Митя вздохнул и отстранился от нее. Потом достал из кармана носовой платок и осторожно вытер Машино лицо.

Грустно улыбнувшись, он ласково провел ладонью но ее щеке и тихо сказал:

— Прости меня еще раз, девочка! Не знаю, что со мной, по я словно с ума схожу рядом с тобой! — Он опустился на кровать я обхватил голову руками. — Я люблю Алину, жду не дождусь, когда она станет моей женой, но в своей постели вижу только тебя, и стоит мне закрыть глаза… — Он махнул рукой и снова посмотрел на Машу. Страдальческая гримаса скривила его лицо. — Я постоянно хочу тебя как женщину, хочу целовать тебя, ласкать твое тело… Знаю, это невозможно, я отчаянно люблю другую девушку, но искушение настолько велико, что сегодня, когда увидел, как Алексей целует тебя, чуть не бросился на него с кулаками!

Маша потрясение смотрела на него и с трудом нашла в себе силы, чтобы прошептать:

— Митя, как ты смеешь об этом говорить? Ты сам меня подталкивал, чтобы я заинтересовалась бароном. И теперь говоришь такие страшные и нелепые вещи, я с трудом верю, что все это не сон!

— К сожалению, все происходит наяву, и я не могу позволить себе того, на что решался во сне… — Митя вновь обнял Машу, но теперь уже более мягко и даже нежно, и ласково спросил:

— Неужели ты ничего, кроме отвращения, ко мне не испытываешь?

— Митя, ты думаешь, что говоришь? — вскрикнула Маша и с негодованием посмотрела на него. — Минуту назад ты сказал такое, что я почувствовала себя чуть ли не уличной девкой! Или ты считаешь, будто тебе все дозволено, а я из благодарности, что твои родители воспитали меня, обязана стать твоей любовницей?

— Маша, милая моя, у меня даже в мыслях не было делать тебе грязные предложения! Но пойми меня, я не знаю, что со мной творится. Невозможно любить двух женщин сразу, я это прекрасно понимаю, и знаю, что выберу Алину, а не тебя. Но почему меня не оставляет ощущение, будто я теряю что-то очень важное, без чего остальная жизнь немыслима!

— Извини, но здесь я тебе не помощница! — ответила Маша и почувствовала: еще секунда — и она заплачет, зарыдает во весь голос. Ведь она испытывала то же самое все эти дни. И именно Митя помог ей понять, что ее мучило и не давало спокойно жить с того момента, когда она увидела его рядом с князем на крыльце дома. Она любила его, и теперь в этом не было никакого сомнения!

— Я сейчас уйду и, поверь, больше никогда в жизни не заведу подобного разговора. И завтра заранее переговорю с отцом, чтобы он не противился предложению барона. — Он помедлил секунду и тихо сказал:

— Я желаю тебе счастья, Маша, и прости за все обиды, что я тебе вольно или невольно причинил. — Он подошел к двери, взялся за ручку и, неловко улыбнувшись, попросил:

— Позволь поцеловать тебя в последний раз.

И в следующее мгновение Маша ощутила его руки на своих плечах. И, убей бог, она не помнила, сама ли сделала шаг навстречу или Митя бросился к ней, когда она молча кивнула головой, соглашаясь на этот прощальный поцелуй.

Митины руки обняли ее за плечи. Он осторожно приблизил к ней свое лицо. Темно-синие глаза казались сейчас почти черными и глубокими, словно омут, в который она неумолимо, по собственной воле погружалась, забыв, что есть еще возможность спасения, стоит только оттолкнуть Митю…

Но вместо этого Маша обняла его за шею, прижалась к широкой груди и не удивилась, когда он вместо поцелуя подхватил ее на руки, отнес к кровати и положил на постель.

Она попыталась подхватить падающую шаль, но Митя отбросил ее в сторону. И в следующее мгновение она почувствовала его руки на своем теле. Горячие нетерпеливые пальцы ласково погладили ее шею, ключицы и скользнули вниз. Маша застонала, выгнулась ему навстречу, не понимая, как он так быстро сумел избавить ее и от халата, и от сорочки. Но это не испугало ее, как и то, что она впервые в жизни лежит обнаженной с мужчиной и не испытывает ни стыда, ни сожаления оттого, что столь быстро уступила ему.

Митины губы торопливо пробежались по ее телу от шеи к груди. Он едва слышно то ли простонал, то ли сказал что-то.

Маша не поняла, что именно, но переспросить не успела. Горячие сухие губы коснулись ее соска. Она почувствовала легкий укус и вскрикнула от неизвестного до сей поры чувства, захватившего ее существо и заставившего все тело покрыться мурашками.

Митя продолжал сжимать ладонями ее плечи, а губами мучить ее тело, никогда не знавшее мужской ласки, но с таким упоением ч готовностью принимавшее ее.

Маша не помнила себя от восторга, только так она могла назвать ощущение необъяснимой легкости, почти парения, которое ее душа испытывала с той самой минуты, когда она почувствовала Митино тело на себе. Ее руки гладили обнаженную мужскую спину, и она удивлялась твердости его мышц и гладкости кожи. Она слегка покусывала его то в шею, то в плечо, слегка солоноватые от нота, отчего Митя еще сильнее вжимал ее в постель, а его крепкое большое тело вдруг стало таким горячим и влажным.

Маша запуталась пальцами в густых завитках его волос, спадающих с затылка на шею. Одна его ладонь накрыла девичью грудь, высокую и упругую, и принялась нежно гладить, сжимать и слегка пощипывать ее, а вторая скользнула между ее бедер и настойчиво попыталась раздвинуть их. Но Маша не поддалась, и Митя отступил на некоторое время, но уже в следующее мгновение его губы вернулись к ее рту. Она задохнулась от волнения, когда его язык проник между ее зубов, слегка шевельнула и ответ своим языком, и Митя, глухо вскрикнув, с силон развел ее бедра. Его колено устроилось между ними, а пальцы коснулись самого нежного участка ее тела.

Маша вздрогнула, схватила его руку и с силой отбросила ее от себя.

— Ну, что ты! — прошептал Митя возбужденно. — Не бойся, я только слегка поглажу тебя.

Его ладонь опять скользнула но животу к запретному месту, Маша согнула ноги в коленях, пытаясь оттолкнуть его от себя. Но мужское колено еще настойчивее прижалось к ней, а Митя приподнялся и полностью лег на нее. Теперь уже и второе колено устроилось между ее ног, и Маша невольно развела их в стороны. И тут же почувствовала что-то необычайно твердое и горячее, уткнувшееся в основание ее живота.

«О матерь божья!» — успела подумать Маша, с нечеловеческим усилием вывернулась из-под мужчины и скатилась с постели на пол. Подхватила валяющуюся на полу рубашку и торопливо натянула ее на себя.

Митя молча лежал на ее постели спиной вверх, уткнувшись темной головой в подушку.

— Немедленно уходи отсюда! — произнесла Маша в бешенстве. — Ты, жалкий негодяй!

— Отвернись! — сказал Митя в подушку.

Маша сердито фыркнула и отошла к окну.

Она слышала, как он возится со своей одеждой за ее спиной, чертыхаясь и что-то бормоча себе под нос. И не оглянулась даже тогда, когда открылась и закрылась входная дверь.

Некоторое время она без движения продолжала смотреть в одну точку, а потом обхватила голову руками и медленно сползла на пол.