— Тогда почему же вас отпустили одних, почему они вам не помогают, а остались на теплоходе? Почему вам двоим предоставили решать все вопросы? Причем очень нелегкие. И если бы я не вмешалась, то дело уже завтра бы было закрыто. А ведь то, что сделала я, — перевод дела в Тарасов, с таким же успехом могли сделать и они. Ведь есть же у них связи в тарасовской милиции? Вам все это не кажется странным?

Заказчицы мои переглянулись, обменялись какой-то информацией, помолчали. Наконец Ирина начала говорить, осторожно подбирая слова:

— Понимаешь, Таня, наверное, это со стороны кажется странным. И, скажем, герои какого-нибудь романа так бы себя не вели. Но мы живем в реальной жизни. Перед тем как мы ушли с корабля, у нас был маленький совет. И мы решили… Понимаешь, именно мы — ребята на нас не давили! Мы решили, что в Козьмодемьянске справимся сами. Наверное, это было слишком самонадеянно, но ни Катя, ни я в такие ситуации не попадали, опыта нет, и нам показалось, что у нас получится. Понимаешь, нам хотелось сделать это одним, не вмешивая в это никого. Мы… как бы это сказать? Ну, нам казалось, что это наш долг. Перед Сашей и перед Геной. Это очень глупо?

— Да нет, я понимаю. — Понимать-то я понимала. Но только Иру с Катей. Действия мужиков были мне по-прежнему непонятны.

Словно отвечая моим мыслям, в разговор вступила Катя:

— А ребята должны были договориться в Тарасове с адвокатами, с похоронами и все такое… И расходы брали на себя. Мы подумали, что это вполне нормально.

Нормально, чего же тут ненормального. Но ведь мужики не первый день на свете живут, они-то должны были знать, как нелегко придется девчонкам, что дело при таких обстоятельствах попытаются побыстрее закрыть. Или они считают, что легче все исправить не на стадии расследования, а в суде? Что там, кстати, Ирина говорит:

— ., деловые же люди. Отдых у них — только эта неделя. Все. За год они умотаются, так хоть неделю отдохнуть спокойно. К тому же ребята так устроили, что как раз к их приезду в Москву там надо будет решать какие-то дела: встречи, еще что-то. И Игорю, между прочим, будет труднее всего — он не только за себя пахать будет, но и по Сашиным и Генкиным делам. Так что ты не грузи его очень-то.

Господи, какая трогательная забота. Но, с другой стороны, вполне понятно: Игорь сейчас представляет интересы Иры и Кати, поскольку Саше уже ничего не надо, а Гена под следствием. Так, стоп.

— Девочки, а кто вообще будет заниматься делами? Ну, Гену мы, я уверена, — а что я еще должна говорить: конечно, уверена, — вытащим. А вот Сашина фирма — что с ней?

— Я буду.. — похоже, Катю очень удивил мой вопрос. — Кто же еще? Пока, конечно, Игорь. А потом сама займусь. Я более-менее в курсе дела. — Она помедлила и неуверенно добавила:

— В общих чертах.

Похоже, слишком в общих. Память-то у меня, Катюша, неплохая. И я отлично помню, что вы с мужем «в дела друг друга не лезли». Так кто же управлять будет? Геночка? А ведь очень даже неплохой мотив убийства — это вам не двенадцать тысяч, это гораздо больше. И к тому же алиби у Катеньки нет: она вполне могла, пока Гена мотался за цветочками для любимой жены, оглушить, а потом и зарезать обожаемого мужа. Способ убийства не очень-то женский, жена могла бы и как-нибудь иначе мужа убрать, не подставляя при этом любовника. Или любовник ей тоже надоел, и совершила она это не сама, а по ее просьбе новый воздыхатель? Чтобы потом вместе с ней тихо-мирно управлять фирмой, добывая хлеб с маслом? А вот на эту роль замечательно подходит Игорь. Ну, а я им тогда зачем? И почему она допустила наши с Игорем отношения? И почему я не заметила в ней и тени ревности? Нет, Татьяна Александровна, что-то твое воображение не на шутку разыгралось. Остынь.

— Катя, а у Игоря есть полномочия решать дела Саши и Гены? — Кате не удалось вклиниться в мой словесный поток, она лишь кивнула головой. — Ага, очень любопытно! Никому ни слова, что я была тут у вас. Ясно? Ну ладно, мне пора работать.

Девицы покивали головами. Мы уже вылетели из милиции и стояли на тротуаре. Сценка, наверное, была еще та: Ира с Катей застыли словно изваяния, придавленные моей энергией, а я носилась между ними, отчаянно жестикулируя. У нас даже зритель был — тот самый меланхоличный мужик в «Жигулях», который меня сюда привез. Наше представление вызвало у него умеренный интерес, он даже стекло пониже опустил. Я еще раз взглянула на него. Мысль!

— Девочки, я без денег. Совсем. Подкиньте до теплохода доехать.

— Конечно, — немедленно отозвалась Катя и вытащила из сумки деньги, протянула мне и добавила:

— Это же называется дополнительные расходы, правильно?

Я схватила деньги, поблагодарила Катю кивком головы, еще раз подумав, что она очень даже удобная клиентка, в отличие от Ирины. Так, что мне им надо сказать? Или спросить? Черт, времени уже нет. Ладно, одно нужное дело я тут сделала — расследование в скором времени переведут в Тарасов и не закроют. Остальное — по ходу действия.

— Все, девочки, я побежала. Мы с вами обо всем договорились. До свидания, удачи!

— До свидания! — вдогонку хором крикнули мне Ира и Катя.

Я рванула все к тому же водителю, решив, что, поскольку машин поблизости больше нет, я имею полное моральное право его поэксплуатировать.

— Поехали, — без предисловий сообщила я ему, плюхаясь на переднее сиденье. — На пристань. Там мой теплоход стоит, только ты остановишься так, чтобы меня не заметили.

— Ясно.

Водитель без дальнейших вопросов развернулся и рванул с места.

Через пять минут мы выехали на пристань, где он остановился именно так, как я и просила, — довольно близко к теплоходу, но видно нас не было, поскольку машина очень удачно спряталась за каким-то сооружением. Я расплатилась со своим невозмутимым водителем и потихонечку стала пробираться к теплоходу 5 Используя свои уникальные способности в области атлетической гимнастики, мне удалось забраться на теплоход, минуя трап и парадный вход. Стараясь двигаться как можно незаметнее, я первым делом проверила местонахождение оставшихся на теплоходе членов нашей теплой компании. Они не обманули моих ожиданий и находились, естественно, в баре, проводя время в горестных размышлениях и распитии традиционного спиртного напитка, помогающего таким размышлениям.

Так, ребята в порядке, мне мешать не будут. Жалко только, не могу я услышать, о чем они там треплются, — очень уж далеко сидят. Ну и ладно, тем более что, кажется, обо всем важном они уже переговорили. Сидят и просто переживают свое горе.

А мне и без них есть чем заняться. Дело в том, что, когда я перелезала через теплоходные поручни, мне в голову вдруг пришла одна мысль. Я вспомнила мелкий инцидент, который произошел у нас вчера. Тогда мы не придали ему особого значения, даже попытались замять, а вот сегодня, наверное, стоит им заняться. Итак, ищем того замечательного молодого человека, любителя медленных танцев. У него с Сашей произошел конфликт? Произошел. Он Саше угрожал? Угрожал. Стало быть, проработать эту версию я обязана. Среди пассажиров, пожелавших принять участие в экскурсии, я его не заметила. Будем искать на теплоходе.