друг к другу. Да, я развелся. Да, у меня есть бывшая жена. И дети. Но это ведь не делает меня негодным вариантом, — так и сказал, да. Негодным вариантом. Как будто я тут стояла и в магазине образцы мужчин перебирала. Один богат, но чот пузико слишком неспортивное. Второй красив, но дурак. А третий, вот, всем хорош, но с предательством в анамнезе. — Все мы совершаем ошибки. Но их всегда можно исправить.

— Кажется, ты начитался книжек для детей дошкольного возраста, — пробормотала я. — Тех, где пишут “если ты обидел друга, то извинись, и друг тебя обязательно простит”.

— Я ведь не просто извинился, — улыбнулся Антон и посмотрел на что-то у меня за спиной. Я оглянулась. Не на что-то. На кого-то. Где-то там, в зеленых тенях, маячила подозрительно знакомая фигура. Случайный попутчик, ага. Очень случайный. Отчего-то в этот момент мне стало по-настоящему мерзко. До этого было… непонятно. Нереально. А тут будто разбилась иллюзия. Сказка и вправду оказалась подстроенной. Искусственной.

— Что… целый замок ради меня украсил?

— Нет, я же не олигарх. Но, скажи, получилось все равно круто? Ребята из агентства нашли самую подходящую локацию под Новый год — ты же любишь все эти старые баллады и сказочки на английском, да, я правильно помню? — привели тебя в нужное место и в нужное время…

— А потом?

— Что именно “потом”?

— Что мы будем делать, Антон? Просто обнимемся и уйдем отсюда? Как будто всё в порядке?

— Хотелось бы, — он порылся в кармане и достал оттуда коробочку. Открыл. У меня заломило в висках то ли от того, как ярко сверкал бриллиант на кольце. То ли от пошлой нереальности момента. — Выходи за меня замуж.

Я молчала.

Через минуту Антон не выдержал:

— Ну, скажи хоть что-нибудь!

В голове тут же зазвучал голос Васи: “Соглашайся! Соглашайся срочно, а потом бросишь его сама! Отомстишь. Закроешь гештальт с треском. С таким громким треском, что этот козел просто оглохнет. Так ему и надо. Пользуйся моментом, ну, ты чего?”

Потом проснулась надежда. А вдруг… это настоящая сказка? Вдруг он изменился… изменится ради меня? И мы проживем долго и счастливо. И умрем в один день. А нужно всего-то забыть о прошлом и сказать “да”. Ты же об этом мечтала, помнишь? Помнишь?

Или, может, и вправду пора снять розовые очки и перестать верить в волшебство? Вон, в современных любовных романах бывшие жены, брошенные дети и предательство в трехкратном размере ничуть не мешают грядущему счастью персонажей. Просто это жизнь. Такая вот настоящая. Неидеальная. Можно же не любить друг друга, а просто строить отношения. Ипотеку там прикидывать, семейный бюджет планировать, ссориться, мириться, лавировать дипломатически, думать каждый день, это он просто задержался на работе, или за очередной юбкой волочится, подругам на жизнь плакаться…

Я зажмурилась и почувствовала, как по щекам поползли слезы.

Ладно. Если уж молча закончить эту сцену не удастся…

Я развернулась и крикнула Дэну:

— Скажи, и как оно… быть не волшебником, а обманщиком?

Потом разжала руки и, пока Антон смотрела на падающие розы, рванулась мимо него в лабиринт. Там виднелась еще один проход…

…Который на удивление быстро вывел меня на открытое пространство.

Сзади слышались крики Антона:

— Валя! Стой! Подожди!

Но мне не хотелось снимать розовые очки.

И забывать о предательстве не хотелось.

И самой предавать — тоже.

Оставалось только бежать со всех ног к выходу из парка, к автобусной остановке, под мелким дождем, переходящим в снег.

Потом ехать в город.

Потом ждать чек-ина в отеле, сидя на скамейке и не обращая внимания на то, как снег на волосах тает и стекает за воротник ледяными струйками.

Поднявшись наконец в номер, я просто уронила рюкзак на пол, опустилась рядом с ним и закрыла глаза. Не было сил даже расстегнуть куртку.

Вдруг послышался тихий, на грани слуха, звон.

Я разлепила веки и увидела, как по полу ко мне катится хрустальный шарик.

14. Пророческие слова

Следом за шариком из комнаты показался Дэн.

Внимательно посмотрел на меня, сел рядом на пол и прикрыл глаза.

Как будто это нормально — являться в чужой номер в отеле, без стука и предупреждения. Особенно после того, как ты этого “чужого” обманул.

— Знаешь, — сказал Дэн таким тоном, как будто продолжал разговор, начатый пару минут назад. — Бывают такие фокусы, когда зрителю кажется: он с самого начала разгадал механику обмана и понял, как именно действует иллюзионист. Он думает, что это он, зритель, такой ловкий и умный… и готовится разоблачить подлого обманщика на сцене. Но оказывается, что ему показали ровно то, что нужно было показать — для того, чтобы в финале убедительно усадить в лужу.

Я вздохнула и, прищурившись, посмотрела на Дэна. Раздумывала, стоит ли ему ответить… Или придется снова бежать куда-то. Или просто указать на дверь. Уж больно мне не понравилось сидеть в луже.