прежде чем успела что-то сказать, среди гостей появилась сама Светка, в камуфляже.

— Света, что за вид⁈ — Камила ошарашенно уставилась на «сестру» и, понизив голос, одернула её. — Ты бы могла успеть переодеться! Я даже взяла тебе платье! Голубое, под цвет твоих глаз!

— Да какое платье без макияжа? — Светка хмыкнула, расправляя плечи, и незаметным движением убрала в карман торчащую из разгрузки гранату. — Макияж за пять минут не наложишь!

Камила хотела еще повозмущаться — такой день, а Светка в камуфляже, как произошло нечто, чего не ожидал никто. Появился Данила. Это, конечно, было ожидаемо. Но не то, в каком облике он пришёл. Огромный. Рогатый. В чёрной, эбонитовой чешуе.

Камила застыла, разинув рот. Не только она.

Весь зал замер в шоке. Перешёптывания стихли разом, а на их месте повисла гробовая тишина.

Данил вышел не от главного входа, а сбоку, из-за стены рядом с алтарём. Массивный, внушительный, с рогами, сверкающими под светом люстр.

На секунду казалось, что он сам — языческое божество, шагнувшее в мир смертных.

— Света, это что такое⁈ — выдохнула Камила, всё ещё не веря своим глазам.

— Это Даня, — невозмутимо ответила Светка, хотя Камила и без того ощущала своего мужа в этом гиганте.

Блондинка, скрестив руки на груди, с удовольствием наблюдала за шокированными дворянами.

— Больше нет претензий к моему наряду, «сестрёнка»? — усмехнулась она. — Ну, теперь можно запускать невесту.

Камила моргнула, собралась, кивнула и жестом подозвала помощницу.

— Позови невесту.

А Данил шагнул вперёд и остановился у алтаря.

* * *

За пару минут до выхода к алтарю

Я, значит, весь в дилемме. Идти к алтарю вот так? В полном рогатом великолепии, как залётный гость из Астрала? Ну, придется: Красивой-то нет.

Ладно, я хотя бы Ледзора вылечил. Это главное. Одним меньше, осталась только своевольная тигрица.

Камила быстренько отправила ко мне Ледзора, и тот явился с ухмыляющейся рожей, но стоило ему завидеть меня, как ухмылка слегка поползла вниз.

А ещё через минуту полностью исчезла, потому что он сам же словил демонскую бактерию, а вместе с ней — рога, эбонитовую чешую и плюс ещё полметра роста. Хорошо, что в церкви потолки высокие.

И вот стоял ещё один чёрный рогатый монстр, моргал в шоке.

А потом Ледзор, счастливый как медведь, нашедший бочку мёда, аж захлопал в когтистые ладони.

— Ого! Граф, а мне так нравится! Хрусть да треск!

Я закатил глаза.

— Обычно, чтобы снять вирус, надо разрядиться в бою и устать, — пояснил морхалу. — Но я тебе помогу.

Ледзор, понятное дело, был доволен, светился, как новогодняя ёлка.

— А можно так остаться? — мечтательно вздохнул Грандмастер.

— Слишком сильно для гостей свадьбы, — отказал.

Ну, обычно надо драться, чтобы вирус вышел, но теперь я ещё и ускоренная вакцина. Просто коснулся Ледзора, выкачал лишнюю энергию — и всё, вирус сдуло.

Ледзор вернулся в свой обычный вид, разве что сильно уставший.

Грандмастер слегка пошатнуло, но тут же получил энергококтейль от служанки, выпил залпом, восстанавливая силы.

— Хо-хо-холод! — довольно выдал Ледзор, потягиваясь. — Граф, но ощущения были что надо!

Ну рад за тебя, конечно. Я перевожу дух и начинаю думать. А теперь к проблемам: Красивой нет. Либо она где-то гуляет, либо что-то случилось. В любом случае я не мог просто так оставить оборотнице, заражённую вирусом. Надо вылечить. И всё-таки ждать её или идти к алтарю вот так, в чешуе? Ответ приходит сам собой. Светка сообщает, что Камила волнуется, больше затягивать свадьбу нельзя.

Я выдвигаюсь.

Выхожу в зал, весь такой красивый в эбонитовой чешуе, становлюсь у алтаря и ловлю шокированные взгляды гостей. Оценим реакцию. Священник трясётся, будто перед ним не жених, а сам нечистый дух. Дворяне умолкли, рты у них открыты, будто они пытаются словить ветер. Царь Борис удивлённо поднимает брови. Ну ещё бы! Для него это такой же сюрприз, как и для всех остальных.

Кстати, я тоже удивился. Сам Государь на моей свадьбе? Это у дворян редкое явление.

Я видел его реакцию и заставил себя не ухмыльнуться, хотя губы так и тянулись в веселой улыбке. Ох, ну ещё бы — такие лица у гостей не каждый день увидишь. Графы, бароны, князья — все как один ошарашенные. Особенно шокирован Павел Горнорудов — это ведь его дочь выходит за такого красавца.

Соблазн лыбнуться велик, но если бы я сейчас ещё и оскалился, так священник точно бы грохнулся в обморок, и свадьбу пришлось бы откладывать до вызова запасного батюшки.

Но я держался. Камила что-то распоряжается, суетясь у края зала, и я замечаю движение в конце коридора. Подготовка к выходу невесты.

Сначала появляется Акела. Гигантский волкомедведь идёт спокойно, неторопливо. Густая шерсть, исполосованная шрамами, массивная туша, бубенцы на ошейнике приглушённо звенят в такт его шагам. Картина внушительная — живое предупреждение, что род Вещих-Филинов — не те, с кем стоит связываться.

За ним уже идёт Настя.

Я моргаю, ловя себя на том, что любуюсь невестой. Платье ослепительное — пышное, расшитое серебряной нитью, сияющее в свете люстр. С одной стороны подол ловко придерживает Шипучка, идя на четвереньках и аккуратно удерживая ткань пятой и шестой лапками. С другой шествуют два подросших големчика-кустарника, хотя один из них упорно норовит уткнуться в шлейф кроной-головой.

Настя не останавливается, доходит до алтаря и замирает, удивленно смотрит прямо мне в лицо.

— Даня? — её голос в мыслеречи полон недоумения.

Я слегка усмехаюсь.

— Ага! Не узнала? — Она моргает, оглядывая меня с ног до головы. — Пришлось остаться в этом облике, чтобы оптом вылечить Красивую. Надеюсь, ничего страшного, что я сегодня так?

Настя молча смотрит, и, кажется, наконец осознаёт, за кого именно выходит замуж. За неугомонного телепата, вечно экспериментирующего с Астралом и психикой окружающих.

— Даня, конечно, нет! — вспыхивает Настя, а затем, будто в подтверждение своих слов, у неё вырастают волчьи уши — острые, рыжие, идеально сливающиеся с её распущенными волосами. Она улыбается, и клыки удлиняются, острые, хищные, добавляя её облику дерзости и хищного обаяния. — Теперь хоть немного в твоём стиле. Так ведь лучше? — усмехается Настя, слегка склоняя голову набок.

Я киваю с ухмылкой:

— Очаровательно выглядишь.

И тут раздался бах.

Священник, который и так стоял на последних нервах, упал в обморок.

Прямо без лишних движений — бах!

Гости тут же загомонили, пересуды зашипели по рядам, пока послушники подхватывали бедного батюшку и утаскивали его в угол, приводить в чувства.

Камила, напряжённая как струна, переговаривалась с прислужницей церкви, что-то торопливо выясняя.

Я связался с ней по мыслеречи.

— Какие-то проблемы?