Йохан вытаращил глаза. «Как ты всё вовремя просёк, Курмо, – подумал он, – на тебя действительно можно положиться!»

– Зараза! Батарея села, – быстро выпалил он. – Вот ведь барахло! Не вздумайте такое приобрести: то и дело требует подзарядки!

Он подошёл к Курмо и направил на него мобильник. Сначала ничего не происходило, затем тёмные чешуйки трепыхнулись, и Курмо слегка приподнялся. Он издал металлическое жужжание и, дёргаясь, повернул голову влево. Те двое подростков расслабились, теперь они явно пришли в восторг.

– Крутая штуковина! Где ты её достал?

– Вы не знаете приложение Stealing Creatures? – Йохан сделал вид, что удивлён. – Я скачал его из World of Dragonfights.

– Э-э?

– Ну, с помощью приложения! – воскликнул Йохан. – Можно скачать всё из любой незащищённой компьютерной игры.

– Как?

– Залогиниться, выбрать, скачать, распечатать!

Один из подростков бросил окурок и растёр его ногой. Он нахмурился. Пристально посмотрел Йохану в глаза.

– Нет пока ещё таких больших 3D-принтеров! – медленно произнёс он.

– Скажу только: геймшоп на Шёнхаузер-аллее, – выпалил Йохан.

– Что? – спросил другой.

– Чувак, там можно это распечатать! Разве вы не знаете? Магазин компьютерных игр в Панкове?

Теперь на лицах этих двоих снова появилась лёгкая неуверенность. Йохан решил, что пора из этого выкарабкиваться.

– А, так вы не из Берлина?

– Не-а, мы здесь в школьной поездке, – сказал один из них, и Йохан сделал вид, что это всё объясняет.

– Окей, – пробормотал он небрежно, – поможете мне положить это в чемодан?

Они взялись за дело.

Курмо изо всех сил притворялся окаменевшим, к тому же он оттянул всё тепло со своих чешуек. Они казались холодными, совсем как металлические.

– Ну, пока! – пробормотал Йохан подчёркнуто непринуждённо и, когда уже был достаточно далеко, крикнул сквозь тьму: – Не забудьте: приложение называется Stealing Creatures. Но лучше подождать до следующего месяца. Тогда выйдет третья часть Heavenly hell. Там будут мегадраконы, естественно, со всевозможными навыками. А этого я правда не рекомендую. Ну, сами видели. Так себе работает.

Фрау Тоссило отперла дверь квартиры. Её обступила тишина. Только холодильник гудел, и больше – ни звука. Никто не воскликнул: «Уррр, ты пришла!» Ничьи округлые лапы не семенили по коридору, никто не прокричал: «Добрый вечер, фрау Тоссило, мы в гостиной».

Она посмотрела на часы, затем на крючки для одежды. Чёрная куртка Йохана там не висела, и его изношенных кроссовок она тоже не увидела. Может, они оба наверху? Но вряд ли, сегодня ведь среда. Фрау Тоссило даже не нужно сверяться с расписанием, распечатанным для неё Йоханом, – она точно знала, что его отец по средам возвращался домой после обеда.

– Курмо? Курмо Зильфур? Йохан? Вы здесь?

Может, они решили подшутить над ней? Где-то спрятались? Наверное, она должна их искать. Ну, хорошо, тогда поехали. Она задумалась, прикусив губу. Тщательно прочесала все комнаты, открыла все шкафы и заглянула за каждую дверь, приговаривая: «Ну, где же вы?» Даже в духовке посмотрела, хотя ни Йохан, ни Курмо туда бы не поместились. И нигде не заметила сине-золотого кончика драконьего хвоста, и ниоткуда не высунулось смеющееся лицо мальчишки. Что происходит? Где они?

У фрау Тоссило по спине пробежал озноб. Такого с ней давно не случалось. С тех пор как Курмо, Янка и Йохан вошли в её жизнь, она не зацикливалась на каких-то страшных, навязчивых переживаниях. Не только потому, что у неё не оставалось на это времени, нет, ей просто больше не хотелось об этом думать. Теперь она предпочитала думать о чём-то хорошем. Например, что Йохан и Янка оказались на самом деле вполне сносными, и что – конечно, она не желала себе в этом признаваться – в некотором смысле было приятно узнать их поближе. Иногда по вечерам они сидели вчетвером на пушистом ковре, и Янка вдруг начинала хихикать, потому что Курмо опускал веки, а затем поднимал их кончиком хвоста. И вот, когда Янка начинала смеяться и никак не могла остановиться, фрау Тоссило тоже очень хотелось захихикать. Она этого не делала. По крайней мере, в открытую. Но в ней просыпалась радость, которой она раньше не знала. А когда она лежала ночью в постели и Курмо тихо клокотал, свернувшись калачиком рядом на ковре, фрау Тоссило думала о том, что сейчас Янка и Йохан спят прямо над ними. И тогда она ощущала, как её грудь переполняет какое-то новое чувство, и оно ей нравилось.

* * *

В замочной скважине повернулся ключ, дверь открылась. Йохан с трудом переводил дыхание, по раскрасневшемуся лицу текли капли пота. Он катил за собой двойника Розового принца. А где же Курмо?

– Здрасьте, фрау Тоссило! Вы уже пришли, извините!

– Грррру, – приглушённо донеслось из чемодана.

Фрау Тоссило почувствовала такое облегчение, что едва не схватила Йохана за плечи, чтобы нежно и сильно обнять.

Йохан открыл чемодан, и Курмо распрямился. Он выпрыгнул наружу, преисполненный энергии. Его тёмные глаза сверкали, грудь вздымалась.

– Гуляли, – ликовал он, – гуляли на природе!

Фрау Тоссило так радовалась их возвращению, а восторг Курмо был настолько заразительным – она и думать забыла, что вообще-то должна на них сердиться. Она не ругала их, не произнесла ни одного грубого комментария. И когда Курмо и Йохан рассказали ей о своём приключении на детской площадке, она даже почувствовала некоторую гордость за них.

– Ловко вы провели тех типов! – сказала она. И удивилась: – Не сговариваясь заранее? А как же вы догадались, как подыграть друг другу? – А потом выдала: – Если это делает тебя таким счастливым, я, пожалуй, тоже как-нибудь отважусь пойти с тобой на прогулку.

Однако следующей из их «драконьего трио», отважившейся отправиться на прогулку с Курмо, стала не фрау Тоссило, а Янка. Причём среди бела дня. Сидя за своим столом, она выписывала в тетрадь английские выражения, а Курмо копался кончиком хвоста в рисунках Йохана. «It is raining cats and dogs» не означает, что идёт дождь из кошек и собак, а просто: «Льёт как из ведра». А фраза «It will be sunny again» переводится как: «Снова засияет солнце». Янка подняла взгляд.

– Снег пошёл! – закричала она, бросаясь к окну. – Смотри, Курмо, снег идёт! Снег!

Дракон взобрался на кровать так быстро, как только мог, и тоже посмотрел в окно. С неба сыпались пушистые снежные хлопья.