— Да всё там странное! Это вообще какое-то ретро, сейчас гораздо выгоднее компьютерное преступление, наличности в обороте всё меньше, всё уходит в онлайн, у нас штаты сокращаются. Наш головной офис грабили в прошлом году, но грабители были в возрасте, неоднократно сидевшие. А эти, как вы говорите, гопники, они же абсолютно неподготовленные! Камеры не вывели из строя, охраннику дали возможность закрыться. Где это видано, чтобы заложникам было позволено свободно ходить, запираться в туалетной кабинке? Меня вообще никто не контролировал, когда я копалась в шкафу уборщицы. Я могла воспользоваться хлоркой, щёлочью для прочистки труб…

— А почему не воспользовалась?

— Была такая мысль, но это на крайний случай. Пока они нас не обижали, не стоило их провоцировать. Вы сами пострадали из-за самодеятельности заложницы. А я действовала, считаю, что безошибочно. Вывела из-под удара половину заложников, а главное — детей.

— Согласен, что ты действовала рискованно, но тебе всё удалось. Что ещё странного?

— Я думаю, что это ограбление в любом случае бы не удалось. Тот, кто их послал, рассчитывал на что-то другое. Похоже на операцию прикрытия, но, насколько я знаю, в это время никаких других серьёзных преступлений не произошло.

Асе потом сказала, что дед от её киселя в восторге. И она кинулась его навещать. Вот прямо завидки берут, лет на пять её моложе, а какая открытость и доверчивость, похоже, жизнь не пинала.

В конце недели Вика выпросилась на выписку. У собственного подъезда она столкнулась с Максом и страшно удивилась:

— Какими судьбами?

— Ксения Владимировна просила передать тебе пригласительный. Сегодня в нашем драмтеатре московская антреприза даёт «Гамлета», а наша королева будет играть королеву. У них звезда, что Гертруду играет, того… приболела.

Вика кивнула, про московскую звезду, красивую моложавую женщину, ходили слухи, что она запойная. Идти в театр не хотелось, но обижать Ксению Владимировну тоже не хотелось. И Вика позвонила Асе, не желает ли она с мужем выйти в свет. Ася даже застонала от разочарования, попасть на этот спектакль она мечтала, но заранее купить билеты не удалось, потому что не было денег, а когда деньги появились, не было уже билетов. А теперь, когда ей предложили билеты, уехала в гости свекровь, и ребёнка оставить было не с кем.

Тут веское слово сказал её муж: девочки будут развлекаться, а он остаётся на хозяйстве. И девочки отправились в свет.

Вика с детства в театре не бывала. Учёба с работой, помощь родственникам — и не то, что её из дома не отпускали, но как-то было неловко даже представить себе, что она отпросится с работы, уйдёт из дома… а как же дела? Ну вот, сподобилась. Ася была в восторге, настроение ей не удалось испортить даже навязчивому соседу восточной внешности. А Вика просто попросила билетёршу посодействовать, и та без вопросов привела на их места двух пожилых театралок, проводив девушек из партера в амфитеатр. В общем, Ася задыхалась от восторга при виде живых артистов, знакомых по сериалам, а Вику подбешивало по малости всё: и сокращение пьесы, и доведение до минимума числа действующих лиц, и лазерное шоу взамен декораций и действующих лиц, ладно бы призрак, а то ведь и актёрская труппа с её «Мышеловкой», и Розенкранц, и Гильденстерн, и корабль, и даже Лаэрт! Фехтование Гамлета с мечущимся изображением выглядело неубедительно. Ну не театралка она, но телеспектакли смотреть приходилось, и пьесы она читала. Не такого она ожидала от столичных артистов. Но неожиданно её тронула игра Горностаевой. Кажется, через эту роль она попробовала осознать мотивы своей невестки, не только осквернившей память мужа, но и предавшей детей. И Вика в одном месте даже прослезилась. Кажется, местная публика тоже прониклась, потому что цветов королеве досталось больше, чем Гамлету.

Утром в субботу она проснулась поздно и подумала, что, пожалуй, нужно позвонить в банк и узнать, начал ли работать офис на Московской, и не отменили ли её откомандирование в связи с нынешними обстоятельствами. Хотя после смерти Светы там, кажется, вообще один работник остался. Или просто дойти до отделения? Но дойти она не успела, ей позвонила кадровичка.

— Что это вы в выходной названиваете? — вырвалось у Вики вместо приветствия.

— Какой выходной, чёрная суббота сегодня. Ты на больничном? По сегодняшнее? Прийти сможешь? Тогда ноги в руки — и к двенадцати как штык. Правление собирается.

Ничего хорошего Вику там не ожидало, но и отказываться явиться, на что формально имела право, себе дороже. Поэтому она переоделась и поспешила на автобус.

Пока сидела в приёмной и наблюдала, как мимо проходят высокие лица, слышала их разговоры, вспоминала некоторые расчёты, которые у них запрашивали, она всё больше понимала, что неправа была, хвалясь дяде Пете, что действовала безошибочно. Картинка сложилась, и была она безрадостной. Света приняла смерть от рук близких людей и по наводке коллег. Женщина на копеечной зарплате погибла за бабки этих толстосумов.

А когда через приёмную прошёл тот самый восточный человек, что накануне в театре лапал Асю, она вообще запуталась. И испугалась. Вытащила телефон и почему-то вспомнила щенка, который ко всем кидался на соседской даче: «Не оставляйте меня, я же хороший!» Так и Вика родне в глаза заглядывала, понимая, что не оценят. Поэтому чужим даже и не пыталась понравиться. Вот контакты, всё по делу, близких нет. И послала СМС Асе: «Вызвали в банк, нахожусь в приёмной, кажется, знаю, кто организовал нападение».

Заседание началось, в приёмной остались томиться Вика и Славик. Чувствуя себя не в своей тарелке, он пересел к ней поближе. Она спросила:

— Похоронили Свету? Отчего она померла, от ранения?

— Обширный инфаркт, — ответил он и с вызовом добавил. — Вас я на кладбище не видел.

— А меня только вчера из больницы выписали.

— Но вы же участвовали в ревизии после всего этого.

— Ну да, а потом ещё допрос. А потом гипертонический криз. Женщины, знаешь ли, слабый пол.

Наконец секретарша получила какой-то сигнал и сказала:

— Проходите.

Вика зашла первой, Славик держался за ней. Прошла, остановилась. Сесть никто не предложил. Вика огляделась, несколько свободных мест было за длинным столом, за которым большие люди сидели, ведь теперь она знала, почему далеко не все пришли. И у стены ещё стулья стояли. Ну, решила подождать, может, пригласят. Через паузу управляющий буркнул:

— Рассказывайте.

Глядел он при этом в стол. Вика обозлилась так, что даже испуг прошёл. Повернулась, хлопнула Славика по плечу:

— Давай!

И села на стул у стены.

По кабинету пронёсся шорох, это уважаемые люди повернулись к Вике. Один