пробежал по главной улице, пересёк мост через реку и поля капусты, и овечьи пастбища. За считаные минуты он превратился в далёкую точку, быстро удаляющуюся от чёрной кляксы Занудшира на фоне серого зимнего пейзажа.

В этот раз, когда он забежал в Лес, деревья встретили его как радушные хозяева. Их ветки распрямились, пропуская его, а затем сплелись непроходимой стеной, отрезая Баркли от возможных преследователей.

Пара секунд, и он уже не смог бы сказать, где заканчивалась опушка и начинался Лес.

Лишь тогда, оказавшись посреди тёмных искорёженных стволов и зловещего тумана, он без сил привалился к дереву и спрятал лицо в ладонях.

Вся его жизнь пошла под откос.

Сколько Баркли так просидел, не сдвигаясь с места, сказать было сложно. Затем он перекусил грибами и орехами, заботливо сложенными в сумку мастером Пилцманном. Поплакал немного – чего он уже очень давно не делал, с тех пор, как был ещё младше Селби. Затем достал из сумки тетрадь и нарисовал карту известного ему мира. На ней был Занудшир, несколько точек, обозначающих города Таксякштадта, крест внизу, где вроде бы должна была быть столица Буднии. Почти всё остальное пространство оказалось закрашено – то был Лес.

Целый мир, и нигде для него не было места.

– Ты опять пришёл за грибами? – раздался вдруг голос.

Подняв голову, Баркли увидел перед собой вчерашнюю девочку с Митзи на плече.

– А что, похоже, что я собираю грибы? Уходи. Я не хочу с тобой разговаривать. Это всё ты виновата.

Она бросила сочувствующий взгляд на дорожную сумку.

– Что случилось?

– А ты как думаешь? – Он невольно сжал кулаки, забыв, что держит карту. – Чудище заставило меня колдовать, и всё вышло из-под контроля! Потому что я… – Он сглотнул. – Потому что я опасен.

– Вспышки силы – нормальное явление в начале партнёрства. Но не волнуйся, больше это не должно повториться. Хотя в твоём случае уже поздно. – Она вздохнула. – Ничего бы этого не было, если бы ты не попытался мне помешать.

– Если бы я тебе не помешал, ты бы натравила Гравальдора на город.

– Жители которого тебя прогнали. Так себе благодарность, ты не находишь? – Она присела на корточки. Её бесчисленные золотые значки и украшения замерцали в тусклом солнечном свете. – И куда ты теперь собираешься?

– Не твоего ума дело.

– Я лишь пытаюсь тебе помочь. Грубить необязательно.

– Мне не нужна помощь чудолога. И уж точно не твоя.

Она ухмыльнулась.

– Ничего, что с этой меткой ты теперь тоже чудолог?

– А вот и нет. Я найду способ, как от неё избавиться, и вернусь домой.

Стоило этим словам сорваться с языка, как Баркли поверил в их истинность. Неважно, что считал мастер Пилцманн. Это был его путь. Да, возможно, он отправится в путешествие до столицы или обойдёт весь мир, но в конце концов вернётся домой, и всё будет так, как должно быть.

Девочка выдернула из его рук карту и окинула её жалостливым взглядом.

– И где ты надеешься это сделать? Здесь? – указала она на столицу Буднии. – Там тебе никто не поможет. Никто не захочет тебе помогать. Если ты ищешь ответы, найти ты их сможешь лишь в городе чудологов в сердце Леса. Отсюда до него всего четыре дня пути.

– Я не пойду в город, кишащий чудологами, – прошипел Баркли.

– Если твоя проблема связана с магией, то лишь магия поможет её решить. И потом, я сама туда собираюсь. Мне всё ещё нужно поймать Гравальдора, но у меня закончились ингредиенты. Можешь составить мне компанию.

– Я не…

– Или можешь шататься по всем поселениям подряд, чтобы тебя оттуда прогоняли. Потому что тебя ждёт именно это. Вилы и закрытые двери. И никаких ответов. – Она отдала ему карту. – Выбор за тобой.

Баркли заколебался. Трудно было сказать, сколько правды было в её словах, но перспектива снова спасаться бегством от вил пугала… почти так же сильно, как оказаться в полном одиночестве.

– Ладно, – недовольно согласился он. – Я пойду с тобой.

– Отлично, потому что в одиночку путешествовать по Лесу опасно, даже с чудищем. – Она протянула ему руку, чтобы помочь подняться, но он проигнорировал её и встал сам. – Меня зовут Виола Дюмон. С Митзи ты уже знаком. – Митзи пискнула. – При условии, что нас не сожрут по дороге, – продолжила Виола, – мы с тобой доберёмся до ближайшего магического города, и ты сможешь вернуться к своим жалким грибам ещё до первой оттепели.

Глава 7

Чем дальше в Лес они углублялись, тем страшнее он становился.

На смену серым кривым деревьям пришли другие: со стволами, ощетинившимися длинными, как кинжалы, колючками и наростами на коре, похожими на почти человеческие лица. Узловатые корни, выглядывающие из-под тонкого слоя первого снега, напоминали Баркли торчащие из могил разлагающиеся руки. Над головой каркали вороны, будто призывали его повернуть и броситься наутёк.

Они устроились на ночлег. Пока Виола собирала хворост, Баркли ёжился и не выпускал из руки амулет.

Он ожидал, что она начнёт тереть сучки и так разожжёт огонь, но вместо этого она стиснула их в кулаке, так что костяшки пальцев побелели, и уставилась на них, не мигая. Внезапно между её пальцами полился красный свет. Посыпались искры, и сучки вспыхнули ярким пламенем.

Баркли скорчил гримасу.

– Этот огонь тебя не обжигает, – заметил он скорее с отвращением, чем с восторгом.

– Это мой огонь, – ответила Виола таким тоном, словно это была достаточная причина, чтобы игнорировать законы природы.

– А это мой нож. – Баркли помахал в воздухе маленьким клинком, которым срезал особенно твёрдые грибы. – Но я всё равно могу им пораниться.

– Ты хочешь пораниться собственным ножом? Как-то это не очень разумно.

– Нет, я имею в виду…

– Это магия. Ну, или колдовство, но раз мы идём в Сикомор, город, кишащий чудологами, тебе пора привыкать называть такие вещи правильно и начинать разговаривать как чудолог. А не как рождённый в бесполеземском городе.

– Но я родился в городе, – с гордостью возразил Баркли. Пусть он и не знал, что значит «бесполеземский».

– И в твоём городе, как и в большинстве других, чудологов не жалуют, верно? – красноречиво посмотрела на него Виола. –