.

Судя по движущимся губам Танатоса, разговор продолжался. Выражение лица у демона было голодным.

«Я чувствую на тебе запах звездного света».

Принц Ущелья откуда-то ее знал.

Астроном пятился от пульта, пока не оказался у стены. Он трясся от ужаса.

Темные глаза Танатоса пронизывали ей душу. «Ты – та, о ком рассказывал один из моих братьев».

Итан с Тарионом смотрели на нее и на демона, готовые схватиться за оружие. Хотя что они могли сделать?

– Я пришла спросить о душе друга. Не знаю, почему я говорю с тобой, – сказала Брайс и тихо добавила: – ваше высочество.