— Я ничего не знаю о черных камнях.

— Врешь! — прищурился воин.

— Мы вернулись к тому, с чего начали?

— Эр’рил… — предостерегающе протянула Элена.

— Я живу пятьсот зим. Я вижу, когда человек что-то утаивает.

— Я ничего не скрываю, — Арлекин повернулся к столу, будто бы не замечая меч. — И я говорю правду. Я никогда раньше не видел такое яйцо. — Он посмотрел на ведьму. — Но я видел его чистых близнецов.

— Поясни! — потребовал стандиец.

Квэйл шагнул к столу и оперся о него.

— Я уже говорил вам, что в Блэкхолле я видел немало отвратительного, немало жестокостей. Иногда кара падала на тех, кто ее заслуживал, иногда — на невиновных. Это лабиринт, полный пыток и страданий. Стоны и вопли звучат всегда. Через какое-то время к этому привыкаешь, как к птичьему щебету в лесу. Страдание окружает тебя, он уставился на яйцо. — И вот однажды я забрел в зал на самом нижнем уровне из тех, на какие мог проникнуть. Длинный зал, протянувшийся глубоко в толщу горы. По обеим его сторонам были сделаны ниши, а в каждой из них — базальтовый постамент, на котором покоилось мастерски высеченное и прекрасно обработанное яйцо такого же точно размера и очертаний, как это. Но они не были черными, как полночь, напротив, сияли, как рассвет. Потому что были сделаны из сердце-камня.

— Из сердце-камня? — шепотом повторила Элена.

— Чудесное зрелище, — кивнул Арлекин. — Длинный зал, уходящий в бесконечность, и алые яйца, сияющие чистотой, которая пробирала тебя до самого нутра, заставляла ощутить целостность. Тогда я впервые за все время пребывания в этом ужасном месте рыдал… Но не от страха или боли, а от восхищения и восторга. Хотя, не могу не отметить, зрелище получилось пугающим — такая красота в самом средоточии мрака.

— Яйца из сердце-камня в Блэкхолле, — Эр’рил опустил меч. — Яйца из эбенового камня здесь. Бессмыслица какая-то…

— А может, и нет, — Элена свела брови на переносице. — Когда мы ломали врата, эбеновый камень превратился в сердце-камень. Лишнее доказательство некой еще не познанной связи между этими двумя видами камней?

Стандиец помрачнел еще сильнее.

— Есть связь или нет, — вмешался мастер Эдил, — но заполучить сотню этих мерзких изделий в такой близости к нашим берегам — достаточная причина для беспокойства.

— Я тоже так думаю, — согласилась Сай-вен. — Без сомнения, они отравляют воду одним только своим присутствием.

— Мы придумаем, как отбуксировать обломки корабля вместе с его грузом подальше от берега, — согласилась Элена. — А тем временем изучим корабельный журнал и посмотрим, сумеют ли наши ученые выудить хоть какие-нибудь сведения об этих яйцах, — она не спеша отошла от стола и уселась в кресло. — Время поджимает. Я не осмеливаюсь тратить его впустую на тайны, которые заведомо не имеют разгадки. Нам нужно бросить все силы и средства на подготовку к войне, если хотим победить.

Эр’рил прошел через всю комнату, чтобы занять место у спинки кресла Элены, а ведьма продолжала:

— Я хотела бы, чтобы четыре полководца наших различных войск три дня посовещались. Главный шкипер дри’ренди должен подготовить флот, плывущий по поверхности моря. Мастер Эдилл — войско мер’ай, которое будет перемещаться под водой. Лорд Тайрус, как глава пиратского братства, займется разведкой и передовыми отрядами. И, наконец, Мерик, тебе предстоит назначить командующего Грозовыми Тучами, а также встретиться с остальными капитанами, чтобы подготовить ваши боевые корабли к перелету.

— Я займусь этим немедленно, — ответил эл’вин.

— Нам также следует предупредить Веннара и войско д’варфов, — добавил Эр’рил. — В настоящее время он и его пехота двигаются от Пенрина к Каменному Лесу.

— Я подготовлю распоряжения для каждого из полководцев, — продолжала девушка. — Эр’рил в течение нескольких последующих дней будет выступать в роли связного. Через семь дней наши силы должны быть готовы выступить против Блэкхолла.

— Мы справимся! — главный шкипер стукнул кулаком по подлокотнику.

— А как насчет опасности в горах? — спросил Арлекин.

— Предоставь мне позаботиться об этом, — Элена смотрела на черное яйцо.

Квэйл поглядел на лорда Тайруса, потом на ведьму.

— Я хотел бы попроситься на службу, — сказал он. Разрешите мне пойти с вами в горы.

— Зачем? — напрямую спросил Эр’рил, а Элена нахмурилась.

— Посмотрите — разве я воин? — Арлекин поднял руки. — Я вор, карманник, таящийся в тени. Какой от меня прок там, где звенят мечи и гремят боевые барабаны? Но я хочу приложить свои умения там, где они могут потребоваться, хочу пройти до конца тот путь, на который однажды ступил.

Прежде чем ведьма ответила, Эр’рил опустил ладонь ей на плечо.

— Если мы отправимся в этот поход, то Элена должна быть окружена людьми, которым доверяет безоговорочно. Она может не замечать слухов о предательстве, но я не таков.

Девушка хотела возразить, но Эр’рил остановил ее строгим взглядом.

— Я по-прежнему твой советник? Твой вассал и твой защитник? — холодно спросил он. — Или ты уже лишила меня этих обязанностей?

— Нет, конечно, — спокойно ответила ведьма.

Стандиец заметил боль в ее глазах. Возможно, не стоило рубить сплеча, но Элена иногда была слишком доверчивой. Хотя многое произошло за минувшие зимы, в душе девушка оставалась слишком мягкой и слишком ранимой. Поэтому он защищал ее. Проявлял твердость там, где Элена не могла. Столетия, проведенные в странствиях, достаточно закалили его.

— Я не знаю тебя, Арлекин Квэйл, — сказал Эр’рил. — И несмотря на поручительство лорда Тайруса, не могу доверять тебе. Я ценю твою помощь, ты подвергался опасности. Поэтому тебе щедро заплатят.

— У меня хватает золота, — разведчик щелкнул ногтем по золотому колокольчику, а потом стремительно попятился к двери.

Когда дверь за ним закрылась, лорд Тайрус покачал головой.

— Ты не знаешь человека, чью помощь так беспечно отвергаешь.

— Само собой, — воин равнин оставался непреклонным.

— Близится полдень, — проговорила Элена. — Может, следует разойтись и заняться подготовкой к войне?

— Схожу посмотрю, как там обстоят дела в совете, — поднялся мастер Эдилл, опираясь на руку Сай-вен. — По-моему, они скоро вцепятся друг другу в глотку.

Остальные направились к выходу, уже прорабатывая в голове подробности предстоящей подготовки.

Элена проводила их до дверей. Для каждого у нее нашлись слова ободрения, каждому она тепло пожала руку. Эр’рил наблюдал за ней. Ее вьющиеся локоны обрамляли бледное лицо прекрасной рамкой, выдавая элв’инскую кровь. Но если элв’ины были тщедушными и тонкокостными, Элена обладала округлыми формами, словно цветок, выросший на удобренной земле, а не былинка, гонимая ветром.