Не знаю, куда мы идём, и, честно говоря, мне всё равно. Главное, что подальше от пламени. Уткнувшись взглядом в свои ботинки, шагающие по пепельно-каменной тропе, я продолжаю твердить сама себе: я в порядке. Мы в порядке. Мы оба. Мы в порядке.

И теперь я знаю, что если встречу Вселяющую Ужас вновь, я буду не одна.

Рев

Кейлин постоянно спотыкается, заходя по петляющей дорожке всё глубже в горы. У меня нет ни малейшего желания возвращаться сегодня к Огненной Стене, даже чтобы понаблюдать, как Фпланировали. И не думаю, что возвращаться к дому — хорошая идея, пускай даже до него всего пара километров отсюда.

— Я думал, он хочет нам помочь, — тихо говорю я, подавляя желание притянуть Кейлин обратно в мои объятья.

— У него могло быть такое намерение. Но в итоге он передумал, — отвечает она. Я разочарованно качаю головой. Кейлин была права: духам нельзя доверять. Мы получили полезную информацию, но она чуть было не стоила нам жизни.

Теперь же нам надо понять, всем ли его словам можно верить и как их понимать. Он сказал, что Вселяющая Ужас поджидает нас по ту сторону стены. В таком случае, даже если проход через огненный барьер всего лишь взвесит душу и отпустит, нам нужно хорошенько продумать, когда и как мы пройдём стену.

Надо быть готовыми к бою сразу же, как окажемся на той стороне.

Я кладу руку на спину Кейлин и мягко веду её через проход между двумя небольшими скалами. Камни под ногами не выровнены, тропинка ведёт то вверх, то вниз, то вправо, то влево дичайшим образом. Здесь явно недавно случались оползни: всюду груды камней, обломков, в горе высечена траншея в форме капли.

Всё это говорит о том, что место небезопасно и нам стоило бы держаться отсюда подальше, но именно поэтому я веду нас в этом направлении. Скатывающиеся камни — наименьшая из проблем, что нам сейчас грозит.

Если пройдём эту непригодную для жизни зону, то вполне возможно, что дальше обнаружится безопасное место, где нас не будут поджидать шпионящие призраки.

Гарантий нет, но попытаться стоит.

Мы проходим ещё километр на север, где горы становятся выше и устойчивее. Небо здесь покрыто пятнами багрового и серого цвета. Намного лучше яркое-алого надо Огненной стеной. Нет никаких троп, что тоже к лучшему. Идти сложнее, но походка Кейлин становится всё твёрже и уверенней.

Наконец мы находим небольшую нишу.

— Как думаешь, это достаточно надёжное место для ночёвки? — интересуюсь у неё.

Кейлин впервые за всё время поднимает голову, её брови опускаются, а затем поднимаются. В итоге она кивает.

— Сойдёт.

Она делает несколько шагов вперёд, скользя пальцами по влажной каменной стене, наклоняется, проходя под низким потолком. После чего прислоняется спиной к скале и соскальзывает вниз. Она падает на колени, закрывая лицо руками.

— Ты в порядке? — шепчу я, заглядывая в нишу. Мне хочется поддержать её, успокоить. Хочется позаботиться о ней. Но не представляю как.

Она кивает, не поднимая глаз.

Пещера, если это место можно так назвать, совсем крошечная. Закрыта со всех сторон, кроме небольшого проёма для входа. Всего полтора метра в глубину и сантиметров семьдесят в ширину.

Мои щёки вспыхивают при мысли о том, как мы тут ляжем вдвоём.

Да, в доме в долине мы спали на одной кровати, но она была достаточно широкой, чтобы мы могли вообще не касаться друг друга, если хотели. Ну и по большей части мы не хотели. Вернее, она не хотела.

— У нас ещё много времени до заката, — бормочу я. Мы вышли рано утром, шли несколько часов, но до конца дня ещё далеко.

Она кивает и всё-таки убирает руки от лица. Под глазами мешки, словно она не отдыхала несколько дней.

— Но я сейчас не в том состоянии, чтобы пройти через Огненную стену, — хрипло отвечает она.

Я машу руками.

— Нет-нет, конечно, нет… Я не это имел…

— Даже если всё на самом деле так просто, как описал волк, и мы сможем без труда пройти эту стену благодаря тому хорошему, что есть в наших душах, и прочей фигне… — она морщится, страх пересекает её лицо. Она сомневается в том, что её душа пройдёт испытание? Разве она не видит то, что вижу я? — Мы не знаем, что будет ждать нас на той стороне. Вселяющая Ужас…

— Это была она? Тот голос, — тихо спрашиваю я. Голос, от которого содрогнулась земля. Жуткий, конечно, но он подействовал на меня не так, как на Кейлин. И даже не как на волка, если уж на то пошло.

— Мне показалось, что это был его голос, — едва слышно шепчет она.

Мне уже доводилось один раз слышать голос Несущего Ночь. Точнее, я думаю, что это был он в Пещере Тайн, когда мы проходили Испытания, но возможно, нас просто обманули. В любом случае, страх из прошлого не укоренился так глубоко во мне, как в Кейлин.

— Поэтому ты…

— Остолбенела от ужаса? Да, — она сглатывает, не отрывая глаз от своих рук. — Этот голос всколыхнул давние воспоминания.

В груди становится тесно. «То существо схватило меня и пытало, когда я была подростком».

— Ты мне толком не рассказала, что тогда случилось, — бормочу я, приседая на корточки. Каменная поверхность под ногами влажная, жёсткая и неровная.

Кейлин делится со мной только тем, что считает необходимым. Она скрывает свои чувства, мысли, действия и своё прошлое. Я хочу узнать её получше. Всё это… Ну, легче не знать. Но я хочу. Мне важно выяснить, через что она прошла. Разобраться в том, что прежде считал немыслимым. Понять то, что казалось непростительным.

— Расскажешь? — шёпотом. Я не спрашиваю её, хочет ли она рассказать, потому что знаю, что нет. — Что с тобой произошло?

Впервые за всё время я спросил её об этом.

Кейлин прикусывает губу. Наморщив лоб, она взвешивает своё решение. После чего пожимает плечами. Я прижимаю ладонь к своей груди, чувствуя, как бешено колотится сердце. Я одновременно сгораю от любопытства и боюсь того, что могу услышать.

— Как он добился от тебя заключения сделки? — продолжаю подталкивать её, обнадёженный тем, что она не закрыла тему сразу. Я понимаю, что ей тяжело.

— Тем вечером, — медленно начинает она, её голос звучит тихо, — я подслушала разговор родителей. Они собирались отослать меня в другой двор, — Кейлин прочищает горло, и её голос становится ровнее. Увереннее. Я буквально вижу, как уходят эмоции, когда она распрямляет плечи и возводит вокруг себя неприступные стены,