Ариэлла и Оуэн уже о чем‑то оживленно болтали, и Элис, взяв Александру за руку, потянула ее за собой в холл.

— Вы не можете вот так отказаться от него! — в отчаянии воскликнула миссис де Уоренн.

Александра больно прикусила губу.

— Вы не понимаете. Он думает обо мне самое худшее. И он… — Александра вдруг запнулась. Она не могла сказать Элис правду, но сдерживать свои чувства было еще труднее. — Он предложил мне брак, но по неправильным соображениям, и я ему отказала.

Элис не выглядела удивленной, и Александра догадалась: она знает о злосчастном предложении. Ну конечно, ведь муж Элис был самым близким и давним другом Стивена! И Александра тут же принялась гадать, о чем еще известно этой женщине. Словно прочитав эти мысли, Элис взяла Александру за руку и сжала ее.

— Мужчины могут быть такими глупцами, — тихо сказала она. — А откуда вы знаете, что он предложил брак исходя из неправильных соображений?

Александра молчала, не зная, что ответить.

— Я люблю его, — наконец произнесла она. — А он меня — нет.

Элис улыбнулась.

— Вы уверены? — загадочно спросила она и уже шепотом добавила: — Есть кое‑что, о чем вы должны знать. Стивен — сдержанный человек. Он никогда не покажет своей привязанности, любви. Он просто не знает, как это делается. Стивена растил покойный герцог — жестокий, тяжелый, грубый и черствый человек. Пример всегда был у Стивена перед глазами, Александра.

— Вдовствующая герцогиня тоже говорила мне об этом, но Стивен может быть таким нежным… — еле слышно произнесла она.

— …И только потому, что питает к вам глубокие, истинные чувства, — подхватила Элис. Теперь в ее голосе звучала искренняя убежденность. — Но есть кое‑что еще. Стивен очень чувствительно реагирует на тему отцов и детей — во многом благодаря тем ужасным отношениям, которые были у него со старым Томом. Я скажу вам даже больше. Стивен поклялся, что никогда не позволит своему ребенку появиться на свет вне законного брака, — вы знали об этом?

Александра так и застыла на месте.

— Нет, не знала. Но почему? У многих знатных людей есть внебрачные дети.

Теперь Александра была уверена в том, что Элис знает о ее беременности.

— Боюсь, об этом он должен рассказать вам уже сам. Но тема незаконнорожденных детей будоражит его, как ни одна другая. — Элис внимательно посмотрела на нее.

Мысли лихорадочно роились в голове Александры. Она чувствовала, что ей дали важные ключи к решению какой‑то загадки, и стоит только пролить свет на эти таинственные детали, как все встанет на свои места. Но Александра не могла понять, как сложить вместе кусочки этой запутанной головоломки.

— Вам стоит спросить Стивена о его отце — а заодно и о том, почему он поклялся, что никогда не позволит другому мужчине растить своего ребенка.

Нервная дрожь снова объяла Александру. Если это была ахиллесова пята Стивена, многое становилось понятным.

— Вы уверены?

— Более чем уверена, — с улыбкой ответила Элис. — Есть надежда, что все наладится, моя дорогая. Если, конечно, вы не влюблены в этого очаровательного, бойкого Сент‑Джеймса.

— Я люблю его, но только как друга. Настоящую любовь я чувствую лишь к Стивену, — сказала Александра. Неужели и в самом деле еще была хоть какая‑то надежда? Если это так, она будет бороться за свою любовь, их любовь, за будущее их ребенка!

— Я так и думала! — возликовала Элис.

Они вернулись в гостиную, и Оуэн тотчас бросил в сторону Александры встревоженный взгляд. Она улыбнулась лучшему другу, успокаивая его, но на самом деле едва ли была сейчас в порядке. Мысли по‑прежнему беспорядочно метались в сознании. Помнится, Стивен был в такой ярости, когда речь зашла о внебрачном потомке… Александра терялась в догадках, но не могла представить, что вызвало такой гнев. Вероятно, у герцога были незаконнорожденные братья или сестры, которые пострадали из‑за своего бесправного положения. Может быть, это оказало на него глубочайшее воздействие? Это было единственное заключение, к которому она могла прийти. Но потом Александра вспомнила о неистовстве, в которое пришел Стивен, когда она отказалась отдать ему их общего ребенка. Клервуд пришел в ярость при мысли о том, что Александра выйдет замуж за прежнего возлюбленного и они с Оуэном будут растить это дитя.

Что ж, Александра должна все объяснить Стивену еще раз, но только более осторожно, деликатно. Она обязательно найдет нужные слова теперь, когда знает, как чувствительно реагирует Стивен на эту тему, как его ранит упоминание о внебрачных детях.

Прошло несколько минут, и выражение лица Оуэна изменилось. Помрачнев и неодобрительно нахмурившись, он подошел к окну гостиной, резко сунув руки в карманы пиджака. Александра обернулась, чтобы посмотреть, что же привлекло внимание друга. Стоило ей это сделать, как Кори взвизгнула от изумления. Оливия тоже помчалась к окну, а Ариэлла удовлетворенно, будто зная о причине всеобщего волнения, заметила:

— Ну, что там еще случилось?

Когда все находившиеся в комнате прошли мимо, чтобы выглянуть в окно, Александра нашла в себе силы тоже бросить взгляд во двор. А там Рандольф де Уоренн мастерски управлял фермерской повозкой внушительных размеров, заполненной роскошными тепличными ярко‑алыми розами. Рядом, привязанный к заднему крылу повозки, резво несся Эбени, оглашая округу радостным ржанием.

Сердце Александры неудержимо забилось.

Остановив повозку, Рандольф лихо спрыгнул вниз и направился к дому. Кори с улыбкой взглянула на старшую сестру и стремглав промчалась через гостиную, чтобы открыть парадную дверь.

В комнате повисла пугающая тишина — единственным звуком, который слышала сейчас Александра, было оглушительное биение ее сердца.

Что Стивен задумал? Что все это означает?..

Рандольф бодро шагнул в гостиную и тотчас направился к Александре.

— Добрый день, мисс Болтон, — поклонился он, не в силах сдержать доброй усмешки.

Она вся дрожала — она просто не могла дышать…

— Что он теперь замыслил?

— Полагаю, он прислал вам цветы, Эбени и маленький символ его любви. — Рандольф улыбнулся и вынул из нагрудного кармана коробочку для ювелирных украшений. — Уверен, вам не надо снова объяснять, что мне запрещено возвращаться в Клервуд с цветами, лошадью и этой драгоценностью.

Александра в недоумении уставилась на бархатную коробочку. Герцог вернул ей браслет.

— Почему он все это делает?

Брови Рандольфа выразительно поднялись, он поспешил открыть коробочку, держа ее так, чтобы Александра могла увидеть содержимое.

— Его светлость особенно настаивал на том, чтобы вы приняли это, мисс Болтон, — торжественно произнес он и добавил: — Думаю, он просто без ума от любви.