Присутствовал ли страх? Теперь уже нет. Я боялась только Кирилла, но не своего положения. В сущности, не так много изменилось в моем существовании. Когда я жила с отцом, то тоже не могла вот так проснуться, решить куда-нибудь пойти, погулять и немедленно сделать это. Отец берег меня и в школу я всегда ездила в сопровождении охраны. Потом уже в старших классах иногда могла сама возвращаться. Позже появился Антон. Папа не запрещал мне с ним встречаться, но особой радости тоже никогда не испытывал по этому поводу.

Теперь всё практически повторялось, только за исключением, что мои первые отношения безвозвратно утрачены и в этом доме я чувствую себя до невозможности одинокой. Зверь, хоть и угрожал мне, что затащит к себе в постель, но ничего подобного вот уже неделю не происходило. Наверное, он это сказал из злости, нежели желая усмирить меня. Пусть так. Главное, чтобы я поскорей домой вернулась.

Сегодня мне разрешили побыть в беседке, что находилась неподалеку от бассейна. К этой воде я теперь даже на пушечный выстрел не подойду. У меня дыхание сбивалось только от одного воспоминая о том, что я чуть не утонула. Поясница после удара о каменный бортик всё еще болела, но мазь помогала справляться с этой болью и, кажется, я шла на поправку.

Сидя в беседке, я плела венок из цветов, что росли на лужайке перед домом. Пустая трата времени, но лучше так, чем лежать в спальне и смотреть в потолок, проклиная судьбу, которая решила, что на данный момент, я должна находиться под крылом Зверя.

Напевая себе под нос какую-то дурацкую детскую песенку, я быстро плела венок, наслаждаясь лучами летнего солнца, что медовыми лужицами стелились у моих ног. Кирилла сегодня не было дома и вчера тоже. А когда его нет, мне становится легче и даже чуточку веселее. Не хотелось в нем видеть человека, потому что я с детства воспринимала его как жестокое существо, да и папа только так о нем говорил. Но назойливый внутренний голос бесконечно призывал взглянуть на Кирилла под другим углом. Нет никакого другого угла! Он силой и грубостью взял меня в своем кабинете и этому не может быть прощения.

Но сейчас он ведь тебя не мучает. Может, в прямо смысле и не мучает, но я нахожусь в заточении без возможности связаться с папой и увидеться с ним. Он испугался, когда ты едва не утонула. Испугался только потому, что лишился бы рычага давления. Это внутреннее пререкание вызвало только головную боль, но никаких ответов не давало.

Неожиданно автоматически открылись ворота и во двор въехал знакомый Лэнд Крузер. Пальцы сами собой сжали почти доплетенный венок, грозясь испортить всю мою работу. Это уже что-то инстинктивное. Я его вижу и моментально напрягаюсь, сжимаюсь, готовясь обороняться или на краткий миг схлестнуться взглядами.

Мне уже давно стало понятно, что этот дом – не основное место жительства Зверя. Он ночует где-то еще. Возможно, у Насти. Она же вроде бы его девушка и это нормально – ночевать вместе. Но мне почему-то эта мысль кажется дикой и абсолютно неправильной, будто я имею какие-то права на Зверя, что живет в Кирилле. Правда, сейчас из машины выбрался не только хозяин дома, но и его спутница. Это было ее первое появление с того дня, как я сюда попала. Кириллу стоило отдать должное, он пообещал, что его девушка меня больше не тронет, так оно и было. Надеюсь, что сегодня ничего не изменится.

Настя захлопнула дверцу машины и тряхнула своими каштановыми волосами, что красиво блестели в лучах солнца. Пряди будто разлились по хрупким плечам девушки. Красивая, тут даже не поспоришь, а на фоне массивной фигуры Кирилла еще и выглядит совсем миниатюрной.

