И это было последнее, о чем подумала девушка, переступая через свои моральные принципы и проваливаясь в темноту ночного номера.

Мистер Варни, казалось, был озабочен лишь одним. Не включая свет, он сразу приступил к делу. Повернувшись к Дэнис, он принялся страстно ее целовать. Девушка податливо подставляла под его влажные поцелуи свое лицо. И он, не видя сопротивления со стороны Дэнис, приступил к главному. Его рука ловко расстегнула ее жакет...

Дэнис почувствовала, как ладонь Энкла Варни тронула ее грудь, и от этого прикосновения вся разомлела, где-то внизу живота у нее сладко заныло, и это ощущение было настолько приятным, что ни о чем другом уже ей думать не хотелось.

Энкл жадно ласкал губами ее грудь, и от этого тело Дэнис само по себе начало ритмично двигаться. Он торопливо расстегнул на ее брюках молнию, резко сдернул их и повернул девушку спиной к себе...

И тут она почувствовала, как в ее ягодицы уперлось что-то теплое, плотное и необычное. Дэнис скорее догадалась, чем поняла, что это восставшая плоть Энкла Варни, готовая к любви...

Она ощутила сразу несколько эмоций. Это были и стыд, и стеснение, и некоторое любопытство. Сладкий туман немного рассеялся, и теперь она чуточку переживала, правильно ли она поступает... Но ее сомнения быстро рассеялись под натиском животного инстинкта, который вскоре заставил ее забыть обо всем.

И она, совершенно расслабившись и закрыв глаза, ощущала, как его орган трется об ее ягодицы, чувствовала, как его прохладные руки гладят ее бедра, поднимаясь скользящими движениями к ее грудям...

Нельзя сказать, что девушке очень нравились прикосновения Энкла Варни. Ее теоретическое представление о телесных ласках и любовных нежностях было совершенно иным: более нежным, трепетным и всепоглощающим. Но неискушенная в любви Дэнис никогда еще не испытывала ничего другого, поэтому сейчас ее тело принимало то, что предлагал Энкл Варни.

И даже более – оно жаждало этого.

Вскоре Дэнис от мужских прикосновений уже просто изнемогала – ей хотелось еще и еще этих жарких, немного грубоватых мужских ласк. Она почувствовала, как между ног разлилось влажное тепло, и тут окончательно поняла, что желает, чтобы мистер Варни обладал ее телом так, как захочется ему.

И Энкл Варни почувствовал это. Поэтому, не особо церемонясь, он нагнул ее над столом, который стоял посередине номера, сдернул с Дэнис трусики и быстро вошел в нее...

Ощутив боль, Дэнис вздрогнула и вскрикнула от неожиданности, раскрыв глаза. Ей даже захотелось оттолкнуть Энкла и освободиться от него. Но он крепко держал ее в своих объятиях и двигался в ней, не останавливаясь. Стол начал шататься сильнее и под тяжестью тел уныло заскрипел.

Дыхание Энкла Варни стало прерывистым и бурным...

И Дэнис больше не противилась ему, хотя ее пальцы впились в столешницу...

Она грудью и животом лежала на столе, думая: побыстрее бы все закончилось.

И вскоре оно закончилось.

Энкл Варни наполнил высокие бокалы шампанским. Они его выпили. Залпом. Напиток показался Дэнис странным на вкус: не то горьковатым, не то солоноватым. А может, просто не привычным.

От шампанского голова девушки быстро стала наливаться тяжестью, перед глазами все куда-то поплыло. Ну вот – и что? – перед тем, как провалиться в глубокий сон, успела подумать разочарованная Дэнис.

Утром, когда они проснулись в одной кровати в неуютном номере придорожного мотеля, у обоих было сумрачное настроение и ощущение какой-то неудовлетворенности.

Дэнис вдруг поняла, что в ее душе совершенно не осталось чувства, похожего на любовь.

Энкл Варни стал для нее не таким хорошим и желанным, каким был вчера. И даже больше, в ней неожиданно начало зарождаться тоскливое чувство неприязни к нему.

Только теперь, после всего, что между ними произошло, она поняла, что не хочет больше близости с ним.

Больше всего ей хотелось сейчас поскорее оказаться у себя дома.

У обоих болела голова.

– У тебя есть с собой аспирин? – сухо спросил он, не глядя на девушку.

– Нет, – покачала она головой и посмотрела на него.

Энкл Варни недовольно наморщил лоб. В эту минуту он выглядел не таким уж интересным. Его веки припухли, глаза покраснели, за ночь на обрюзгших щеках и длинном подбородке вылезла колючая суточная щетина.

– Почему ты мне не сказала, что у тебя до меня никого не было? – мрачно спросил Энкл Варни, почувствовав, что она его рассматривает.

– Что-то изменилось бы? – опустошенно спросила Дэнис.

– Нет, но я должен тебя попросить об одной услуге, – вдруг сказал он, проворно вставая с кровати и оборачивая вокруг талии простыню. – О том, что произошло между нами, никто не должен знать. Особенно на работе.

– Почему? – Дэнис это показалось странным.

Он бросил на нее злой взгляд, точно она хотела, как минимум, выведать у него государственную тайну и продать ее врагам.

– Одевайся, я отвезу тебя домой. – Энкл Варни не стал себя обременять объяснениями.

Дэнис готова была разрыдаться от обиды. Все, что с ней происходило сейчас, было не из ее Мечты. Там все совершалось по-другому: ее любовь состояла из обоюдного тепла, нежности и заботы.

Дома ее головную боль как рукой сняло и без лекарств. Дэнис долго стояла под прохладным душем, не зная, радоваться ей или плакать из-за всего, что произошло с ней. Почему-то пришло в голову вчерашнее видение и тот величавый Голос, который даже не намекнул, а четко произнес, что пришло ее время быть счастливой. И Дэнис недоумевала, неужели все, что с ней произошло, это счастье?

Нет, она не хотела такого счастья.

Или, может, вовсе не было этого голоса, и все эти ангелы с колокольчиками, поляна, окруженная дубами, выдумка ее воображения?

Прохладные струи ударялись о ее круглые плечи и, омывая тело, скатывались вниз. Развернувшись в тесной душевой кабине, она подставила под воду лицо, надеясь смыть с себя негативные мысли. Ей нужно было во всем разобраться и привести к общему знаменателю все противоречащие друг другу события. Но сколько бы Дэнис ни стояла под душем и ни думала обо всем, осмысление произошедшего все равно не приходило. И ей надоело истязать себя. Пусть будет так, как будет, в конце концов решила она.

Накинув на мокрое тело махровый белый халат, она босыми ногами прошлепала в кухню, сварить кофе.

Не успела Дэнис налить в чашку ароматный дымящийся напиток, как к ней постучалась соседка.

– Будешь кофе? – спросила Дэнис у загадочно улыбающейся Флоры Трип, державшей в руках яблочный пирог.

– Конечно. С пирогом. Только испекла, – мгновенно откликнулась Флора и поставила пирог на стол.

Она распоряжалась на кухне Дэнис, точно была у себя дома. Без разрешения достала из кухонного шкафчика большую керамическую чашку, пока Дэнис ходила к себе в комнату, чтобы переодеться, налила в нее кофе и, не дожидаясь, пока вернется владелица дома, разрезала ножом на ровные сегменты яблочный пирог.