Очень высокий и чуть-чуть сухопарый, с угловатыми чертами лица и длинными темными волосами, Билл немного напоминал Фрэнка Заппу или, по крайней мере, человека, на которого вероятнее всего натолкнуться на концерте Фрэнка Заппы, а не на конференции ученых-планетологов. Билл был и остается ярым фанатом рок-музыки, а также обладателем саркастического и немного мрачного чувства юмора. Также он один из самых умных людей на свете и один из тех милых чудаков, с которыми хочется вечно говорить о науке.

Билл был автором основополагающей научной статьи, опубликованной в 1984 г. в журнале Nature «О происхождении Тритона и Плутона» (On the Origin of Triton and Pluto). Даже несколько десятков лет спустя эта статья по-прежнему считается классической. В ней развенчивается общепринятая в то время идея о том, что Плутон начал свое существование как один из спутников Нептуна — брат-близнец Тритона, а потом ускользнул на свою собственную орбиту. В работе Билла моделировались все гравитационные и приливные взаимодействия, которые могли состояться между этими телами, и его убедительные и продуманные до мельчайших деталей расчеты показывали, что этот сценарий происхождения правдоподобен только для Тритона, а с Плутоном все было совсем наоборот. Билл рассказал историю о захвате, а не о бегстве. Плутон не был беглым спутником Нептуна. Скорее, Тритон начал свое существование как маленькая, свободно обращающаяся планета Солнечной системы, как и Плутон, но был пойман притяжением Нептуна и начал обращаться по орбите вокруг планеты-гиганта. Статья заканчивалась следующим выводом: «Самая простая гипотеза состоит в том, что Тритон и Плутон являются независимыми представителями крупных планетезималей[7] внешней Солнечной системы».

В 1980-е гг. МакКиннон продолжал работы по исследованию происхождения Плутона. Постепенно он все больше убеждался в том, что мы узна́ем об этом маленьком мире гораздо больше, чем просто случайный набор специфических особенностей, если сумеем до него добраться. МакКиннон понимал, что Плутон может помочь проникнуть за занавес, где скрывается целое царство новых миров, с помощью которых мы найдем отсутствующую у нас информацию о структуре всей Солнечной системы. Поэтому не было никакой необходимости убеждать Билла в том, что нужно направить туда экспедицию. Услышав о секции Алана на собрании Американского геофизического союза, МакКиннон выступил на ней с докладом «Об образовании двойной системы Плутон — Харон».

Планы работы секции на собрании геофизического союза складывались хорошо: было запланировано много научных сообщений, а также собирались прибыть практически все самые именитые ученые, изучающие Плутон. Успех уже был близок, и Алан чувствовал, что, возможно, пришел хороший момент забросить мысль об экспедиции к Плутону в саму штаб-квартиру NASA.

Итак, примерно за месяц до того, как члены Американского геофизического союза собрались в Балтиморе, Алан попросил о встрече один на один с тогдашним директором Отдела исследований Солнечной системы NASA Джеффом Бриггсом. Это была не обычная просьба о встрече от студента аспирантуры. Будучи старше, чем любой средний соискатель докторской степени, и имея опыт работы как инженер, создававший космические аппараты, Стерн знал Бриггса и решил воспользоваться этим знакомством.

За неделю до собрания Американского геофизического союза Алан пришел в кабинет Бриггса в штаб-квартире NASA в Вашингтоне. Он рассказал о секции Плутона на близящемся собрании общества, о том, как много на ней будет новой большой науки, и о растущей волне интереса к Плутону. Стерн спросил Бриггса:

— Теперь, когда «Вояджер» улетает, почему бы нам не закончить работу по исследованию Солнечной системы? Профинансировали бы вы предварительные расчеты экспедиции к Плутону?

К удивлению Алана, Бриггс немедленно, не колеблясь, дал положительный ответ:

— Вы знаете, никогда раньше никто не задавал мне такой вопрос. Это прекрасная идея — мы должны это сделать!

У всего на свете есть свое начало, и иногда большие вещи начинаются с очень незначительных эпизодов. Начало того, что в конце концов стало экспедицией «Новых горизонтов» к Плутону стоимостью почти $1 млрд, было положено однажды вечером в мае 1989 г. в ничем не примечательном итальянском ресторанчике в балтиморском квартале «Маленькая Италия». Ради первой за всю историю Американского геофизического союза секции Плутона, гвоздем программы которой был десяток выступлений впечатляющего круга ученых, в город съехалось множество планетологов. Мероприятие посетило более ста других ученых, и поднялся довольно громкий шум. Алан и Фрэн, зная, что здесь будут все связанные с Плутоном люди, решили ковать железо, пока оно горячо. Поэтому вечером после окончания работы секции Плутона они организовали обед для ключевой группы, чтобы обсудить, какие шаги следует предпринять для осуществления экспедиции. Там были Алан, Фрэн, Марк, Ральф, Билл и еще девять ученых. Никто из них и представить себе не мог, что в этот вечер они творят историю.

За фрикадельками, пастой и каберне начались разговоры о том, что могло бы потребоваться, чтобы послать экспедицию к Плутону. Задача выглядела устрашающей. Миссия к Плутону не существовала даже на чертежных досках, зато было множество других полетов, каждый из которых ждал своей очереди. И у каждого из них были свои защитники. Существовали сторонники Марса, сторонники Венеры, те, кто работал с «Кассини» — многообещающим, хотя и дорогим аппаратом, который должен был выйти на орбиту вокруг Сатурна, — и те, кто мечтал о том, чтобы привезти на Землю образцы с кометы. У каждого были впечатляющие планы длительных экспедиций. Но бюджет NASA был столь ограничен, что до конца 1980-х гг. в космос могли отправиться только два межпланетных зонда.

Собравшиеся понимали, что они не в своей стихии, но все разделяли убеждение о том, что экспедиция на Плутон — важная вещь, которую каким-то образом надо осуществить. Алан начал излагать план действий, и все обратились в слух. Он рассказал о своей встрече с Джеффом Бриггсом в штаб-квартире NASA и о том, как удивительно легко оказалось договориться об исследовании и оценке экспедиции.

Следующий вопрос был таким: как же им сплотить сообщество ученых-планетологов, чтобы показать NASA широкую поддержку полета к Плутону? Молодые ученые провели мозговой штурм и создали план того, как наработать авторитет и добиться одобрения. Они записывали пункты этого плана на салфетках. Одним таким пунктом была публикация в специальном выпуске Journal of Geophysical Research научных результатов того дня, когда секция Плутона работала на собрании Американского геофизического союза. Другим — попытаться заинтересовать тех людей из штаб-квартиры NASA, которых они знали, чтобы те поддержали идею о субсидировании исследований для экспедиции. Также собравшиеся должны были рекомендовать тех, кто мог бы поддержать полет к Плутону, в различные комитеты, которые расставляли приоритеты в межпланетных миссиях NASA. Кроме того, следовало организовать кампанию по написанию писем, чтобы уговорить коллег связаться с агентством и выразить свою поддержку экспедиции.