Чтобы не выдать своего присутствия, я пригнулась и подождала, пока парочка зайдет в дом. Через секунду во дворе, кроме меня уже не было ни одной живой души. Я всё-таки доплела венок, гордо надела его себе на голову и вышла из беседки. Не буду заходить в дом, пока Кирилл и его девушка там, не хочу лишних проблем. Да и на улице слишком замечательная погода, чтобы сидеть в четырех стенах.

Я сняла сандалии и босыми ногами прошлась по траве. Она была немного влажная после утреннего полива и щекотала своей свежестью стопы. Я гуляла туда-сюда, таская в одной руке свою обувь. Вот так кто-то увидит, решит, что я с ума сошла: босиком, да еще и с венком на голове хожу вокруг дома.

Остановившись на секунду, я увидела в траве только что приземлившуюся божью коровку. Долго не раздумывая, я аккуратно взяла ее, она влезла мне на указательный палец и побежала вперед. Я насчитала на ее красных крылышках ровно восемь крошечных черных точечек. Бесполезная информация, но она помогала мне отвлечься от проблем и тяжких мыслей.

Божья коровка уже собралась улетать, поэтому я вытянула руку вперед и через мгновение, жмурясь от солнца, увидела, как маленький жучок исчез где-то на просторах чистого голубого неба. Мой взгляд, словно сам собой скользнул вдоль особняка и зацепился за окно на втором этаже. Я поджала пальцы на ногах, когда в окне увидела Кирилла. Он смотрел на меня, скрестив свои могучие руки на широкой груди.

Я ощущала этот пронизывающий взгляд черных глаза настолько отчетливо, будто Зверь стоял в шаге от меня и рассматривал свою старую-новую жертву, будто мысленно прикидывая, взять ли эту «крепость» сейчас, а, может, потом? Он смотрит на меня, не моргая и я ощущаю, что внутри меня всё начинает дрожать. Я снова столкнулась с чувством своей крошечной ничтожности, забор опять показался слишком огромным, нависающим надо мной ровно, как и дом. О чем сейчас думал Кирилл? И как долго он наблюдал за мной? А главное – зачем?

Вскоре на его груди появилась маленькая женская ладошка, она скользнула ниже, оглаживая крепкие предплечья, как бы зазывая, обратить внимание на еще что-то кроме меня. Зверь несколько долгих мгновений никак не реагировал, а потом резко отвернулся, позволяя руками Насти завладеть его телом и интересом.

Через несколько дней я проснулась утром и резко поднялась в кровати, давясь собственным сбитым и жутко тяжелым дыханием. Мне снился Зверь. Я ощущала его руки на своей коже, ощущала, как от его пронзительного взгляда внутри меня всё сжимается, стягивается в тугой узел. Зверь целовал меня, ласкал между ног и что-то горячо шептал на ухо, а потом… Потом я почувствовала, что мне стало хорошо, причем настолько сильно и остро, что я даже проснулась.

Сердце ошалело барабанило в груди, будто бы я не спала всё это время, а бегала кругами перед домом. Пальцы мелко дрожали, и я никак не могла понять, что это такое со мной случилось. Я не была готова к тому, чтобы Кирилл таким вот наглым образом проникал ко мне во сны. Достаточно того, что он уже однажды поимел мое тело.

Чтобы хоть как-то унять неспокойный ритм своего сердца и ворох мыслей, который кружился у меня в голове, я отправилась в душ. После я переоделась в свою привычную домашнюю одежду и тихонько спустилась на первый этаж. Настя уехала в тот же день, когда я увидела ее, сидя в беседке. Кирилл тоже куда-то исчез, но я всё равно боялась, что могу неожиданно с ними столкнуться где-нибудь в доме.

Вера Павловна молча угостила меня булочками, щедро посыпанными сахарной пудрой. Я уселась за стол, поджав одну ногу под себя. Женщина беззвучно удалилась. Наверное, я ей не нравилась, раз она предпочла уйти, чем остаться в моей компании. Но с другой стороны, я здесь не для того, чтобы кому-то нравиться или налаживать дружеские отношения.