Катя вдруг замирает и хмурится. Я улыбаюсь.

–Катюш, теперь даже посмотреть не так испугаются.

Мы с Колесниковой доедаем пирог и решаем, что надеть вечером. Я понимаю, что за вещами все равно придется идти. Да и лучше это делать самой. Если вдруг дома окажется мама, Чиж не сможет спокойно смолчать. Будет скандал.

– Ты куда? – спрашивает подруга, выходя из душа с полотенцем на голове.

Я как раз обуваюсь.

– Шмотки заберу, к тебе перетащу. Как раз вечером Чиж и заберет.

Катя хмурится.

– Ален, ты уверена? А если отчим дома будет?

– Нет его. Он сегодня на смене, я посчитала. И на домашний позвонила, никто не взял. Не переживай, я быстро. Все заберу и можно будет забыть об этом доме навсегда.

– Новая жизнь? – улыбнулась Катя.

Все именно так. Я сегодня весь день будто на крыльях летаю. Все с нуля, и все горизонты открыты, потому что крепкое плечо рядом. Чиж, он ведь как стена нерушимая. Вместе мы сможем все. Я уверена в этом!

Пройдя до калитки, отворила ее. Помахивая хвостом, к ногам подбежал Дружок.

– Привет, родной, как дела? – обняла собаку. Подумала о том, что Дружок – единственный, кого мне будет не хватать. Но забрать его некуда.

Повернув ключ в замке, прошла внутрь. В доме был полный беспорядок: на полу в гостиной валялся сломанный стул, стол был завален пустыми бутылками и остатками еды. Меня затошнило.

Стараясь не думать и не обращать внимания, я проскочила в свою комнату. Достав с верхней полки спортивную сумку, принялась закидывать в нее свои вещи. Схватив с письменного стола две фотографии в рамке – папы и сестры, отправила их туда же. Осмотрелась. Сняла со стены белого плюшевого зайца, это отец подарил нам с сестренкой. Ее заяц с ней, а мой… он всегда будет со мной. Это наша связь с Марусей.

Я уже направилась к выходу, как вдруг открылась входная дверь. На пороге стоял отчим. Выглядел он погано: недельная щетина, красные безумные глаза. В его руках был пакет.

– О, смотрите, кто пришел, – он улыбнулся, оголяя ряд испорченных кариесом зубов.

Мне стало не по себе. Черт, все-таки не на смене. Я подняла на него уверенный взгляд.

– Слушай, дай пройти.

Он опустил взгляд на мою сумку.

– А че так? Уходишь, даже не сказав папочке «прощай»? – отчим прошел в комнату, закрыв за собой дверь. Я старалась не подпускать его к себе.

– Слушай, достаточно. Правда. Давай я уйду, и мы замнем все конфликты…

Я делаю шаг назад, а он наступает.

– Ты че злая такая, а? Давай по-человечески сядем, выпьем. Я вон беленькой принес, – он поднимает в руках пакет, в этот момент я срываюсь к дверям. Но не успеваю добежать, эта верзила перехватывает меня, беря в захват.

– Ну, куда же ты, а? – его руки начинают шарить по моему телу, я пытаюсь отбиться – кусаю его, толкаю, но все без толку.

– Уберись от меня, бл*ть! – кричу, понимая, что он не отступит.

– Иди сюда, сука, – он буквально наваливается на меня, сбивая с ног. Я лечу на пол, больно ударяясь плечом. Эта сволочь залезает на меня, пытаясь содрать джинсы.

– Отпусти, ублюдок! Отпусти! – мой крик превращается в вой. Потому что понимаю – я бессильна. Он огромный, в нем массы больше меня в четыре раза. Но я также осознаю, если это случится – мне конец. Я просто не перенесу этого. Поднимаю вверх руку и, схватив первый попавшийся предмет, бью им по голове уроду. Тяжелая статуэтка лошади. Он сваливается с меня с грозным шипением, а я, схватив сумку, выбегаю из дома.

Молочу подруге в дверь, судорожно осматриваюсь назад. Катька выходит через пару минут. Забегаю во двор, отталкивая ее, закрываю за собой калитку.

– Что случилось?

Игнорирую ее вопросы. Проскальзываю в дом. Сбросив на пол сумку, даю волю слезам. Обессиленно спускаюсь по стенке, крича во все горло. До сих пор места там, где касались его отвратительные лапы, горят огнем. Меня тошнит и трясет.

– Ален, я ведь говорила тебе, не иди сама…

Я не хочу говорить об этом. Я хочу в душ. Смыть его отвратительный запах, смыть воспоминания об этом доме и забыть навсегда.

Прохожу в ванную, скидывая с себя одежду. Ужасаюсь тому, что вижу в зеркале: на скуле уже налился синяк и огромная царапина, до плеча вообще больно дотронуться. И, кажется, оно начало опухать.

Предплечья в следах от хватки его пальцев, черт. Как мне теперь показаться Чижу на глаза? Он же увидит и спросит. И я знаю, что так просто он не оставит. Как бы проблем себе не нажил. Отчим – та еще тварь. Несмотря на то, что алкаш, еще может натворить гадостей.

Принимаю душ, думая о том, как сегодня избежать встречи с Ванькой. Вдруг в дверь начинает тарабанить Аленка. Закутавшись в полотенце, выбегаю к ней. Она напугана.

– Там Чиж во дворе.

У меня внутри леденеет все. Я хватаю ее за плечи, с мольбой заглядывая в глаза.

– Катя, милая. Не впускай его, пожалуйста. Скажи, что я заболела и легла спать. Соври что-нибудь, но не впускай.

– Ты что? Да он просто прибьет меня, Алена! Иди и скажи ему правду!

На глаза выступили слезы.

– Нет, ты не понимаешь! Он убьет отчима!

– Ну, туда ему и дорога!

– Катя, пожалуйста. Мне стыдно признаваться в этом. Я ушла, забрала вещи. Больше там не появлюсь. Это в прошлом. Давай просто замнем эту историю. Я не хочу, чтобы Чиж видел, в какой семье я росла!

Колесникова стояла на своем.

– А то он не знал твою семью!

Она не понимает!

– Одно дело догадываться, а другое … Я для него сейчас принцесса нежная, а после того, как узнает… и отношение будет другое. Еще хуже, если жалеть меня начнет.

Я заглядываю ей в глаза, бесшумно шепча слова мольбы. Она прикрывает глаза, собираясь с силами.

– Ладно.

Катя выходит за дверь, а я припадаю к стене, прислушиваясь к происходящему на улице.

– Че ты несешь? – раздается напряженный голос Чижа. – В смысле, заболела? Дай пройти!

– Нет, Чиж, там мой папа!

– Да мне насрать!

Вдруг раздается грохот. Он выбивает дверь, а я испуганно застываю в проходе. Чиж заходит в комнату, его напряженный взгляд сканирует мою фигуру. И я вижу, как с каждой пройденной секундой его глаза наполняются тьмой.

Глава 7

– Кто?! – ревет так, что в ушах становится больно.

Я спешу