– Саар весь в отца, – гордо произнес Кристофер, но увидев, что ответной реакции от жены так и не дождется, продолжил уже другим тоном: – В библиотеке было несколько самоучителей по дворцовому этикету, и что-то там точно было по имперской политике.

– И откуда у тебя такое взялось? – неподдельно удивилась Ленит. На ее памяти супруг впервые взял что-то, кроме магических трудов или исследований.

– Да когда-то думал, что стоит это изучить, раз уж стали аристократами, – в который раз виновато развел руками мужчина. – Но как-то увлекся другими делами и забыл про это. А все же молодец у нас сынок, и умный, и за себя постоять сумел, – постарался перевести тему разговора Кристофер, чтобы не получить от жены.

– Это да. И за Гислен присматривает, – о чем-то задумавшись, сказала Ленит. – Порой мне кажется, что он взрослее нас с тобой.

– Да брось ты, – отмахнулся от такого предположения мужчина и, весело ухмыльнувшись, продолжил: – Давай лучше подумаем, какую учебную программу составим для Саара.

– Ты прав, пора бы уже вспомнить, что мы давно родители, и, пока не поздно, взяться за воспитание детей, – с готовностью согласилась женщина. – Придется еще и для Гислен составлять, дочка ни за что не оставит брата одного, – немного подумав, добавила Ленит.

– Значит, поступим следующим образом…

Двенадцать лет – это много или мало? Если задать вопрос ребенку, то это очень много, почти целая вечность, но вот если взрослому, то совсем ничего. С моим опытом прожитой жизни это больше бы походило на мгновение, если бы не столь большая насыщенность событиями этих лет. Особенно «весело» было в последние два года.

Мама и папа, будто опомнившись, что у них, оказывается, есть дети, с присущим им рвением взялись за наше обучение.

И если с отцом было более-менее терпимо, так как тот просто давал мне все новые и новые книги, постоянно обходя вопрос об обучении магии, то мама не давала мне никаких послаблений.

Честно говоря, у меня уже стало вызывать беспокойство то, что я не могу пользоваться магией, но в одной из первых тренировок мама решила продемонстрировать, что умеет обученный воин.

Сказать, что я был удивлен, значит приуменьшить мою реакцию. Сильно приуменьшить. Нет, я, конечно, знал, что мама у меня очень умелый воин, но то, что она за один миг преодолела расстояние в сотню метров и нанесла несколько едва различимых взглядом ударов по манекену, потрясло меня. В моем мире такого же эффекта можно было достичь только если использовать сложный комплекс из эликсиров, которые дали бы только временное усиление, либо напитывать тело магией, но контроль магических потоков должен быть достаточно высокого уровня, чтобы не разрушить свой организм, да и концентрация должна быть на высоком уровне, иначе все потоки пойдут вразнос.

После такой демонстрации мама убедилась, что я внимательно за ней наблюдал и был в соответствующем состоянии, стала показывать начальные связки движений, которые я, по её плану, должен буду изучить за месяц.

Но ее речь я слышал только краем уха, большее внимание уделив анализу увиденного. Продемонстрированное Ленит говорило о том, что в этом мире не все схоже с тем, откуда я пришел. Вполне возможно, люди здесь не могут одновременно владеть магией и быть искусными воинами. Скорее всего, есть какие-то признаки, по которым можно определить, кто станет похожим на моего отца, а кто – на мать.

От размышлений меня неожиданно отвлек знакомый мне радостный смех, и в следующий миг я на автомате увернулся от кулака, несущегося прямо мне в лицо. В ответ ударил в локтевой сустав вытянутой руки и ударом ноги в корпус добился достаточного импульса, чтобы отпрыгнуть от угрозы, чтобы в следующий миг осознать, что же я сейчас проделал.

Мама стояла напротив и удивленно смотрела в мое лицо. Я же, оглянувшись, заметил, что тренировочная площадка, на которой и должно было проходить мое обучение, вся перепахана от сильных ударов, как будто тут находилось не двое человек, а минимум десяток. Отвлекла же меня Гислен, которая до сих пор продолжала хлопать в ладоши и с интересом смотреть за тренировкой.

Отвлекшись от окружающей обстановки, я снова посмотрел на маму, чтобы в следующий миг получить сильную затрещину.

– Почему ты не говорил, что умеешь сражаться?! – с упреком в голосе спросила она, потирая ушибленный локоть.

– А я умею? – в свою очередь удивился я.

На самом деле я тоже был в некотором шоке от увиденного, так как если я прав, то пока я, задумавшись, анализировал ситуацию, то мое тело просто на одних рефлексах пыталось отразить атаки мамы. Ленит же в свою очередь, скорее всего, увеличила темп боя, но, судя по всему, я успешно продолжал отражать ее нападение. И только удар, направленный в лицо, смог меня несколько отвлечь от раздумий.

Но как я вообще смог это проделать? Рефлексы старого тела не могли быть перенесены в новое, я попросту еще не успел их наработать, да и пропорции тела у меня сейчас иные, и прошлые навыки необходимо еще подстраивать. Хоть я и стал тренироваться самостоятельно, но моих возможностей еще было недостаточно, чтобы успешно противостоять атаке мамы.

– Так, ладно, – задумчиво закусив губу, пробормотала мама. – С этим мы потом разберемся, а сейчас повторяй за мной. И в этот раз постарайся не витать в облаках, а внимательно слушать меня.

Я с некоторой опаской посмотрел на нее и начал усердно повторять за мамой показанные движения. Интересно, к каким выводам она придет после такой демонстрации и какого я вообще сумел противостоять ее нападению?!

Этим же вечером от Гислен я узнал подробности произошедшего. Оказывается, маме не понравилось, что ее не слушают, и она попыталась меня привести в чувство, но на ее слова я не реагировал, повторяя одно и то же движение без эмоций на лице. После этого она хотела прикоснуться к моему плечу, но я перехватил ее руку, чтобы заломить ее, но мама быстро среагировала, попытавшись уже меня взять на болевой прием.

Потом сестра стала рассказывать, что я каким-то образом умудрился выкрутиться из хватки мамы, и после все наши движения были слишком быстрыми, чтобы Гислен могла их различить, но результат нашего перемещения по тренировочному полю и так был виден невооруженным взглядом. Скорее всего, мама все больше увлекалась этой битвой и с каждым разом использовала все более серьезные приемы, от которых я, к удовольствию сестры, с легкостью уходил. В один из таких моментов, когда я, по ее мнению, особенно красиво ушел от удара ноги в грудь, Гислен рассмеялась, и от этого я пришел в себя.

М-да, а еще думал, что легенда про то, что я прирожденный, все мои странности спишет, но то, что я продемонстрировал, несколько выходит за рамки. Интересно, как вообще я смог такое провернуть? Другой вопрос, как достичь такого же результата, но уже осознанно?

После первого занятия я ожидал чего угодно, но не того, что мама просто продолжит обучать меня так, как будто ничего не происходило. И стоит сказать, что из Ленит вышел прекрасный учитель. Мне еще никто так подробно и с реальными примерами не рассказывал, как проводить один прием и в каких ситуациях необходимо сделать совершенно противоположное.