Однако отечественной истории до этого были уже известны случаи обучения в подобных женских учебных заведениях девочек-мусульманок. Так, в 1913 году закончила курс Императорского воспитательного общества благородных девиц (Смольный институт в Санкт-Петербурге) Нафисат Мухамед-Шафиговна Шамиль, дочь генерал-майора русской армии Мухамед-Шафига (младшего сына имама Шамиля) и Биби-Маргям.

За устройство принцессы Хадидже-Ханум в местный Одесский Институт благородных девиц взялся не кто иной, как сам министр иностранных дел России С.Д. Сазонов. Он отправил соответствующее отношение светлейшему князю А.А. Ливену, который управлял канцелярией по учреждениям императрицы Марии Федоровны. В письме главы российского МИДа среди прочего говорилось:

«.. Хадидже-Ханум (с разрешения отца. — А.Ш.) посещает дачу института, завтракает, готовит уроки, пьет чай и обедает вместе с воспитанницами; на всех окружающих производит впечатление живой, наблюдательной, сердечной и при этом с большим усердием относится ко всем занятиям.

За два месяца своего посещения института (июнь и июль) Хадидже-Ханум настолько свыклась с обстановкой института и проявляет такое искреннее желание учиться, что Шах и Шахиня просят принять ее в начальный, 7-й класс института. Знания принцессы вполне соответствуют требованиям, предъявляемым для поступления в этот класс…»

Его Величество Мохаммед Али-шах, заботясь об образовании любимой дочери, разрешил принцессе проводить время вместе с воспитанницами Института благородных девиц с 11 часов утра до 8 часов вечера. Такое воспитание девочки из мусульманской семьи, даже знатной, было в то время явлением необычным и крайне редким. Тем более что речь шла о европейском образовании.

Императрица Мария Федоровна дала свое высочайшее распоряжение принять в Николаевский институт персидскую принцессу Хадидже-Ханум «бесплатной приходящей воспитанницей» с начала 1912/13 учебного года.

При этом она утвердила «весьма желательную» просьбу министра иностранных дел Сазонова «в знак Всемилостивейшего внимания к Шаху освободить Его Величество от взноса необходимой за его дочь платы». Эти расходы венценосная супруга-вдова императора Александра III и мать царствующего императора Николая II взяла на себя.

Свергнутого властителя из Каджарской династии «с миром» отправили в изгнание сперва в гостеприимную Россию, но подальше от Кавказа. Однако остаток своей жизни низложенный шах провел в итальянском курортном городке Сан-Ремо, тихо скончавшись там в апреле 1924 года. Бедствовать бывшему монарху, ставшему политическим эмигрантом, вместе с семьей особо не пришлось.

На престол был возведен его малолетний сын Султан Ахмед, в пользу которого отец отрекся от трона и которому судьба уготовила стать последним шахом из династии Каджаров. Он родился 21 января 1898 года и в день своей коронации, когда его украсили одеждой падишаха, усыпанной бриллиантами, 16 июня 1909 года ему было всего одиннадцать «мальчишечьих лет». Естественно, что самодержцем в откровенно плохо управляемой Персии он быть не мог.

Юный правитель стал свидетелем того, как с престола свергали его отца, на защиту которого с оружием в руках так никто и не встал. Даже шахские телохранители и любимцы. Султан Ахмед-шах не обладал реальной властью, от его имени страной правили регенты из числа персидской знати и вожди племен бахтарма, занимавшие при дворе высокие должности. Шах своим именем лишь «узаконивал» их власть в Тегеране. К тому же придворные вельможи враждовали между собой «за место под солнцем», то есть у шахского трона.

Султан Ахмед-шах правил Персией до 1923 года, когда молодой годами монарх был со всей восточной вежливостью отправлен в изгнание в Европу. Официально же он лишился трона 31 октября 1925 года, когда шахом был провозглашен Реза Пехлеви, бывший казак Персидской казачьей бригады. Так на смену династии Каджаров пришла династия Пехлеви, которая просуществовала совсем немного, будучи свергнута народом, поднятым против монархии шиитским духовенством.

Остаток своей недолгой жизни низложенный Султан Ахмед Каджар провел во Франции. Изгнанник умер в феврале 1930 года, когда ему шел всего лишь 33-й год. Известно, что о возвращении себе шахского престола он не мечтал и попыток к тому не делал.

Реза-хан Пехлеви прибыл в Тегеран узаконивать свою уже фактическую власть в стране во главе 4-тысячного вооруженного отряда. Основу его составляли шахские казаки, хорошо обученные военному делу русскими инструкторами — казачьими офицерами и урядниками. Отряд беспрепятственно двинулся на Тегеран из древнего города Казвина (Казбин, Касбин), который половину XVI века был столицей династии Сефевидов. По пути разрушались линии связи.

Коррумпированное правительство Персии было свергнуто почти без единого выстрела. Реза Пехлеви всегда с уважением относился к старой России, помня свою службу в Персидской казачьей бригаде. По собственному волеизъявлению он, еще не будучи возведенным на шахский престол, затвердил договор Ирана с Советской Россией, в силу которого та отказывалась от своего исторического влияния в соседней Персии.

Так 1919 год стал последней страницей «секретных Персидских экспедиций» России начала XX столетия. То есть это был удар по державности Российской империи уже после ее гибели в феврале 1917 года. Москва уже никогда не имела на своего южного соседа такого влияния, которым обладала старая Россия на рубеже XIX и XX веков.

Что же касается бывшего шахского казака Резы, то иранский меджлис объявил Реза-хана, который до этого сам себя назначил премьер-министром, шахом Резой Пехлеви 16 декабря 1925 года.

Но к этому дню он уже обладал всей полнотой власти некоронованного монарха в стране.

Реза-шах Пехлеви сразу же позаботился о династической составляющей своей власти, назначив наследником престола своего старшего сына, Шахпура Мохаммеда Реза Пехлеви. Так Каджарская династия осталась за бортом истории, канув в прошлое. К этому следует заметить, что официальную церемонию коронования первого шаха из династии Пехлеви сопровождали сцены действительно широкого народного энтузиазма. Или, иначе говоря, в Персии о Каджарах не печалились.

Следует заменить, что все вышеназванные персидские шахи из династий Каджаров и Пехлеви были заинтересованы в установлении дружественных отношений со своим северным соседом, и прежде всего в военном отношении. Не случайно и в русском, и в персидском языках есть вполне уместная по такому случаю поговорка: «Хороший сосед лучше дальнего родственника».

Стремясь установить дружеские, доверительные отношения с высшим военным командованием России, шахи Персии на официальном уровне не забывали жаловать высокими орденскими наградами генералитет Романовской державы, прежде всего глав ее Военного ведомства. Среди военных министров старой России в начале XX столетия были награждены:

Генерал от инфантерии, генерал-адъютант Куропаткин Алексей Николаевич, занимавший пост министра с января 1898 года по февраль 1904 года. Он получил орден Льва и Солнца 2-й степени со звездой и зеленой лентой.

Генерал от инфантерии Редигер Александр Федорович, занимавший пост министра с июня 1905 года по март 1909 года. Он имел орден Льва и Солнца 1-й степени с алмазами.