Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слава Богу, всё в порядке! Я так долго стучал, а потом почувствовал запах гари через дверь и… — Словно одумавшись я ещё раз окинул её взглядом и был напуган её внешним видом, — Почему твои глаза такие красные? Ты плакала?
— Нет, что-ты! Пришлось всю ночь читать учебники, вот и глаза красные. А ты почему вообще здесь? — Взволнованно произнесла Марта и нежно коснулась своей рукой моей щеки.
— Я просто хотел увидеться, подумал, что мы можем вместе сходить на студенческий конкурс. Там участвуют мои друзья.
— Ты с ума сошёл? Выходить вместе на люди?
Марта отдёрнула свою руку от моего лица, а я подошёл к ней как можно ближе, чтобы после моих объятий она почувствовала себя под защитой.
— Ты боишься того, что люди узнают о наших отношениях или твой страх, заключается в самих людях?
— Кристофер, ты же знаешь, как я не люблю публичность, и потом, я не закончила свои дела, а конкурс вот-вот начнётся.
— И какие же у тебя дела? Что такого важного ты делаешь в комнате?
— Я просто занимаюсь хозяйством. — Её глаза бегали словно дети.
— Неужели? Это действительно важно. Кстати, почему я чувствовал этот неприятный запах, горящей проводки?
— Какой ещё проводки? Я просто пыталась починить лампу.
— Лампу?
— Да, она перегорела сегодня утром. Я ведь говорю, что всю ночь зубрила учебники, не выключая свет.
— Ну так давай я посмотрю, что с ней можно сделать? Мне с детства нравится что-либо чинить.
— Спасибо, не стоит! Я выброшу её.
Марта облокотилась о внутреннюю дверь и раскинула руки по сторонам, как бы закрывая проход на случай если я захочу ворваться.
— Ты странно себя ведёшь! Который раз ты не пускаешь меня в дом, будто за этой дверью находится что-то сверхъестественное. Что с тобой?
— Всё в порядке, просто сегодня у меня не убрано, — Мы посмотрели друг другу прямо в глаза, понимая при этом какую чушь мы оба сейчас слышим, — Кстати, я подумала, что все дела можно закончить потом. Я не против сходить с тобой на церемонию вручения титулов «Мистер и Мисс Осень».
— Ты серьёзно? — Обрадовался я.
— Ну, разумеется. Только мне нужно переодеться, подожди меня внизу, я быстро.
— Что-ж, ладно! Жду у выхода.
Она кивнула мне головой, а я ещё раз посмотрел в её кроваво-красные глаза, и понял, что эта девчонка в очередной раз провела меня.
Замечал ли я какие-нибудь странности за Мартой? — Безусловно! Меня посещали самые разные мысли, касаемо её подозрительного поведения. Иногда мне даже казалось, что она является членом какого-то тайного общества, что не очень-то меня привлекало. К примеру, на прошлой неделе, держа её за руку, я обратил внимание на странный зигзагообразный шрам на запястье, которого раньше не было. На мои расспросы, Марта лишь отмахнулась рукой, в конечном итоге, объяснив всё это своей банальной неуклюжестью, из-за которой она якобы поранилась об острый угол железного стола. Я поверил ей, т. к. доподлинно мне не было известно есть ли такой стол в её комнате или же нет. Однажды, когда мы занимались в библиотеке, я заметил среди её книг толстый словарь с ремарками на латыни. Латынь считается мёртвым языком, поэтому его изучение является бессмысленным. Разумеется, оно развивает память, обогащает наше общее развитие, однако есть ли время на это занятие, у человека, которому вот-вот предстоят выпускные экзамены в университете? Всё это казалось мне более, чем странным, однако подозревать в чём-то свою возлюбленную не имело никакого смысла.
Дождавшись Марту внизу, мы непременно направились в актовый зал нашего университета, где с минуты на минуту должен был начаться конкурс. В зале был слегка приглушён свет, в углу сидела незнакомая мне девушка, которая восхитительно играла на виолончели, а гости и администрация нашего университета, тем-временем, рассаживались на свои места. Мы разместились на предпоследнем ряду, недалеко от выхода, позднее к нам подсел Билли, место для которого я заранее занял. Его так-называемое знакомство с Мартой не вызвало у меня положительных ощущений. Они поздоровались, не глядя друг другу в глаза, а когда я попытался представить их, они оба проявили крайнее неуважение. Марта начала опускать глаза в пол, а Билли и вовсе смотрел по сторонам. Он был сосредоточен на своих мыслях, в конечном итоге, я просто-напросто скрестил свои руки на груди и уставился на ярко-жёлтый свет, загоревшейся сцены.
Какая-то девушка невысокого роста в лиловом платье, улыбчиво взошла на сцену, а следом за ней взошёл высокий юноша в цилиндре. Начиналось долгожданное представление. Следующие полтора часа все мы наблюдали за разнообразными талантами воспитанников нашего университета. Кто-то демонстрировал своё умение танцевать, кто-то хвастался вокальными данными, а кто-то просто развлекал публику, разыгрывая различные сценки. Моё внимание привлёк худощавый парень в синем костюме, читавший наизусть сонеты Шекспира. Его голос был таким чарующим и тревожным, что создавалось ощущение того, будто все присутствующие находятся в настоящем театре. Неужели Марту совсем не трогает поэзия? — подумал я про себя и сильнее сжал её руку. Она задумчиво смотрела на парня, внимая каждую строчку, сказанную им. Время, летело незаметно, номера на сцене сменялись один за другим, и вот, наконец долгожданный фокус от Аники и Джеймса Рэмси. Я помню сколько усилий ребята приложили для того, чтобы сделать всё в лучшем виде. Мужественный Джеймс, сводивший с ума многих девушек, грациозно подал Анике фарфоровый кувшин, размером с кабана. Спустя пару минут он спрятал свою сестру под толстым слоем непросвечивающей ткани, каким-то образом поколдовал над её фигурой, а когда сдёрнул ткань с Аники, в её руках ничего не оказалось. Зрители были в восторге, жюри ошеломлены, а нас с Билли пробирала гордость за своих друзей. Чем закончился весь этот конкурс? — Хороший вопрос! Конечно же после увиденного выступления, звания Мистер Осень удостоился наш Джеймс. Ему был вручён диплом и позолоченная статуэтка в форме листа. Уверен, что теперь у этого сердцееда появятся новые поклонницы. Анике достался приз зрительских симпатий. Несмотря на то, что титул получила первокурсница, уступающая Анике в обаянии, последняя даже не думала расстраиваться и это не могло
